Лиза была уверена, что Бриенна с радостью ухватится за такую возможность. Но нескладная дылда вдруг заартачилась.
— Я думаю, что моё присутствие будет ему только во вред, — сказала та.
Такого ответа хозяйка Орлиного Гнезда не ждала, но Бриенна на все дальнейшие расспросы отвечать отказывалась, при этом упрямо стоя на своём.
— Вы несколько раз беседовали с Робертом, — показала Лиза свою осведомлённость, после чего одобрительно кивнула: — Сын поделился со мной, что вы рассказали ему про лошадей. Ему понравилось. А мне нравится, что в ваших глазах я не вижу того, что замечаю порой у других людей. Знаете, как они обычно смотрят на Роберта, когда думают, что я не вижу?
Бриенна молча мотнула головой.
— С жалостью, смешанной с презрением, — с горечью сказала Лиза. — Все они считают, что Роберт не достоин своего великого отца, что он будет плохим правителем Долины… Или вы тоже его презираете, а я просто ослепла?
— Конечно же, нет, миледи! — воскликнула Бриенна с жаром. — Мне тоже жаль милорда, он слаб здоровьем… но нет, я не презираю его. Просто… — она снова замялась, — он мальчик… будущий мужчина… а вокруг него только женщины… вы и старая служанка, которая рассказывает ему сказки. Нет ни наставника-мужчины… ни мальчиков-ровесников для игр… и даже оруженосца нет! А теперь здесь ещё и кузина. И вы хотите, чтобы его телохранителем была я? Своих детей у меня нет, миледи. И я ничего не смыслю в их воспитании. Но я считаю, что вы поступаете неправильно. Если у милорда есть недоброжелатели, будет им лишний повод насмехаться, что лорд Долины воспитывается одними женщинами. — Прямой и честный взгляд Бриенны встретился с внимательным, изучающим взглядом Лизы.
Откинувшись в кресле, Лиза устало прикрыла глаза. Свечи постепенно оплывали, натекая в розетки тяжёлых серебряных канделябров, падали жирными кляксами на круглый стол. Бриенна смотрела, как мягкий свет маленьких огоньков мерцает в его полированной поверхности, заставляет поблёскивать серебряные нити в гобеленах и обивке мебели, и в замешательстве молчала. Она сказала всё, о чём отказывалась говорить до этого, больше сказать ей было нечего.
Сжав пальцами виски, Лиза потёрла их и поднялась, прошлась по небольшой зале, задевая подолом обтянутые бело-голубым шёлком кресла, обогнула стол и в раздумье остановилась около буфета из тёмного дерева. Бремя забот давило на плечи, но она не могла поделиться этим бременем ни с кем. Особенно с жителями Долины. Особенно с мужчинами. Они просто посчитают её взбалмошной истеричкой. Наконец решившись, Лиза взяла с буфета графин с вином и налила в два бокала.
— Мне нужна ваша помощь, леди Бриенна, — сказала она твёрдо, протягивая ей бокал. — Роберту нужна ваша помощь. Я думаю, сама Матерь направила вас к нам… — Лиза снова села в кресло и предупредила: — Разговор будет долгим.
Когда Бриенна покидала горницу, на небе уже зажглись первые звёзды. Она согласилась служить лорду Долины. В спальне Лиза медленно снимала перед зеркалом серьги, кольца и тяжёлое серебряное колье со вставками из лунного камня, складывала украшения в тёмно-синюю чашу в виде сокола и довольно улыбалась своему бледному отражению.
Бриенна рано поняла, зачем родилась — защищать тех, кто нуждается в защите, спасать тех, кому грозит беда. А совсем не для того, чтобы иметь лорда-мужа и выводок детей. Только выходило у неё скверно. Не смогла она уберечь Ренли, не успела помочь и Кейтилин. Тот страшный день у Близнецов Бриенна запомнит навсегда.
Когда они с Подриком подъехали к замку, лагерь перед ним уже полыхал вовсю, а вооружённые воины с вышитыми на груди двумя синими башнями на серебристо-сером поле гнали копьями людей с изображением лютоволка на щитах словно стадо овец. Вдали слышался вой, и от этого звука у Бриенны судорогой сводило горло. Она опоздала. Бриенна видела это, чувствовала каждой клеточкой своего огромного тела, от чего ей хотелось присоединиться к жуткому стенанию лютоволка.
— Арья, стой! — раздался грубый окрик, и Бриенна метнулась на голос, решительно сжимая в руке Верный Клятве. А увидев, как тот орущий здоровенный мужик бьёт по голове щуплого оборванца и хватает его, оттаскивая в сторону, кинулась в атаку.
— Это Арья Старк? — на всякий случай всё же спросила она, приставив меч к горлу верзилы с обожжённым лицом и, не дожидаясь ответа, приказала: — Отпусти её! Иначе…
Чудом Бриенна тогда не убила Сандора Клигана — буквально в последний момент Арья крикнула, что он защищает её. И с огромным трудом уговорила принять их с Подриком помощь. Далее они продолжили путь вместе — Клиган вёз девочку в Орлиное Гнездо, рассчитывая, что тётка её выкупит. Но, когда на горизонте замаячили Кровавые Врата, вдруг передумал и без пояснений повернул Неведомого назад.
Бриенне мнилось, что теперь, когда она доставила в целости и сохранности младшую дочь Кейтилин Старк в самое неприступное место во всём Вестеросе, её сердце должно успокоиться — обещание исполнено, и отныне прекрасный Верный Клятве из валирийской стали, что вручил ей на прощание Джейме Ланнистер, можно носить по праву, без смущения. Однако она бродила по замку как неприкаянная, поражаясь царящей в нём тишине, и никак не могла понять, что же гнетёт её с каждым днём всё сильнее, стискивая грудь необъяснимым беспокойством.
Никогда Бриенна не видела столь величественного и безжизненного замка. Ей он казался красивее, чем Красный замок в Королевской Гавани, но даже у них на Тарте в Закатном было многолюдней и веселее — во дворе постоянно кто-то шумел, ржали кони, лаяли собаки, бряцало оружие. В этих же великолепных и пустынных чертогах не только старые слуги неслышно ступали, но и шаги часовых звучали странно глухо. Гости сюда наведывались нечасто, и все говорили тихими голосами, чтобы не потревожить болезного лорда. Только ветру никто не мог запретить метаться и завывать между башен, да слышался шум Слёз Алиссы.
Во дворе тоже царило безмолвие — не было ни конюшен, ни псарни, ни птичника. Не резвились на траве дети мастеров и садовников, не сплетничали судомойки, не бухал молот по наковальне и рыцари не упражнялись, звеня доброй сталью. А покрытая мхом каменная скамейка у маленького горного озерца, к которому толстый поварёнок бегал с вёдрами, всегда пустовала. Первый раз Бриенна встретила Роберта Аррена именно там. Закутанный в бледно-голубой бархатный плащ, он меланхолично швырял камешки в воду.
— Ты леди? — спросил Роберт, косясь исподлобья на её доспех и меч.
— Когда-то была, — ответила Бриенна, церемонно поклонившись.
— А сейчас? Почему ты одета как рыцарь?
— Я мечтала быть рыцарем с самого детства. И очень жалела, что родилась девочкой. А вы хотите стать рыцарем, милорд?
Худенькое личико напряглось, взгляд беспокойно забегал.
— Нет, — наконец сказал Роберт. — Им нужно постоянно биться мечом… а он очень тяжёлый… и я не люблю лошадей. Они кусаются. — Он подумал и добавил: — Чтобы они слушались, их нужно больно бить. Ты знала об этом?
— Это вам, наверное, мужчины такие глупости наговорили? — спросила Бриенна и заговорщицки понизила голос: — Но я открою вам секрет. Лошади понимают человеческую речь. И если вы будете разговаривать с ними ласково, они вас послушаются. Бить их необязательно.
