«Да что там институт, была страна – сверхдержава, объединяла сотни наций и народностей, создавала невиданный прежде строй, неслыханные национальные, социальные и экономические отношения, не щадила своих граждан, но победила в смертельном бою, недоедала, но покорила космос, мечтала, ошибалась и созидала. Да чего только не происходило со словосочетанием „впервые в истории человечества” на шестой части суши! И вот кануло в Лету в одночасье, испарилось, и никто особо не заметил. Год всего-то и прошёл, а „великий советский народ – строитель коммунизма”, у которого „собственная гордость, на буржуев смотрит свысока”, превратился в огромный муравейник суетливых индивидуумов, преимущественно занятых банальным выживанием. А бывшие коммунисты и комсомольцы азартно и неумело торгуют Родиной оптом и в розницу». Примерно так размышлял Ромка, сидя в новом просторном кабинете с окнами на вольер слона. Да-да, здание непосредственно примыкало к зоопарку, и его окна выходили прямо на слоновью территорию. То ещё соседство, но прикольно. Интересно, и на хрена он два года мёрз и потел на ракетной точке в Сары-Шагане, крепя обороноспособность страны, если сейчас натовцы заправляют не то что в России и Москве, а прямо в Кремле? А ведь он готовился жизнь за Родину отдать, когда пару лет назад его отобрали и он даже успешно прошёл все комиссии и проверки в разведшколу, должен был стать разведчиком-нелегалом в Латинской Америке. Хорошо, что не успел, а то вон генерал-предатель Калугин с энтузиазмом, заслуживающим лучшего применения, сдаёт сейчас этих нелегалов америкосам, а на Смоленской площади ему аплодируют. Это рассказал бывший руковод, который первым заметил и отобрал его после четвёртого курса в разведку. Сейчас майор бывшего КГБ влачил незавидное существование. Ромка недавно встретился с ним случайно в столовой Главного здания МГУ, и они долго и хорошо поговорили. А после разговора он под благовидным предлогом всучил бывшему руководу пачку денег, видя, как протёрся на локтях его пиджак. Сергей Иванович долго отказывался, но потом всё-таки принял поддержку, а куда деваться, если зарплаты в переименованном и потерявшем всесильность ведомстве не хватало даже на еду…
Вопросов было много, ответов – меньше. И на первый план упорно лезли самые простые: хватит кочевряжиться, целку из себя строить, руби баблос, пока есть возможность, и похеру, какой ценой, – победителей не судят! А сейчас победитель тот, кто наскирдовал капусты, деревянный не в почёте, слабеет не по дням, а по часам.
Буквально утром приходил мутный чел, предлагал помощь в получении кредита за взятку – берёшь в рублях, конвертируешь под липовый импортный контракт в валюту, через полгода тупо продаёшь валюту, возвращаешь рублёвый кредит, разницу оставляешь себе… Зачем он его завернул с порога? «Ну, положим, этот тип был чистым аферюгой и рассчитывал просто получить денег якобы на взятку и скрыться. Но у тебя полно однокурсников в разных банках, что мешает подойти к вопросу серьёзно, сделать документы – комар носа не подточит, тем более что твоё предприятие уже является заметным импортёром, нарисуй пару левых контрактов, просто переписав данные из имеющихся, посыпь чуть-чуть зеленью дорожку в Госбанк – и отведи в свой огород ручеёк из полноводной реки доходов неизвестных тебе людей…» – Ромка досадливо вздохнул, зная, что не будет этого делать, и не зная почему, хотя здесь и криминала-то никакого не было.
«То есть выкинуть мужика из его здания по беспределу ты готов. Хранить чужие грязные бабки и выбивать долги – тоже. Чуть было не получил комиссию за чеченскую аферу и не ври, что не догадывался! А почему? Да потому, что там ты – исполнитель и есть отговорка: не я, так кто-то другой это сделает и шеф за всё отвечает. А самому организовать что-нибудь – кишка тонка?! Или чистоплюйство – я не такая, я жду трамвая?.. А может, это просто лень-матушка и неспособность брать на себя ответственность?» – на этом он привычно оборвал размышления, поскольку дальше проглядывала неочевидная, но по-любому неприглядная правда, и отправился в кабинет напротив предлагать Олегу очередной чистый, но долгий и капиталоёмкий проект по производству соков в западной тетрапаковской упаковке. Ничего подобного на молодом российском рынке ещё не было, но шеф обычно даже не рассматривал проекты дольше полугода, и его можно было понять, когда быстрые бабки буквально валялись под ногами…
* * *
Зарплаты он по-прежнему не получал, но жил полностью на Олеговы деньги. Это являлось как бы само собой разумеющимся – у него постоянно имелась приличная сумма на содержание офиса, зарплату сотрудникам, представительские расходы, шеф в быту денег не касался, за всё платил Ромка, который повсюду его сопровождал. Он несколько раз совал Олегу письменные отчёты о расходах за месяц, куда честно включал и собственные траты, но тот неизменно комкал и выбрасывал эти отчёты в мусорную корзину не читая: «Ну ты чё?! Вот ещё придумал. Давай лучше о делах поговорим…» – и чуть смущённо улыбался при этом, как будто Ромка тем самым ставил его в неудобное положение. Олег вообще отличался деликатностью.
Только вот дел-то как раз и не было, если не считать текучки. И Ромка откровенно заскучал, а потому частенько находился не в лучшем расположении духа, срывая плохое настроение на окружающих. Особенно доставалось неуклюжим участникам дорожного движения. Сам он водил очень агрессивно, но не терпел подобной наглости от остальных, за исключением крутых иномарок, конечно. Олегу, который по натуре был очень спокойным, тем не менее нравилась Ромкина манера вождения, и он частенько ездил с ним, оставляя обоих водителей в офисе:
– Нечего им уши греть. Поговорим спокойно…
Как-то их подрезал новенький БМВ, Ромка выматерился, а Олег шутливо подначил:
– Что, слабо проучить? – и залился добродушным смешком, он уже с утра был тёпленьким.
В Ромку словно бес вселился. Выжав из своей девятки максимум, он по встречке обогнал бэху и резко подрезал, заставив, визжа тормозами, прижаться к обочине, а сам уже выскочил и шёл к водительской двери иномарки с намерением бить без разговоров, кто бы там ни находился. На его счастье и к собственному несчастью, в чёрном хищном БМВ сидел один-одинёшенек полный дядька в костюме и галстуке с каким-то значком на лацкане пиджака – по виду скорее чиновник, нежели коммерс, и уж точно не бандюк. Выйти он не решился, но зачем-то открыл окно. Первоначальная ярость оставила Ромку столь же внезапно, как появилась, бить этого сытого и обосравшегося поросёнка выглядело неуместным, но требовалось выразить собственное несогласие с произошедшим. Не особо задумываясь, подчиняясь безотчётному импульсу, он ухватил дядьку за большой в прожилках нос, зажав его между средним и указательным пальцами, и, словно в детстве, отпустил терпиле смачную сливку резко дёрнув кистью вниз. Нос чиновника громко хлюпнул и на глазах начал наливаться синевой, сам же он продолжал сидеть на жопе ровно, глядя прямо перед собой, словно ничего и не произошло, только глаза завлажнели. А вот Ромка претерпел фиаско – между пальцев осталось что-то склизкое, и не было никаких сомнений, что это продукт жизнедеятельности дядькиного носа. Ошалев от отвращения, народный мститель не нашёл ничего лучше, как вытереть пальцы о дорогой, с отливом костюм жертвы, оставив на нём влажные полосы крест накрест – будто пулемётные ленты на революционном матросе. А нечего тачку не по масти выбирать!
