Лучше Полине не торопиться, ни с визитами к Ване домой, ни с совместными занятиями английским. Сначала надо как следует разобраться в уже случившемся, разложить по полочкам, проанализировать. И, наверное, не помешает «помощь зала». Ну, то есть, верных подписчиков в интернете. Ведь совет Зимнего_солнца прекрасно сработал.
Машина подъехала к общаге, остановилась, как и прошлый раз, напротив крыльца, кажется, даже на том же самом месте, словно оно было давно и прочно закреплено за Ваней. И опять он развернулся в кресле, посмотрел вопросительно:
– У тебя голова – в порядке?
– А? – растерялась Полина.
Интонации вполне дружеские, даже можно сказать проникновенные, а вот смысл вопроса – очень неоднозначный. Это так Ваня намекает, что она полная дура, раз отказалась провести с ним время?
– Голова? – повторила Полина, выбивая отсрочку для придумывания ответа поостроумней, не слишком обидного, но, чтобы дал понять, она не позволит над собой насмехаться, и тут до неё дошло.
«Голова в прядке?» в смысле – после того, как по Ваниной вине повстречалась с университетской дверью. А Полина не сразу сообразила, потому что на самом-то деле досталось коленке, и на ней, вполне вероятно, остался синяк, а с головой абсолютно никаких проблем. В любых смыслах, даже в том, про который Полина ошибочно подумала вначале.
– Да всё нормально, – проговорила она, распахивая дверь. – Спасибо.
– Тогда, пока. Увидимся.
Полина выставила ногу на асфальт, обернулась, коротко глянула на Ваню, как обычно он на неё.
– Ага. Пока.
Его «увидимся» так же ничего не значило, как прозвучавшее в кафе «в следующий раз». Недаром Ваня так легко обрывал разговор, стоило ему коснуться планов на будущее.
Они учатся на одном факультете в одном здании, занятия проходят в одних и тех же аудиториях. Два раза уже пересеклись, значит, и ещё раз пересекутся. Всё закономерно и объяснимо.
Полина хлопнула дверью, замерла, наблюдая как дрогнула тёмно-красная машина, трогаясь с места. Наконец-то она разглядела фирменный знак – вытянутый в высоту ромб, словно бы сложенный из толстой серебряной ленты. Хотя и сейчас ей нет до марки автомобиля никакого дела и сказать она не сможет: хорошая эта машина или так себе. А по-настоящему важно совсем другое.
Выезжая с асфальтового пятачка перед общежитским подъездом, Ваня оглянулся, посмотрел не куда-нибудь, а прямо на Полину. Той захотелось махнуть рукой, но она сдержалась, безразлично отвернулась. Словно ей никакого дела не было до прощальных Ваниных взглядов.
16
16
Таня ещё не вернулась, но теперь Полине и без неё хватало народа, с которым можно было поделиться случившимся. Мало того, наверняка кто-то из подписчиков с нетерпением ждал новых вестей. Например, olly.flower. И Полина не схватилась сразу за английский, как сказала Ване, а в первую очередь накатала текст для блога – отчиталась перед желающими оказаться сопричастными. Подробности старалась не упускать, только про то, как и почему смылся Мартин, умолчала – это к делу не относилось.
Она перечитала получившееся. В общем-то выходило, что в своих стремлениях завоевать Ваню, Полина не слишком-то и продвинулась. Но для первого раза – вполне так ничего результат. Можно сказать, очень даже. Обратить на себя Ванино внимание она обратила, теперь-то уж точно он не посмотрит на неё озадаченно, как на смутно знакомую. И что она не из тех, кто бросится ему на шею по первому зову, Ваня, похоже, тоже усвоил.
Отправив запись в путешествие по сети, Полина не стала ждать первых результатов. Она уже уяснила, что лучше заглянуть потом, а не сидеть, как бронзовая русалочка в Копенгагене, бесконечно всматриваясь в морскую даль, в данном случае – экран нетбука. И как раз есть время заняться английским.
Полина достала из сумки методичку, открыла нужную страницу. Правда мысли о том, что творится в блоге, постоянно отвлекали, и нестерпимо тянуло заглянуть. Полина едва сдерживала желание отложить книжицу, придвинуть нетбук. Это что – такая форма зависимости?
Раньше она почти не делилась ни с кем своими мыслями и переживаниями, не обсуждала случившееся. Даже с подругами не откровенничала. Иногда хотелось, но… наверное, не решалась, не верила, что поймут, как надо. Да и как-то надёжней, защищённей себя чувствуешь, когда никто не знает о твоём самом сокровенном, потому что именно оно делает тебя уязвимым, обнажает самые чувствительные места. А если по ним ударят – неважно намеренно или не со зла, по случайности – будет слишком больно, иногда ещё и нестерпимо стыдно. Но с блогом выходило совсем по-другому.
Конечно, там тоже могут посмеяться или написать гадость, и подобное не воспримешь абсолютно равнодушно, всё равно заденет. Но, во-первых, ничего не удерживает ответить тем же, и потом не будешь чувствовать себя виноватым, потому что чувство вины можно испытывать только по отношению к кому-то конкретному, а не к обезличенному набору букв. А во-вторых, ты сам хорошо прикрыт таким же обезличенным набором букв от возможных неприятных последствий.
Максимум – порефлексируешь денёк, перебирая в уме чужие недобрые слова, зато потом легко отмахнёшься от них. Они улетят в никуда, бесследно растают, и на этом всё, ноль проблем. Зато больше не придётся держать в себе то, что беспокоит, терзает, тревожит. Оно тоже уйдёт, когда расскажешь о нём другим, или, по крайней мере, разделённое на части между всеми не будет столь чувствительно саднить и досаждать. Наверное, потому с нетерпением и ждёшь чужого отклика в доказательство того, что тебя услышали, и надеешься, что он будет именно таким, какой тебе нужен, и развеет сомнения, будто поступила неправильно.
Ну ведь точно же правильно, и результат – вполне себе. Полина в этом убеждена. А подписчики? Подписчики тоже. Почти.
Мнения разделились только по поводу совместных занятий английским. Многие написали, что зря она отказалась, что Ваня явно предложил помощь неспроста, тоже с расчётом, и это очевидно. Уверяли, что в жизни так и бывает, но при этом ссылались почему-то на фильмы и книги, а не на реальные примеры.
А вот действительно – Полина задумалась – если бы ей поручили подтягивать в учёбе какого-нибудь парня, она бы смогла в него влюбится?
Если парень реально тупой, то однозначно нет. Ну и Ване Полина отказала, если совсем уж честно, потому что в первый момент её задело его предположение. С чего это он решил, что у неё есть какие-то проблемы с учёбой? Самомнение подвело? Да и в обсуждении нашлось достаточно людей, которые её решение поддержали.
Один из комментаторов так прямо и написал: «Ну и правильно сделала», ещё и разъяснил, почему.
«Пусть убедится, что ты не тупоголовая курица. Ты же понимаешь, для чего такие парням обычно нужны. Перепихнуться и разбежаться. Да они и сами по скудоумию большего не потребуют. Удобный вариант. Но ты же не такая. И спор совсем на другое».
Да, на другое. Не на единственный поцелуй, не на ночь, проведённую в одной постели (вот это она бы ни за что спорить не стала), а на отношения с парнем, который к Полине полностью равнодушен, а возможно ещё и презирает, потому что он богатый и крутой, а она по сравнению с ним – жалкий плебей, ничтожество, никто. И спор уже воспринимается не только с негодованием по поводу собственной неразумности, не только с сожалением, что ввязалась, а немножко иначе.
