– Очень интересно, но ни черта не понятно…
Они выпили ещё по пятьдесят. Серёга вошёл в раж и чертил один за другим новые графики на листке из школьной тетради, которые, на Ромкин взгляд, все были похожи между собой. Серёга утверждал, что между ними существует колоссальная разница.
– Но ведь они все предсказывают, что у российских голубых фишек нет предпосылок для роста в наступающем году…
– Да, но причины кардинально различны. Вот смотри…
– Да ладно, хрен редьки не слаще. Какая разница, почему у меня нет денег…
Они выпили ещё по пятьдесят. Диктор беззвучно открывал и закрывал рот на огромном экране на стене. Вокруг теснилось множество других экранов с бесконечными строчками котировок, которые вяло менялись время от времени, но в целом на рынке царил штиль. Вслед за диктором на экране появился президент и также принялся беззвучно разевать рот, словно карась в трёхлитровой банке, звук был выключен, чтобы не мешал.
– Ладно, давай ещё по пятьдесят, – Серёга поплыл.
Ромка тоже был хорош – натощак да без закуски…
Поэтому он не сильно удивился, когда строчки котировок превратились в хаотичное мельтешение.
– Серёга, смотри – котировки пляшут. Или у меня в глазах двоится?
Серёга уставился в экран.
– Ничего не понимаю. Какой-то сбой технический, наверное. Всё растёт, но такого не может быть. Твой Мосэнерго уже по шестьдесят…
– Ладно, давай выпьем лучше. Такого действительно не может быть, по шестьдесят я им разбавлялся полтора года назад. Перед дефолтом… За уходящий! Не самый плохой год оказался. Ну и за президента, дай бог ему здоровья и жениха богатого…
Они пьяно рассмеялись, чокнулись и выпили. Строчки продолжали скакать.
– Слушай, позвони в Металлинвест, спроси, что за хрень на рынке…
Серёга набрал номер. Ему ответили: «Телевизор включи…» Он включил звук. Они услышали глухой голос президента: «…принял решение. Долго и мучительно над ним размышлял. Сегодня, в последний день уходящего века, я ухожу в отставку…
Я много раз слышал: Ельцин любыми путями будет держаться за власть, он никому её не отдаст. Это враньё. Дело в другом. Я всегда говорил, что не отступлю от Конституции ни на шаг, что в конституционные сроки должны пройти думские выборы. Так это и произошло. И также мне хотелось, чтобы вовремя состоялись президентские выборы – в июне 2000 года. Это было очень важно для России. Мы создаём важнейший прецедент цивилизованной добровольной передачи власти – власти от одного Президента России другому, вновь избранному. И всё же я принял другое решение: я ухожу, ухожу раньше положенного срока.
Я понял, что мне необходимо это сделать. Россия должна войти в новое тысячелетие с новыми политиками, с новыми лицами, с новыми умными, сильными, энергичными людьми. А мы – те, кто стоит у власти уже многие годы, – мы должны уйти.
Посмотрев, с какой надеждой и верой люди проголосовали на выборах в Думу за новое поколение политиков, я понял: главное дело своей жизни я сделал. Россия уже никогда не вернётся в прошлое – Россия всегда теперь будет двигаться только вперёд. И я не должен мешать этому естественному ходу истории. Полгода ещё держаться за власть, когда у страны есть сильный человек, достойный быть Президентом и с которым сегодня практически каждый россиянин связывает свои надежды на будущее?! Почему я должен ему мешать, зачем ждать ещё полгода? Нет, это не по мне, не по моему характеру!
Сегодня, в этот необыкновенно важный для меня день, хочу сказать чуть больше личных своих слов, чем говорю обычно. Я хочу попросить у вас прощения. За то, что многие наши с вами мечты не сбылись. И то, что нам казалось просто, – оказалось мучительно тяжело. Я прошу прощения за то, что не оправдал некоторых надежд тех людей, которые верили, что мы одним рывком, одним махом сможем перепрыгнуть из серого, застойного тоталитарного прошлого в светлое, богатое, цивилизованное будущее. Я сам в это верил: казалось, одним рывком – и всё одолеем.
Одним рывком не получилось. В чём-то я оказался слишком наивным. Где-то проблемы оказались слишком сложными. Мы продирались вперёд через ошибки, через неудачи. Многие люди в это сложное время испытали потрясение.
Но я хочу чтобы вы знали – я никогда этого не говорил, сегодня мне важно вам это сказать: боль каждого из вас отзывалась болью во мне, в моём сердце. Бессонные ночи, мучительные переживания – что надо сделать, чтобы людям хотя бы чуточку, хотя бы немного жилось легче и лучше. Не было у меня более важной задачи.
Я ухожу, я сделал всё, что мог. И не по здоровью, а по совокупности всех проблем. Мне на смену приходит новое поколение – поколение тех, кто может сделать больше и лучше.
В соответствии с Конституцией, уходя в отставку, я подписал Указ о возложении обязанностей Президента России на Председателя Правительства Владимира Владимировича Путина. В течение трёх месяцев в соответствии с Конституцией он будет главой государства. А через три месяца, также в соответствии с Конституцией России, состоятся выборы Президента.
Я всегда был уверен в удивительной мудрости россиян. Поэтому не сомневаюсь, какой выбор вы сделаете в конце марта 2000 года.
Прощаясь, я хочу сказать каждому из вас: будьте счастливы. Вы заслужили счастье, вы заслужили счастье и спокойствие.
С Новым годом! С новым веком, дорогие мои!»
Какое-то время они смотрели друг на друга. Наконец ошарашенный Ромка произнёс: «Вот это дал! Мужик…» Серёга сморгнул.
После этого всё их внимание переключилось на мониторы. Котировки скакали как бешеные, бумаги продолжали беспрецедентный рост – рынок воспринял добровольную отставку президента с небывалым энтузиазмом, и цены за считаные минуты выросли на десятки процентов!
– Продавай! – заорал Ромка.
– Что продавать? – растерялся Серёга.
– Мой пакет продавай! Всё: Мое, РАО, ЛУКОЙЛ, «Ростелеком»… Всё продавай!
Серёга принялся неуверенно тыкать в кнопки на компьютере, он был стажёр… Начал трезвонить телефон, контрагенты подтверждали сделки, Ромка, словно матёрый трейдер, значительно бросал в трубку: «РАО ЕЭС преф по три точка двадцать шесть цента миллион бумаг продано!» Разговоры записывались. За десять минут они слили весь Ромкин пакет, в котором он сидел почти два года и уже не надеялся что-то реально за него выручить. Цена продажи составила сто двадцать восемь тысяч долларов. Это были уже заметные деньги, которые сейчас оказались кстати как никогда.
Наконец последняя сделка подтверждена, они отдышались, словно после бега, и Ромка уверенно потянулся к бутылке. Серёга не возражал. Выпили, посидели…
– Как ты думаешь, что теперь будет? – Серёга обращался к Ромке как к старшему товарищу, и тот, пьяненький, задумался – а что действительно теперь будет?
Новый год, новый век, новое тысячелетие, новый президент. Про Путина ничего не известно, кроме того, что он молодой и чекист.
