Мы назначили встречу на десять. Время, удобное обеим. Я еще успевала потом заехать в бар, чтобы разведать обстановку по заказам, Агатка как раз освободилась бы к началу ночной охоты.
Собравшись и предупредив Ирвина по поводу своего отсутствия, я выехала за сорок минут до встречи, опасаясь вечерних пробок. Но город был свободен, и я быстро миновала все перекрестки, достигнув назначенного места заранее. Я въехала на территорию парка и припарковалась на небольшой стоянке. Кроме моей машины там приютилась только одна. Серебристый джип, у которого стояла, небрежно облокотившись на дверцу, невысокая молодая женщина в легкой джинсовой куртке. У Агаты было изумительное лицо, округлое, как у ребенка, чистое и светлое, обрамленное мягкими волнами пепельно-русых кудрей. Огромные синие глаза, будто бы всегда смеющиеся, создавали ощущение, что эта девочка знает о мире что-то такое, о чем остальным остается только догадываться. Я, как и все ее знакомцы, попалась на детскую простоту ее черт, поначалу не приняв молодую охотницу всерьез. И ужасалась каждый раз, открывая для себя, насколько жесток может быть этот взрослый ребенок. Несмотря на худенькую фигурку, хрупкие плечи и искреннюю, чуть неуверенную улыбку, Агата могла бы рассказать о суровой действительности гораздо больше, чем любой из прожженных наемников.
Познакомились мы, когда мои интересы пересеклись с охотниками, и на переговоры явилась именно эта женщина. Снисходительно взглянув на нее вначале, позже я оценила деловую хватку охотницы. Мы договорились быстро и с максимальной выгодой для обеих сторон. Ощутив взаимную симпатию, мы часто обменивались информацией. Потом поработали вместе, когда мой заказ вновь пересекся с целями охотников. Все больше и больше симпатизируя друг другу, мы сдружились. Агатка была рожденной охотницей, то есть ребенком охотников, получившим гены, способности и воспитание. История ее была обычной, но грустной. Род Агаты насчитывал множество веков, но семь поколений назад их охотничья деятельность прервалась, когда вампиры вырезали семью почти полностью, случайно оставив в живых девочку пяти лет. Сиротка в силу обстоятельств «потерялась» и была усыновлена обычной человеческой семьей. Естественно, ни о какой охоте речи и быть не могло. Но гены дремали в девочке, потом передались ее детям, внукам и, наконец, способности одного из ее потомков заметили охотники. Семья была восстановлена в своем статусе. Найденышем был дед Агаты, следовательно, она — третье активно охотящееся поколение. К сожалению, история сделала виток, повторившись. Отец, мать и старшие братья Агаты погибли, когда ей было пятнадцать. Однако на этот раз охотники не дали девочке потеряться. Забота о родственниках является сильной стороной этих семей. Девочку приютили свои, и она продолжила охоту.
Агата, без сомнения, являлась представительницей одной из наиболее сильных ветвей. Об этом не забывал никто. Гены требовалось передать и сохранить, и год назад Агата заключила очень выгодный, с этой точки зрения, брак, выйдя замуж за представителя другого охотничьего семейства. К счастью, в этой женитьбе удачно сошлись расчет и любовь. Агата глубоко и преданно любила своего мужа. Главная карьера охотницы — это ее дети. В семьях редко бывает меньше четырех-пяти детей, что обусловлено малочисленностью охотников и высокой смертностью среди них. Естественно, с рождением первого ребенка активная карьера охотницы плавно скатывается к нулю. В этом году Агате исполнилось двадцать восемь, она была совершенно счастлива в браке и пока оттягивала момент появления ребенка, наслаждаясь своей деятельностью.
Без преувеличения могу сказать, что для любого вампира попасться на зубок Агате могло считаться величайшей неудачей. Сильная и ловкая, она истребляла нечисть с какой-то мрачной решимостью. Нет, никакие лирические цели женщина не преследовала. Мстить вампирам за гибель семьи было глупо, мечтать очистить этот мир от нечисти наивно, поэтому Агата просто выполняла свою работу, со всей ответственностью занимаясь тем, что у нее лучше всего получалось.
— Привет, Леди! — охотница крепко обняла меня и тут же увлекла за собой, едва дождавшись, пока закрою машину. — Как дела?
— Брось, Гася, а то ты и сама не знаешь! — я вымученно улыбнулась. — У тебя такая потрясающая разведка, что я даже боюсь предположить, о чем ты можешь быть не осведомлена!
— Ну, да, про твои последние кульбиты мы все наслышаны, — Агата покачала головой и пожала плечами. — Ты взрослая девочка, Леди, но я, честно говоря, не одобряю твоего поступка.
— Но это мой выбор, — равнодушно хмыкнула я. — Можешь не рассказывать мне о том, как опасен такой близкий контакт с вампиром.
Мы шли по темным тропинкам парка, инстинктивно выбирая менее освещенные места. И я, и она давно уже перестали бояться людей, и очень не повезло бы маньяку или хулигану, решившему наткнуться на нас этим вечером. От воды веяло прохладой, и мы, ориентируясь на этот сквозящий маяк, подходили все ближе к берегу.
— Не буду, — согласилась Агата. — Меня гораздо больше волнует другое. Мои знакомые видели твоего ученика и отзывались о нем крайне уважительно. Ты понимаешь, о чем я? Он, конечно, не высший. Даже не приблизился пока к этой грани. Но он очень силен, Леди, очень. А теперь, когда ты натаскиваешь его… Ты знаешь, что я весьма высокого мнения о твоем мастерстве. Теперь я вижу, что ты еще и очень неплохой наставник…
— Гася, давай ближе к делу, — мы, наконец, достигли берега и, выбрав деревянную лавочку, устроились на ней. Я чувствовала раздражение из-за того, что Агата ходила вокруг да около, явно не решаясь затронуть какой-то важный для себя вопрос.
— Ты готовишь бомбу, Леди, и охотникам это не нравится.
Мы обе замолчали, переваривая эти слова. Едва слышно шелестели волны, перекатывая по дну мелкую гальку. Где-то в отдалении вспорхнула птица.
— Вампир, обладающий хорошим навыком фехтования, может стать серьезной неприятностью для охотника. Леди, возможно, сейчас ты тренируешь чью-то смерть.
— Гася, я понимаю твои опасения. Но я полностью контролирую Ирвина. Я держу его в руках. Думаю, я могу обещать твоим родичам относительную безопасность со стороны моего ученика.
Агата нахмурилась, скрестив руки на груди.
— То есть, ты признаешь, что тренируешь живую смерть, и единственный человек, кто может контролировать это оружие — ты? Леди, согласись, это даже не смешно.
— Я бы никогда не стала тренировать вампира для охоты на людей. Ирвин пришел ко мне учиться сражаться против вампиров.
Легкий ветерок растрепал мои волосы, выстуживая шею. Агата удивленно посмотрела на меня и внезапно расхохоталась.
— Леди, дорогая, ты меня изумляешь. Ты считаешь, что бой с человеком и с вампиром так принципиально отличается? Но ты как никто должна понимать, что охотник на вампиров и с человеком справится легко. Ничто не мешает твоему ученику открыть сезон охоты на нас, окончив обучение у тебя.
Казалось, на улице похолодало. Ледяной стеной между нами встало разногласие. Я понимала Агату. Именно она в последнее время обеспечивала связь охотников с наемниками и остальным миром. Именно от нее зависели взаимопонимание и взаимодействие наших столь похожих и принципиально разных сообществ. И от того, сумеем ли мы договориться, зависели не только наши с ней взаимоотношения. Сейчас мы представляли два сообщества, находящихся в относительном перемирии.
