— Все, можешь заказывать своему вампиру панихиду.
Я проследила за его взглядом и вздрогнула. Этот человек относился к тем, кого я хронически не переваривала. Манек принадлежал к восточной ветви охотников, так же, как и моя давняя подруга Агата, ветви, на сегодняшний момент, самой сильной и плодовитой. Этот человек состоял с Гасей в каком-то родстве, но как разительно отличался от неё! Грубый, жестокий, рисковый. Да, Манек был тертым калачом и головной болью даже для своих. В его тридцать с лишним жизнь уже достаточно потрепала его. В схватках с оборотнями и вампирами он, казалось, потерял не только пару пальцев, но и большую часть своей души. Он не признавал Кодекс, ему было начихать на договоры. Манек шел собственным курсом, сметая те несчастные айсберги, которым не посчастливилось оказаться на его пути. Еще одним примечательным его качеством была абсолютная непереносимость вампиров. Я могла находиться с зубастым в одном помещении и не убить его сразу. Манек не мог. Но самым противным было даже не это. У него хватало сил победить Ирвина. Почему-то внутри у меня неприятно заныло.
Манек направился к стойке, по пути приветствуя знакомых. Нам он едва кивнул: в приятельских отношениях мы никогда не состояли. Заказав себе напиток, охотник огляделся. Обманный маневр: вампира он должен был почувствовать сразу, я уверена. Зрительная информация требовалась ему для составления плана действий. Неспешно допив, Манек направился к Ирвину.
— Мрак, он его убьет, — простонала я.
— И черт с ним, — философски заметил брат. — Леди, ты же отказалась его учить. У тебя нет никаких обязательств перед зубастым.
Это было чистой правдой. Я не обязана его защищать. И все же чувство справедливости не позволяло мне спокойно наблюдать. Пусть это вампир, но слишком необычный для своего вида. Я бы сказала, что он более человечен, чем большинство знакомых мне наемников. За время, проведенное в нашем кругу, он никому не причинил зла. Более того, Ирвин был мягок даже с теми, кто задевал его, заслуживая тем самым хорошей взбучки. А те зарвавшиеся щенки? В принципе, он вполне мог от души потрепать побежденных, если не боялся проблем с их мастерами. Право, во всяком случае, имел: щенки атаковали его на поражение, вопреки Кодексу, ограничивающему такие поединки ударами, не несущими опасности жизни. Но он даже не припугнул паршивцев, удовлетворившись устным предупреждением. Желание найти приключения на свою задницу потихоньку пересиливало во мне профессиональную осторожность. Всей логике вопреки, смерть этого вампира казалась мне вопиющей несправедливостью.
Манек подошел к Ирвину и завязал с ним беседу. Здесь он его убивать не будет. Нельзя светиться перед обычными посетителями. Выведет куда-нибудь. Отказываться выходить бесполезно — Манек вполне мог вышвырнуть Ирвина вон. И что-то мне подсказывало, что охрана охотничьего ресторана вряд ли будет заступаться за вампира. Мой знакомец тоже просчитал это быстро и, не спеша, поднялся из-за стола, оставив деньги за еду. Черт, черт, черт.
— Мрак, что делать? — спросила я.
— Я бы сказал, попрощаться, Леди, но, зная тебя… Бог с тобой, решай сама. Хочешь — отбей его. Ссориться с тобой у Манека пока зубы не выросли.
— Черт… — в очередной раз ругнулась я, провожая взглядом мужчин, направляющихся к двери во внутренний двор. Высидела я секунд сорок. После чего сорвалась с места, соображая, что из оружия у меня с собой только пара ножей: то, что можно пронести незаметно. Миновав просторный, выложенный кафелем холл, одна дверь которого вела к туалетам, а вторая — на открытую веранду, я быстро выбралась на улицу и свернула на задворки ресторана. Судя по следам крови на вымостившем двор камне, вампир успел получить по морде и ненадолго прилечь. Манек разминался, легко поигрывая мечом-единичкой, видимо, прятавшимся ранее под плащом. А вот вампиру приходилось туго. Полагаю, это был первый противник, оказавшийся ему не по зубам. Судя по всему, Ирвин все-таки попробовал взяться за нож, который сейчас одиноко валялся в стороне. Напрасно. Манек прекрасно фехтует. Впрочем, вампир, видимо, быстро сообразил, что к чему, и вернулся к привычному оружию: когтям и зубам.
Манек, видимо, решил, что я желаю посмотреть на поединок, поэтому очень удивился, когда я встала между дерущимися.
— В чем дело, Леди? — поинтересовался он, — Я не уступлю тебе этого зубастого.
— Боюсь, что уступишь. Прекрати бой, — я старалась держаться как можно более твердо.
— Серьезно? — Манек опустил меч и удивленно посмотрел на меня. — И по какому такому праву?
Действительно, какого черта я вмешиваюсь в бой охотника с его главной добычей? Мой поступок мог вызвать весьма серьезный конфликт. Действовать следовало максимально осмотрительно. Я мысленно пробежалась по возможным вариантам. Какую причину назвать, чтобы не спровоцировать ссору? На ум пришла только одна. Ох, и пожалею я потом. А, с другой стороны, вероятно, это судьба?
— По праву мастера. Его бой — мой бой. Могу я предложить тебе себя? — я едко улыбнулась, зная, что Манек предпочтет отступление.
— По праву мастера? — казалось, глаза охотника сейчас вылезут из орбит. Жаль, я не видела выражения лица вампира, стоящего за моей спиной. Ручаюсь, картина была гораздо занятнее. — С ума сойти, Леди, ты теперь учишь вампиров?
— Манек, в любом случае, это тебя не касается. У тебя есть претензии к моему ученику?
— Есть. Но мне сначала необходимо переварить новость. Откланиваюсь.
Он ушел, оставив нас в полной тишине. Мы застыли, наверное, на полминуты. Потом Ирвин двинулся. Он сходил за своим ножом и остановился напротив, глядя мне в глаза.
— Я не понимаю, — он покачал головой. — Я благодарен вам за спасение, но…
— Что-то не так? — осведомилась я, еще сама не до конца осознавая, что натворила.
— Я хотел только спросить: вы это серьезно? — вампир с надеждой посмотрел мне в глаза.
— Нет, — резко ответила я, — я объявила тебя своим учеником перед охотниками ради шутки. У меня юмор такой. Черный.
Постепенно понимание случившегося овладевало его рассудком. В глазах вампира появлялось выражение безграничного щенячьего счастья. Мне стало противно.
— Ты еще можешь отказаться. В конце концов, тебя я не спрашивала.
— Да вы что, Леди, я только счастлив, я и не знаю, как вас благодарить, я…
— Хватит, — я подняла руку, останавливая поток. — Иди, подумай над всем спокойно. Встретимся завтра в два, в «Тыкве». Там, где ты впервые заговорил со мной. Хотя, нет, подальше от лишних глаз. Я, пожалуй, закажу отдельную комнату для беседы. Назовешь официанту мое имя, тебя проводят. Если решишься, завтра принесешь Клятву.
Он попытался что-то сказать, но я решительно остановила его:
— Не надо. До завтра я не хочу ничего слышать.
Комната была обставлена со скромной роскошью. Мне всегда здесь нравилось. Я часто назначала встречи с клиентами именно в приватных гостиных, где забранные деревянными панелями стены, пол, застеленный дорогим паркетом, и хорошего качества мебель так располагали к доверительным беседам. Меблировка комнаты включала в себя лишь самое необходимое: собственно, стол, на этот раз, сервированный на двоих, стулья, несколько кресел, размещенных в углах, небольшой бар с выпивкой и сигаретами. Я наслаждалась уютом, не спеша листая новости и потягивая безалкогольный коктейль.
