– А как же? А может, есть у них сторож-то?
– Есть два… А третья смена вакантна – ночь через две. Я заезжал, спрашивал – сказали, помнят тебя и возьмут. Хороший, сказали, мужик Славка! И как человек, и как работник! – Последнее Ромка приврал.
Глаза старика повлажнели, он молча перебирал руками по столу, словно не находя им места.
– Рома, а ты нас не обманешь? – Макаровна смотрела на него с испугом и надеждой.
– Нет, Евдокия Макаровна, я вас не обману. Вот телефоны людей из нашего района, которых я уже расселил. Можете позвонить им, спросить. Вот телефон участкового, он меня знает. А это вашей паспортистки, она тоже меня знает… – Он достал из кармана листок и положил на стол. – А самое главное, я квартиру вперёд на ваше имя куплю, пропишетесь, потом комнаты переоформим. Я вам доверяю…
Он не обидел стариков, купив им двушку на втором этаже хрущёвки в семи минутах ходьбы от парка и катка. Квартира была тёплая и уютная, правда, с проходной комнатой, но Макаровна сказала, что так даже лучше, окна выходили в тихий двор. Ещё Ромка дал им немного денег, хотя об этом и не договаривались, – сумма, за которую он впарил четырёшку банкиру, это позволяла…
* * *
Случались, правда, и неудачи. Ромке позвонила пожилая женщина:
– Здравствуйте, я по объявлению. У моего сына комната в трёхкомнатной квартире на Ломоносовском, восемнадцать. Это дом преподавателей МГУ, знаете такой? – Женщина говорила с апломбом, как будто речь шла о Виндзорском замке, но Ромка уже привык не обращать на это внимания, подстраиваться под клиентов было частью его работы.
– Знаю, престижный дом, а местоположение просто замечательное… – С таким типажом людей следовало разговаривать как бы снизу вверх и всё время нахваливать.
– Разумеется… Мой сын доцент в МГУ…
– Вот это да! – Он включил дурачка.
– Но знаете что, он там не живёт, потому что у нас прекрасная трёхкомнатная квартира напротив – Ломоносовский, двадцать три… Знаете такой?
– Конечно, дом прямо у метро «Университет»!
– У нас ещё есть двухкомнатная на Академической, там тоже никто не живёт…
– Конечно, с мамой-то удобнее – и приготовит, и поухаживает… – ввернул Ромка, представив себе доцента за тридцать, живущего с мамой при наличии свободной жилплощади.
– Вот, вы верно понимаете ситуацию, пожалуй, мы будем иметь с вами дело…
– Замечательно! А что бы вы хотели?
– Я считаю, главное – разъехаться. Любая квартира в нашем районе лучше, чем комната.
– Совершенно с вами согласен. А вам подойдёт район Академической, Профсоюзной?
– Конечно! Академическая – прекрасный район, у нас же там квартира…
Разговор закончился на полном позитиве, и Ромка непростительно расслабился, поверив в разумность другой стороны – если уж пожилая мама всё правильно понимает, то доцент МГУ наверняка адекватный человек. С такими клиентами много не наваришь, но можно всё сделать быстро. Оставалось узнать, чего же хочет соседка с ребёнком, занимающая остающиеся две комнаты.
Соседка сказала как отрезала: «Трёхкомнатная квартира в приличном районе, этаж не первый и не последний, у меня сыну уже одиннадцать, мы разнополые, так что…» – дальше следовало длинное и многословное обоснование её хотелок. Ромку всегда удивляло, что большинство клиентов в первую очередь отталкиваются от своих желаний и потребностей, а не от реальности и сухих законов рынка. Ну что ж, это тоже одно из условий игры. Да-да, он по-прежнему не воспринимал своё занятие как работу в привычном смысле этого слова, скорее, как увлекательную игру… Стала понятна разумность позиции позвонившей ему пожилой женщины – видимо, завышенные требования соседки с ребёнком уже не первый год являлись препятствием для разъезда, а отдельная квартира всяко-разно лучше комнаты в коммуналке – это и ежу понятно. Он внутренне решил, что здесь – порожняк, но для очистки совести всё-таки начал шерстить «Из рук в руки», просматривая трёшки в специфических районах – это когда цены необъяснимо ниже, чем в соседних. И надо же, наткнулся на вариант – трёшка на Коломенской, одиннадцатый этаж двенадцатиэтажной панельки за шестьдесят тысяч долларов. Цены продолжали расти, и это уже был приемлемый вариант. Но решение нужно было принимать быстро, буквально сейчас. Соседка с ребёнком радостно согласилась, он позвонил пожилой и получил заверения, что с ними проблем не будет – поедут в любую отдельную квартиру в радиусе двух километров. И он дал задаток…
Сделка прошла, и Ромка стал обладателем двух комнат в коммуналке по цене выше рыночной. А потом настал момент общения с сыночком-доцентом. И важный сорокалетний сынуля заявил, что он не поедет никуда, кроме отдельной квартиры в доме преподавателей МГУ, коих было всего четыре – Университетский, пять и девять, и Ломоносовский, четырнадцать и восемнадцать… Мамаша тут же слилась: «Обсуждайте эти вопросы с моим сыном, это же его комната. А мне восемьдесят лет, я не разбираюсь…» Ситуация усугублялась ещё и тем, что в указанных домах не было однушек, если не считать нескольких размером с двушку…
Ромка поначалу не допускал, что всё действительно так запущенно и безнадёжно – наверное, просто цену набивают, когда он оказался в безвыходной ситуации. И начал предлагать доценту разные варианты на Академической, как и договаривались. Куда там! Тот безапелляционно заявил, что даже смотреть не будет «эти выселки»… Скрипя зубами, Ромка поднимал ставки, а куда деваться – комнаты в коммуналке не стоили и близко заплаченных им денег. Доцент высокомерно отказывался… Апофеозом послужило, когда отчаявшийся Ромка, готовый уже выйти в ноль, предложил тому двухкомнатную квартиру в кирпичном доме на Вавилова рядом с Черёмушкинским рынком – две остановки на трамвае от Ломоносовского, восемнадцать. Доцент приехал, покрутил носом и заявил, что в подъезде пахнет кошками…
Следующий раз они встретились лишь спустя два месяца, так как тот всё это время был, видите ли, занят. Доцент пришёл на встречу в их квартиру не один, а с молодой беременной женой – своей студенткой… Это была неприятная неожиданность, потому что Ромка тоже пришёл не один, а с Гришкой и ещё одним солнцевским пацаном недружелюбной наружности. Они собирались спокойно поговорить, но беременная заволновалась от одного вида переговорщиков. Они предложили пойти ей домой, благо всего лишь дорогу перейти, доцент взвился, что он её проводит.
– Ну что ж, тогда мы проводим вас…
Так и двинулись все вместе. А когда перешли дорогу и дошли до подъезда, доцент вдруг рванул, как спринтер, и захлопнул за собой железную дверь подъезда с кодовым замком перед носом провожатых, оставив им на попечение собственную жену с чадом в животе… Провожатые растерялись, жена тоже…
– Девушка, вы только не волнуйтесь…
У девушки покраснел носик и дрожали губы…
– Да мы вас не держим, можете идти…
– Я код не знаю, а брелок остался у Георгия Александровича… – она уже всхлипывала и называла мужа по имени-отчеству…
