Девушка сидела на стуле за конторкой, глядя, как я листаю
газеты.
— До второго выпуска за декабрь больше ничего не будет, —
сказала она. — Вы найдете абзац в разделе местных сплетен.
Я отодвинул в сторону подшивку.
— А что я ищу?
Девушка внимательно посмотрела на меня:
— А вы не знаете?
— Нет.
— Тогда просто держитесь проторенной дорожки.
— Мариан! — позвал хриплый мужской голос.
Девушка легко вскочила со стула и скрылась за перегородкой.
Оттуда послышались раскаты мужского голоса, потом два или три слова произнесла
девушка. Я перелистал кипу газет и добрался до второго декабрьского номера. В
одном из абзацев раздела сплетен сообщалось, что миссис Линтиг планирует
провести Рождество с родственниками на Западе. Она едет поездом в
Сан-Франциско, а оттуда на корабле переправится через канал. На расспросы о
том, как продвигается дело о разводе, она заявила, что делом занимаются ее
адвокаты, что ей ничего не известно о местонахождении мужа, и отвергла, как
«нелепые и абсурдные», слухи о том, что она узнала, где находится муж, и
собирается присоединиться к нему.
Я ждал, пока вернется девушка, но она не показывалась. Я
вышел и заглянул в аптеку на углу. Там посмотрел в телефонном справочнике
раздел «Юристы». Ни Гилфойл, ни Пост там не значились, зато был Френк Уорфилд,
который снимал офис в здании Первого Национального банка.
Я прошел два квартала по теневой стороне раскаленной солнцем
улицы, взобрался по расшатанным ступенькам, прошел вниз по наклонному коридору
и обнаружил Френка Уорфилда, который курил трубку, положив ноги на стол,
заваленный книгами по праву.
— Я Дональд Лэм, — представился я. — Хочу задать вам
несколько вопросов. Вы помните дело «Линтиг против Линтиг», которым
занимались?..
— Помню, — перебил он.
— Вы могли бы, — спросил я, — сказать, где сейчас находится
миссис Линтиг?
— Нет.
Я помнил инструкции Берты Кул, но решил попытать счастья.
— Может быть, вам что-нибудь известно о местонахождении
доктора Линтига?
— Нет, — сказал он, а через мгновение добавил: — Он до сих
пор не оплатил нам гонорар и судебные издержки по тому делу.
— Вы не знаете, у него остались другие долги? — спросил я.
— Нет.
— Как вы думаете, он жив?
— Не знаю.
— А миссис Линтиг?
Он покачал головой.
— Где можно найти судью Гилфойла?
В его бледно-голубых глазах мелькнула слабая улыбка.
— На холме, — ответил он, указывая на северо-запад.
— На холме?
— Да, на кладбище. Он умер в 1930 году.
— Большое спасибо, — сказал я на прощанье. Уорфилд ничего не
ответил.
Я зашел в канцелярию суда и сказал подозрительно глядевшей
на меня женщине, что мне нужно посмотреть папку с делом «Линтиг против Линтиг».
Она нашла папку за каких-нибудь десять секунд.
Я посмотрел документы. Там были иск, ответ, встречный иск,
соглашение о предоставлении истцу десятидневного дополнительного срока, в
течение которого он должен дать ответ на встречный иск, еще одно соглашение — о
предоставлении ему двадцати дней, потом третье соглашение — о предоставлении
ему тридцати дней, а потом запись о неявке в суд. Естественно, никто не вызывал
в суд Вивиан Картер, потому что процесс не состоялся, а дело так и не попало в
суд и даже не было формально закрыто.
Я вышел, чувствуя подозрительно-враждебный взгляд служащей.
Вернувшись к себе в номер, я написал на почтовом бланке гостиницы письмо Берте
Кул:
«Б. Проверьте списки пассажиров судов, отбывавших в декабре
1919 года из Сан-Франциско на Восточное побережье через канал. Найдите, на
каком из них отправилась миссис Линтиг. Посмотрите имена других пассажиров —
может быть, удастся обнаружить ее попутчиков. Миссис Линтиг тогда была
свободна, и не исключено, что она завела роман с кем-нибудь из пассажиров. Это
давний след, но он может навести на золотую жилу. Пока у нас, кажется, шансов
немного».
В конце я нацарапал свои инициалы, положил записку в конверт
с заранее написанным адресом, и клерк заверил меня, что письмо будет отправлено
поездом в два тридцать.
Я пообедал в «Гроте», а потом снова зашел в редакцию
«Блейд».
— Я хочу дать объявление, — сказал я девушке с мечтательными
карими глазами.
Она дважды внимательно прочитала текст и исчезла в задней
комнате. Через несколько минут оттуда вышел массивный человек с покатыми
плечами, с надвинутым на самые глаза зеленым козырьком и с табачной крошкой в
углу рта.
— Вас зовут Лэм? — спросил он.
— Да.
— Вы хотите поместить в газете это объявление?
— Точно. Сколько с меня?
— Пожалуй, читателям будет интересно узнать о вас.
— Возможно, — ответил я. — Но этого делать не стоит.
— Небольшая реклама может помочь вам найти то, что вы ищете.
— А может и помешать.
Он посмотрел на листок с объявлением и сказал:
— Из этого можно заключить, что миссис Линтиг причитаются
какие-то деньги.
— Здесь об этом не сказано, — заметил я.
— Ну, об этом не трудно догадаться. Здесь обещано щедрое
вознаграждение тому, кто даст вам информацию о местонахождении миссис Линтиг,
уехавшей в 1919 году из Оуквью, или, если она мертва, имена и места жительства
ее законных наследников. Для меня это звучит так, что вы один из этих самых
наследников, а это согласуется с некоторыми другими вещами.
— С какими еще вещами? — спросил я.
Он обернулся, поискал глазами плевательницу и выплюнул в нее
желтую табачную струю. Потом сказал:
— Я спросил первым.
— Первый вопрос, о котором вы совсем забыли, это стоимость
объявления.
— Пять баксов за три строчки.
Я дал ему пять долларов из денег Берты Кул и попросил
квитанцию.
— Подождите, — сказал он и ушел за перегородку. Через минуту
вышла кареглазая девушка.
— Вы хотели получить квитанцию, мистер Лэм?
— Да, хотел и теперь хочу.
Она немного поколебалась, держа ручку над квитанцией, а
потом посмотрела на меня.
