Едва я успела подумать, что неосмотрительная мохнатая переломает себе все кости, и нам останется только добить то, что еще будет шевелиться, как женщина начала оборачиваться. В воздухе. С первого же взгляда выяснилось, что на крыше наша противница сидела, в чем мать родила, поэтому проблем с одеждой не возникло. Изогнулось тело, послушное давлению выламывающихся костей. Скривилось лицо, искаженное нечеловеческой болью. Руки и ноги скрючились, меняя форму и удлиняясь. Оборот длился несколько мгновений. Ровно столько, сколько требовалось прожить, чтобы преодолеть расстояние от крыши до земли. На выщербленный асфальт приземлился уже зверь. На все четыре лапы.
Я мгновенно пересмотрела свое отношение к оборотню. Чтобы научиться менять и перестраивать свое тело в доли секунды, требовался опыт и постоянная практика. Несмотря на то, что мохнатая была едва ли на пять лет старше меня, и то и другое явно находилось на высоком уровне.
— Осторожнее!
Я кричала, плюнув на конспирацию. Все равно прятаться уже не имеет смысла, нас наверняка заметила не только она. Оборотень покачался на месте, позволяя организму привыкнуть к новым ощущениям, и прыгнул вперед. Мощное тело вытянулось в струну, напрягаясь от передних когтей до кончика хвоста. Ирвин пригнулся, уходя от столкновения, и развернулся, нанося ответный удар. Но мохнатая схитрила. Ударившись об асфальт, она покатилась серым клубком, не давая вампиру возможности дотянуться до себя. Я с первых занятий вдалбливала в голову ученика неписанное правило: нельзя позволять оборотню ударить тебя всей массой. Полтора центнера разъяренной волчатины, помноженные на инерцию и силу, ставят точку на любой попытке защититься. Методом перелома позвоночника. И сейчас Ирвин демонстрировал, насколько хорошо он меня понял.
Желая прикрыть ученика, я кинулась на оборотня, поднимающегося на задние лапы. Но, когда нас разделяло расстояние в пару шагов, и клинок уже был занесен, между нами промелькнула тень. Я среагировала скорее на движение, чем на вопли инстинкта самосохранения. Меч коротко чиркнул по воздуху, на секунду споткнувшись о преграду. Я завершила классический удар резким жестом, возвращая оружие в исходную позицию.
Вампирша остановилась в шаге от нас, зажимая раненную руку. Это была совсем еще девочка. Не больше десяти лет. Я еще раз мысленно ругнулась на подонков, обращающих детей. Обольщаться не следовало. Миловидная отроковица вполне способна сломать хребет той же мохнатой одним ударом. Бледное лицо, обрамленное двумя тонкими косичками, астеничное телосложение и тонкие кости скрывали за собой силу бессмертной твари. Девочка обернулась, покосилась на меня и хмыкнула:
— Шустрая.
Ее пальцы разжались, открывая поврежденную руку. Рана затягивалась на глазах. Бог с ним, с оборотнем, эту сволочь надо класть первой. Ирвин правильно оценил ситуацию: ринувшись к мохнатой, он оставил мне вампиршу, как и было заранее оговорено. Зубастая же являла нам свои непростые способности. Запрокинув голову и разведя руки в стороны, она прикрыла глаза, явно прислушиваясь к чему-то внутри. Я почувствовала зов и мгновенно рванулась вперед. Нам только вампирской вечеринки не хватало. Дойти до цели мне вновь не позволили. На этот раз препятствием оказался возникший перед сестрой по крови мальчик-кровопийца. Обычный подросток, одетый в драные джинсы и футболку с логотипом любимой группы, в кепке, повернутой козырьком назад. Веснушчатый и темноволосый: непослушные вихры лезли из-под головного убора, придавая мальчишке очаровательно-небрежный вид. Милый ребенок. Если бы не клыки и холодный взрослый взгляд. Отбив мой меч рукой, будто хворостину, он оскалился и шагнул вперед. Глаза заслезились, пытаясь удержать в фокусе расплывающийся образ. Я собрала сознание в кучку, не позволяя вампиру очаровать меня. Тренированный мозг показал себя с лучшей стороны, почти выключившись. Сейчас правили бал годами отточенные инстинкты наемника.
Я даже успела скользнуть взглядом по щенку. К нашей горячей заварушке присоединился второй мохнатый. Ирвин рубился сразу с двумя оборотнями, постепенно ускоряясь. На секунду он повернулся лицом ко мне, и я заметила увеличившиеся клыки и огромные, неестественно крупные зрачки.
— Держи себя в руках! — выдохнула я, втягиваясь в сражение с зубастым. Сейчас главное — перерубить цыплячью шейку его кровавой сестры, пока эта тварь не созвала всех окружающих оборотней.
Мальчик был очень быстр. Он двигался так, что я едва успевала предугадывать. Мои руки сновали с такой скоростью, что меч создал вокруг сверкающее серебристое облако. Защита, конечно, безупречная. Но мне-то требовалось не защищаться, а атаковать! Воспользовавшись весьма краткой передышкой, я глянула назад. Проконтролировать щенка меня подвигло внутреннее беспокойство. Как всегда, инстинкт не лгал: Ирвин почти перерубил переднюю лапу второго мохнатого, судя по крупным размерам, мужчины, но вынужден был отступить назад под ошеломляющей контратакой раненного зверя. Его меч, вовремя выдернутый из раны, по инерции отлетел назад, уводя за собой руку щенка. Я скорее почувствовала, чем поняла, что ученик не успевает остановить движение. Ступив вправо, чтобы не позволить мальчишке-кровососу ударить меня, я резко отвела руку с мечом назад, твердо сжимая рукоять. Клинок ученика, не завершив движения, напоролся на мой, оттолкнулся и рванулся вперед, увлекаемый своим хозяином. Я тоже не позволила себе замереть, пригнувшись, чтобы уйти от атаки своего противника. Адреналин бурлил в крови, не давая ни минуты покоя. Я пыталась прорваться сквозь виртуозно защищающегося вампира и терпела неудачу за неудачей.
— Пригнись! — услышала я сзади и мягким перекатом ушла левее. Над моей головой пролетела тяжелая туша второго мохнатого. Судя по всему, прыгнув на Ирвина, зверь вложил в свое движение всю силу, и теперь не мог остановить своего полета. Щенок шустро ушел с траектории оборотня, увел меня, и громадное тело врезалось в удивленно распахнувшего глаза подростка. Вин за моей спиной мгновенно шагнул вперед, оказываясь перед вставшей на задние лапы сукой, и широким косым ударом разрубил ее от плеча до бедра. Я только порадовалась, что клинок выдержал тяжелую руку вампира и не переломился.
Взгляд в сторону Ирвина длился ровно один вдох. После чего я бросилась к поднимающемуся на лапы оборотню. Маленький вампир, разозленный неудачным падением, резко оттолкнул зверя, сбрасывая его с себя. Сильные руки зубастого с легкостью отправили мохнатого в полет. Я только успела замереть и принять классическую стойку, крепко уперевшись в землю ногами. Сила моего удара сочлась с инерцией движения оборотня. Кисти дрогнули, меч попытался вырваться, но я удержала. Голова мохнатого, чисто срезанная в полете, упала под ноги Ирвину. Тот как раз закончил со своей целью и повернулся ко мне. Я поняла, что ученик мой собой не владеет. Клыки показались на полную длину. Дыхание было тяжелым и сбивчивым. Огромные, неестественно расширившиеся зрачки вытянулись и стали почти вертикальными. Его обуревала жажда. Тем не менее, славно, что он смог продержаться до конца боя. Я гордилась бы им, но в данную секунду следовало уделить внимание подростку-вампиру.
Тот как раз поднялся и уже бежал ко мне, выставив вперед руки с длинными острыми когтями. Мы вновь вступили в схватку. Краем глаза я отследила, как Вин проскользнул мимо нас и направился к девчонке. Умница, мальчик. Славно, что не полез мне помогать. Я шагнула в сторону, заставляя кровопийцу повернуться так, чтобы мне хорошо было видно моего ученика. Ирвин подошел к вампирше, находящей, кажется, в трансе, и вложил меч в ножны. Что он делает? Я закричала, предупреждая. Одновременно со мной на непонятном мне языке закричал мальчишка. Я не смогла разобрать ни слова, но тон говорил за себя: вампир испугался. Девочка вздрогнула и открыла глаза, но было поздно: Вин обвил ее руками, встряхнул, заставив запрокинуть голову, и приник к шее.
