— Чернь в каждом из нас, — сказал Эдвард высокопарно. — Ладно, ложись спать, уже поздно.
— Вы тоже не засиживайтесь, — с улыбкой, она отключилась, но до сна ей было ещё далеко — предстояло изучить свои способности.
Часовая медитация не возымела успеха: Дора не стала ветром, не услышала шёпот деревьев, не взлетела над полом, — ничего. Возможно, её сила работала только тогда, когда целительница не задумывалась о ней, действовала иррационально, без барьеров и преград. Всё же она до сих пор не верила в подобную магию, в этуприроду, анализируя все свои действия и пытаясь объяснить необычные способности логически.
Тьма вновь забрала звуки, запахи, образы, оставив лишь мужчину, склонившегося над столом. В этот раз, не раздумывая, Дорианна побежала к Рэндольфу, в попытке понять, чем он занят. И она смогла на секунду заглянуть через мужское плечо, но даже этой секунды хватило на то, чтобы картина навсегда отпечаталась в её сознании.
В центре пентаграммы, на копне окровавленных, спутанных женских волос, билось сердце, захлёбываясь вытекающей из разорванных артерий кровью.
Дорианна вскочила с тихим выкриком и сразу же посмотрела в окно. После тёмного сна утренне солнце казалось слишком ярким, заставляя глаза слезиться. Ужасный сон… Девушке не хотелось думать об этом, но сомнений не было — сердце принадлежало Бертис Мэй. Боясь забыть увиденное (хотя такое забыть было невозможно), Дора достала из прикроватной тумбы лист бумаги и тщательно зарисовала увиденное, периодически закрывая глаза и воспроизводя в памяти ужасную картину. Удовлетворившись результатом, она подписала рисунок с другой стороны:
Сегодня во сне Р. использовал данный ритуал. Добровольно отданное сердце и волосы, свежая кровь, словесно он ничего не повторял, пентограмму постаралась воспроизвести максимально точно.
Д.А.
Письмо отправилось к Эдварду, а Дора принялась за сборы. Сегодняшний её утренний туалет был более тщательным, ведь она ожидала гостей.
Надо предупредить маму.
Подумав об этом, она с улыбкой покрутилась перед зеркалом — всё же вкус у её матери был отменный. Тёмно-синее платье с широким v-образным вырезом, открывающим ключицы, было модной сейчас длины — чуть выше щиколоток, а его юбка красиво расходилась полусолнцем.
Надев домашние туфли на невысоком каблуке, она побежала оповещать родителей о скорых гостях.
*****
В углу обеденной, на небольшом столике, красовался букет, своим ароматом перебивая даже запах утреней сдобы. Слуги споро разливали господам чай и заносили еду, но все молчали, периодически переглядываясь. Эррон выразительно смотрел на возлюбленную, моля её разбить это неловкое молчание, но она совсем не чувствовала себя неуютно. Улыбнувшись, она положила отцу в тарелку принесённое лордами угощение, а после и Эррону, показывая, что папа всё ещё главный для неё мужчина, тем самым поднимая рейтинг Маккини в его глазах.
Эррон не мог себе позволить прийти в одиночестве, и он прихватил с собой брата и Вильсэма в качестве моральной поддержки. Все знали о характере Аддерли и разумно опасались.
— Очень приятно, что ваши высочества посетили нас перед своим отъездом, — Илиора знаком показала слугам убирать крышки с блюд, — лорд Бисли, — кивнула Сэму. — И спасибо за цветы, они прекрасны.
— Спасибо, что приняли нас, — вежливо кивнул Тай.
— Приступим к еде, — дал отмашку старший Аддерли, и все снова замолчали, разбавляя тишину тихим стуком столовых приборов.
— Семейство, — не выдержала эти придворные бредни Дора, — представлю наших гостей по-человечески. Это мои студенты, ныне и одногруппники — Тайларион, Вильсэм и Эррон. Как высочайших лордов вы их знаете, теперь же познакомьтесь с ними, как с моими хорошими друзьями, — целительница передала парням тарелку со своими любимыми тостами. — Попробуйте, это безумная вещь. Так вот, — продолжила она, совершенно не замечая укоризненный взгляд матери, — я была бы рада если бы здесь также присутствовали и Джей с Тимерсом, но у ребят дела. В следующий раз обязательно соберёмся все вместе, я также проведу вам экскурсию по нашему лесу и кладбищу, очень познавательно. Теперь, когда я ни от кого не прячусь, наши учебные горизонты невероятно расширились, правда?
— Хотел бы я тебе отказать, — притворно вздохнул Томас, — но моя лаборатория в вашем распоряжении.
— А какая у него коллекция различных частей умертвий — невероятная! — Дора щебетала, пытаясь заставить окружающих забыться и вести себя более расслабленно. — Я думаю, из них можно собрать что-то отдельное.
— А что — идея! — поддержал Роджерс. — И как мы его назовём?
— Изменённая нечисть? — предложил Тайларион, чем привёл в восторг вечных учёных.
Разговор постепенно перешёл на понятное всем — на некромантию, и лорды уже не замечали, что обращаются друг к другу на «ты», даже леди Аддерли внесла некоторые свои коррективы в зародившийся план нового исследования.
Люди остались довольны друг другом, Томас утащил всех в лабораторию, Илиора попросила дочь задержаться, а старший Аддерли пригласил Эррона на личный разговор в свой кабинет.
— Он же ничего ему не наговорит? — спросила Дора взволнованно, имея ввиду непростой характер отца.
— Не переживай. Или ты сомневаешься в своём возлюбленном? Он способный мальчик, беседу с Уильямом перенесёт спокойно.
Но Дорианна не хотела, чтобы Эррон что-то «переносил», она надеялась, что разговор мужчин пройдёт в дружественной манере, без острых тем и провокационных вопросов.
— Садись, — тем временем указал на кресло Уильям. — Расскажи, что ты думаешь о моей дочери?
Всегда такой уверенный Эррон несколько стушевался: не рассказывать же мужчине, что он каждую ночь думает о его дочери, что любит её до потери рассудка, что…
— Я хочу жениться на ней, — сказал ту правду, которую можно было озвучить в данной ситуации.
— Разве в наше время брак так важен? Общайтесь, любитесь, наслаждайтесь молодостью, — это была проверка, грубая и неприкрытая.
— Я хочу, чтобы Дорианна затрагивала все аспекты моей жизни, от и до, хочу, чтобы она носила мою фамилии, а потом подарила мне наследников… — возможно, последние слова были лишними, но Эррон не мог иначе выразить свои чувства, дети для него были тем самым, неоспоримым, признаком любви.
— А ты серьёзно настроен, — Уильям хмыкнул. — Когда планируешь сделать предложение? Кольцо есть?
— Есть, — Аддерли не ожидал положительного ответа, тем удивительнее было, что молодой маг достал маленькую коробочку из нагрудного кармана. — Всегда с собой ношу, вдруг момент выдастся, — жёлтые глаза светились обезоруживающей честностью, а когда Маккини показал кольцо, Уильям сдался: камень был идентичен цвету глаз его дочери в те моменты, когда она светилась о счастья.
— И где только нашёл? — поразился мужчина.
