Леди Анья вздрогнула, но взгляд не отвела. Глаза Роберта хищно сощурились.
— Говорят, вы отменный игрок в кайвассу, миледи? — Она удивлённо вскинула брови, и он презрительно скривился: — Вероятно, вы воображали себя «драконом», который одним взмахом хвоста сбросил с доски слабого «ополченца». Вы были уверены, что изменили ход игры. Но кайвасса коварная игра. Бывает, что стоящий на приставном поле «требушет» может убить «дракона»… Кто мог ожидать от дикаря, что он захочет сыграть в свою игру? — Роберт довольно ухмыльнулся: — Тиммет вас ловко надул, миледи.
Леди Анья недоверчиво посмотрела сначала на Грай, а затем снова на Роберта. Он злорадно рассмеялся, наслаждаясь её растерянностью, и пожал плечами:
— Я не знаю. На самом деле не знаю, почему Тиммет не выполнил свою часть сделки. Почему он пошёл на поводу у дочери и оставил меня в живых. Почему позволил пленнику дружить со своей дочерью… жить в одном шатре со своим сыном… рядом спать и вместе тренироваться. Я не знаю, почему он дал вам себя уговорить… и действительно ли всё дело в кинжалах. Кто разберёт этих дикарей, что у них на уме… Но я точно знаю другое. Я пощажу Уоллеса, обещаю. Вам нужно лишь сказать правду. Сейчас. Вы признаёте свою вину?
— Да.
Роберт выдохнул. Толпа зашумела. Илис Уэйнвуд пытался что-то сказать, в нетерпении постукивая тростью о землю.
— Гаррольд… Анья… Гаррольд… — Его голос никак не хотел подчиниться ему. — Он знал? Анья, он знал?
Она всё же опустила голову. Букли качнулись из стороны в сторону.
— Нет, дядя…
— Что же ты наделала, Анья? Что же ты наделала? Наш благородный, храбрый, ни в чём не повинный мальчик… мой бедный внук… — По его лицу текли слёзы.
Роберт смотрел на свой аракх. Кровь засохла и превратилась в бурую грязь. Он вложил оружие в ножны и развернулся к Рыцарю Девяти Звёзд.
— Сир Саймонд, вы глава Совета лордов Долины. У вас есть сомнения в законности того, что вы сегодня видели и слышали?
Темплтон чуть склонил голову.
— Нет, милорд. Вы были в своём праве.
Роберт удовлетворённо кивнул и отыскал взглядом Тириона Ланнистера.
— Лорд Тирион. Вы представитель… хм… королев. Хотите что-нибудь сказать?
Тирион поклонился. Всё это время он молчал и даже не пытался злословить, как обычно. Его взгляд был хмурым и озабоченным.
— Думаю, турнир у Чаячьей Башни войдёт в историю, как самый непредсказуемый… Моя сестра вас здорово недооценила, милорд. Зря она не настояла, чтобы поехал Джейме. На это стоило посмотреть. — Он задумчиво почесал нос. — Как полномочный представитель королевы Дейнерис, обещаю рассказать её величеству всё подробно. Полагаю, она согласится с сиром Саймондом, — после чего досадливо поморщился: — От себя лично добавлю, что тоже немного ошибся на ваш счёт… и вчера кое-кому наговорил лишнего. За что искренне извиняюсь. — Тирион снова церемонно поклонился, теперь уже в сторону Грай. А затем кивнул на пленников: — Что вы сделаете с этими людьми?
Роберт снисходительно усмехнулся, словно услышал глупость.
— Что делают в Вестеросе с теми, кто покушался на жизнь правителя? Их казнят.
— По традиции голову рубит тот, кто выносит приговор. Вы собственноручно отрубите им головы? — К Тириону постепенно возвращалось присущее ему нахальство.
— В Долине не рубят головы. Вам ли не знать? Изменников закуют в цепи. И в клетках отвезут в Орлиное Гнездо. Там поднимут наверх. Только для того, чтобы затем сбросить в Лунную дверь. Всех, кроме Уоллеса Уэйнвуда. Его отправят на Стену. Ночному Дозору нужны храбрые рыцари. Сир Уоллес им пригодится.
Леди Анья кинулась вперёд. Седрик Иген преградил ей путь, и она воскликнула в замешательстве:
— Но вы обещали, милорд! Вы же обещали пощадить Уоллеса…
— Я сохраняю ему жизнь, миледи! — рыкнул Роберт с гневом. — Вам мало?!
— Но… но он последний из Уэйнвудов… и если он… если его… Но, милорд, так у него никогда не будет семьи… детей. Вы же уничтожаете наш дом! Вы лишаете род Уэйнвудов будущего…
— Равно как и вы хотели уничтожить род Арренов, миледи, — ледяным тоном отрезал Роберт.
Анья Уэйнвуд отступила назад, ошеломлённая таким вероломством, и в смятении оглядела окружавших её лордов, рыцарей и стражников, ища в их лицах поддержку.
— Вы не сделаете этого, лорд Роберт! — раздался решительный голос, и она с надеждой обернулась. Сир Илис смотрел на Роберта твёрдо и уверенно. Он уже не выглядел, как раздавленный горем старик, и словно стал выше ростом. Трость в руке не дрожала, спина была прямая, а подбородок упрямо выдвинут вперёд. — Ведь вы поклялись своей честью! — сказал он непреклонно.
— Да ну? Когда это? — Роберт склонил голову набок и с живым интересом ждал продолжения.
— Да, милорд! — воинственно вскричал сир Илис. — На Совете лордов вы сказали, что обязаны нашей семье! Семье Уэйнвуд! Если вы забыли, то я вам напомню! Вы при всех поклялись своей честью! При всех, милорд! Сказали, что… сказали… что… — он запнулся.
Роберт затаил дыхание, пожирая его взглядом. Губы растянулись в улыбке, больше похожей на оскал. А сир Илис повторял шёпотом слова той клятвы, и осознание их истинного смысла постепенно доходило до него, заставляя заикаться. В итоге он замолчал и потрясённо воззрился на Роберта, словно увидел нечто ужасное.
— Я сказал, что Аррены никогда не забудут, чем обязаны Уэйнвудам, — медленно, с расстановкой произнёс Роберт слова, которые застряли в глотке старого воина.
Роберт обвёл победным взглядом толпу, не скрывая своего торжества. Во всём его облике, позе, голосе сквозило неприкрытое, искреннее ликование.
— И кто упрекнёт меня, что сегодня я не сдержал своего слова, сир?!
Илис Уэйнвуд вскрикнул и зашатался.
Всё же возраст брал своё. Талли пропустил момент, когда Грай метнулась вперёд. Она подскочила к сиру Илису и обхватила его руками, пытаясь удержать оседающее на землю тело. Ей ни за что было не справиться самой, если бы сзади того не подхватил под мышки Подрик Пейн. Грай обняла с трудом стоящего на ногах деда и прижалась к камзолу мокрой щекой, приговаривая: «Дедушка, милый дедушка…»
— Ваш план провалился, миледи, — тем временем говорил Роберт леди Анье. — И я даже верю, что теперь вы искренне преданы мне. Но это не значит, что я прощу вам те два года своей жизни… Я поклялся, что не забуду, чем обязан вам. Я признался при всех, что в долгу перед вами. Сегодня я выплатил вам долг. Сполна.
Грай продолжала цепляться за деда, зажмурив глаза. Её трясло от жалости и негодования. «Никто никого не убьёт. Даю вам слово», — сказала Бриенна. И не сдержала его. «Бриенне можно верить, а вот карлику нет», — сказал Чёрная Рыба. И обманул. «Аррены никогда не забудут, чем обязаны Уэйнвудам», — сказал Роберт. И убил Гаррольда. А ведь отец ей не раз говорил, что долинцы двуличные, подлые и беспричинно жестокие! Дикари без чести и совести, которые не держат своего слова!
