— А если бы на весь мир громыхнуло! Ты об этом подумал, твою мать?! — вновь принялся орать Дугин. — Твое дело — студентов охранять, а ты?.. Героя из себя корчишь?..
— В том-то и дело, что я студентов охраняю! — крутанув желваками, ответил Ратников.
Грузный генерал повернулся к костистому:
— Громыхнуло!.. А ни журналистского воя, ни нот, ни протестов! — сказал он и поднял вверх палец: — Проглотили!.. Почему?.. Не хотят расшифровывать эту базу?.. Не хотят!..
Костистый пожал плечами.
— Вы — разведка, вам виднее! — ответил он и пошел к выходу из вертолета.
Олег Александрович расстелил на столике карту и подозвал к ней Ратникова.
— Капитан, нарисуй, где у них что, — буркнул он.
— Вот отсюда река уходит на их территорию, — показал на карте Ратников. — В двенадцати километрах по ней — казармы на пятьсот человек. В трехстах метрах на берегу — вилла. Это — штаб с оборудованием радиоразведки и космической связи. Четыре километра на север — склады боеприпасов. Добра на складах, похоже, лет на пять хватит.
— Охрана? — спросил генерал, оторвавшись от карты и глядя на Ратникова в упор темными въедливыми глазами.
— Усиленная. Вышки, телекамеры, собаки… Да, забыл — рядом со штабом вертолетная площадка и… бордель.
Генерал наклонился к нему ближе и произнес:
— Чтобы они вас, как котят, не передушили здесь, моих человек пятьдесят в этот бордель сводишь, а?..
— Нет! — покачал тот головой. — Десять — и моих… Брови генерала взлетели вверх.
— Но две просьбы, — сказал Ратников. — Первая: десять аквалангов, лучше американских, столько же автоматов «узи» с патронами, кило сто пластиковой взрывчатки с радиодетонаторами.
— Вторая? — спокойно спросил Олег Александрович.
— Вторая: вы меня не знаете, ничего мне не приказывали… Олег Александрович бросил на капитана быстрый взгляд, и, видимо обдумав все «за» и «против» спросил:
— Когда… по первому пункту?..
— Если б это сделали еще вчера, сегодня шестеро моих ребят были бы живы!
— Понял… — помрачнел лицом генерал. — Вертолет прилетит завтра на рассвете.
Сумерки опустились на сельву и на протоку, выводящую к основному руслу реки. Десять человек в аквалангах и костюмах для подводного плавания, укрываясь за кустами, направлялись по берегу протоки к реке. Внезапно идущий впереди Темур Медаев предостерегающе поднял руку, и все бросились на землю.
С протоки донеслись приглушенные голоса и плеск воды. Ратников осторожно раздвинул ветви кустов. Картина, представшая его взору, мягко говоря, его удивила: две студентки сидели по горло в воде, одна стирала, а еще одна, длинноногая, делала на берегу гимнастику. При виде черной фигуры, появившейся из зарослей, «гимнастка» закричала, но Ратников успел зажать ей рот рукой.
— Завтра вас выпорю за самоволку! — сказал он ей на ухо. — Гусанос вот-вот будут здесь, поняла, Афродита?! Забирай своих подружек и немедленно дуй в лагерь!.. Поняла?
Ратников отнял руку от лица девушки.
— Поняла, — кивнула она. — Только я не Афродита, а Рита! — сказала «гимнастка» и, спохватившись, прикрыла наготу руками.
На их голоса из-за кустов выглянули остальные студентки.
— Брысь в лагерь, поганки! — крикнул Ратников. Подхватив одежду, студентки скрылись в сумерках сельвы. Обшарив биноклем протоку и противоположный берег реки и не заметив ничего подозрительного, Ратников махнул рукой. Десять черных фигур бесшумно погрузились в воду…
Широкие лопасти вентилятора гнали в лицо лежащего на топчане Ратникова горячий воздух. В комнату, откинув противомоскитную сетку, проскользнула высокая молодая женщина в белом халате, выгодно подчеркивающем ладную, стройную фигуру.
— Доброе утро! — сказала она и улыбнулась полными чувственными губами.
— Где это я? — спросил Ратников, оглядывая убогую комнату.
— Все там же… В Никарагуа, — проверяя у него пульс, ответила женщина. — Студентов вчера отправили на Кубу, а твоих завтра…
— Какое сегодня число?.. — заподозрив неладное, спросил Ратников.
— Двадцать пятое. Ты был без сознания неделю. Шансов, признаться, у тебя было не слишком много. Когда тебя приволокли, акваланг был полон крови. Просто повезло, что осколок не задел артерию!.. Хорошо еще, что у меня оказалась та же, что и у тебя, группа крови.
— Вы мне дали свою кровь? — отчего-то покрываясь краской, спросил капитан.
— Учти, она у меня бешеная! — засмеялась молодая женщина.
— Может, скажете хоть, как вас зовут?
— Афродита-Рита. Ты еще обещал меня выпороть, помнишь?! — откинув с лица белокурые волосы, она шепотом спросила: — Это вы в ту ночь у них погром за рекой устроили, да?
— У кого у них? — с деланным видом переспросил Ратников.
— Ну, на том берегу. Пожар был до небес, и громыхало так, что в нашей общаге стекла чуть не повылетали!
— Не-е, мы тут ни при чем. Мы тогда на кайманов охотились.
— Зачем вам кайманы? — недоверчиво улыбнулась она.
— Для зоопарка. Попросили…
— Почему вы не улетели со всеми на Кубу? — спросил Ратников.
— Тебе может снова понадобиться моя кровь, — ответила она и, набрав из ампулы в шприц жидкость, скомандовала: — Ваше мягкое место, сударь!
— Может, лучше позвать военврача!..
— Военврач и санитар погибли три дня назад, а я все же как-никак учусь в медицинском.
— Что, был налет?..
— Да, — кивнула Рита. — Эти гады лезли, как из-под земли. Какие-то озверевшие… Твоими командовал грузин.
— Осетин. Сколько погибших?
— Трое и семь раненых. Их отправили в Союз, а тебя переводят в Манагуа. Я буду тебя сопровождать, — сообщила она и решительно откинула простыню.
Появившиеся в дверном проеме Медаев, Коваль и Бурков тут же закрыли дверь с другой стороны, откуда до слуха Ратникова донеслись их приглушенные голоса, а затем громкий смех.
Сделав укол, Рита осторожно провела дрожащими пальцами по его груди, а потом, оглянувшись на дверь, за которой по-прежнему был слышен гул голосов, приникла к нему своими жаркими губами…
Большой, выстроенный в колониальном стиле дом с многочисленными антеннами на крыше стоял на берегу океана в окружении высоких пальм. Рядом расположились различные хозяйственные постройки, окруженные колючим кустарником.
Территория вокруг обнесена металлическим забором, который в подобном месте выглядел очень нелепо. На площадку перед домом опустился вертолет. Из него вышел Олег Александрович.
Ратников сидел на веранде в плетеном шезлонге. Увидев пожаловавшего незваного гостя, он сообщил хлопочущей вокруг него Рите:
