В кинотеатре почти никого не было. Я просунул
двадцатидолларовую бумажку в полукруглое окошко. Девушка, сидевшая за кассой,
быстро нажимала красивыми пальцами кнопки кассового аппарата и улыбалась, глядя
на меня большими невинными голубыми глазами. По виду ей было еще далеко до
тридцати.
— Сколько вам? — спросила она. — Один?
— Ни одного, — ответил я. Улыбка исчезла с ее лица.
— Вы сказали «один»?
— Я сказал «ни одного».
Она убрала пальцы с кнопок аппарата и внимательно посмотрела
на меня.
— Ну?
— Я хочу купить информацию ценой в двадцать долларов.
— О чем?
— О том времени, когда вы работали в «Спальне русалки».
— Я никогда там не работала.
— Мне нужен только маленький дружеский обмен информацией, —
сказал я.
— Вы говорили с Рениганом? Он же чокнутый. Я никогда в жизни
у него не работала. Он почему-то решил, что я работала в «Русалке», а в мои
обязанности входит пудрить мозги покупателям.
Я медленно двигал взад-вперед двадцатидолларовую бумажку.
— Вам пригодились бы двадцать баксов? — спросил я.
— Конечно, но… Что вы хотите узнать?
— Ничего такого, что может вам повредить, — сказал я. — Там
работала некая Амелия Селлар. Вы ее помните?
Девушка протянула длинные узкие пальцы и взялась коралловыми
ноготками за край двадцатидолларового банкнота.
— Да, — сказала она.
— Вы хорошо ее помните?
— Да, мы с Амелией были близко знакомы.
— Где она жила тогда?
— В гостинице «Бикмор». Они с Фло Мортинсон снимали комнату
на двоих. Фло была посредницей у шайки бутлегеров. Она очень дружила с Амелией.
— А где Амелия теперь?
— Не знаю. Я много лет ее не видела.
— Амелия когда-нибудь рассказывала вам о своем прошлом?
Она кивнула.
— Что она говорила?
— Она родом из маленького городка где-то в глуши. Для
провинции она была слишком шустрой. Муж как-то придрался к ней и подал на
развод. Но она смогла его перехитрить, забрала себе все имущество и двинулась
туда, где веселее. У нее было с собой полно денег, но все это досталось
какому-то мужику.
— Они были женаты?
— Вряд ли.
— А где она теперь, вы не знаете?
— Нет.
— А как насчет Фло Мортинсон? О ней вы что-нибудь слышали?
— Я видела Фло года три назад. Случайно столкнулась с ней на
улице в Лос-Анджелесе.
— Чем она сейчас занимается?
— Работает метрдотелем в каком-то ночном клубе.
— Вы ее не спросили насчет Амелии?
— Нет.
— Может быть, вы знаете еще что-нибудь, что помогло бы мне
разыскать Амелию Селлар? Она получит кучу денег, если сможет доказать, что
никогда не разводилась со своим первым мужем.
Глаза девушки сузились.
— Я думаю, что она не развелась. — сказала она. — Где-то
было возбуждено дело о разводе, но она оттуда улизнула. Ее муж тоже удрал со
своей любовницей. Судя по тому, что рассказывала мне Амелия, у него были для
этого все основания. Она, конечно, ни с чем не считалась. Они жили в
провинциальном городишке, где все на виду, но это ее ничуть не сковывало.
— Она никогда не рассказывала, где теперь живет ее муж и чем
он занимается?
— Нет. Наверное, она и сама не знала. Я думаю, что ее муж
куда-то уехал.
— О’кей. Большое спасибо, — сказал я и отпустил
двадцатидолларовый банкнот.
— Слушайте, только не проболтайтесь кому-нибудь. Я уже
двенадцать лет замужем, и муж думает, что я вышла за него сразу после детского
сада.
— Понятно, — улыбнулся я. — Об этом не беспокойтесь.
— Спасибо, — ответила она. — Слушайте, вы свой парень, и все
это между нами. Если хозяин засечет меня с этой двадцаткой, он решит, что я
ворую деньги у компании. Вы могли бы встать поближе к окошку? И положите руки
на эту полочку.
Я встал, как она просила. Мои плечи почти полностью
загородили окно. Миртл подняла юбку и спрятала деньги за чулок.
— Спасибо, — шепнула она.
— Теперь я понял, что имел в виду Рениган.
— О чем это вы?
— Он сказал, что мог бы разбогатеть, если бы у него снова
были ножки Миртл.
Миртл покраснела, но рассмеялась и явно была довольна. Она
начала было что-то говорить, но передумала, и, когда в будку вошел покупатель,
на ее лице снова появилась застывшая улыбка, а большие невинные глаза смотрели
куда-то повыше моего плеча. Я отошел от окошка.
Вернувшись в свою комнату, я набрал номер администратора
гостиницы «Палас» в Оуквью.
— Что там случилось с очками, которые были заказаны для
миссис Линтиг? — спросил я. — Вы должны были прислать их мне.
— Ну и ну! А я и не знаю, мистер Лэм. У нас они не
появлялись. Может быть, она сама их получила?
— Спасибо. Это все, что я хотел узнать. — Я положил трубку.
Утром я нанял девушку, чтобы она обзвонила всех окулистов и все мастерские,
занимающиеся изготовлением линз в Сан-Франциско, и выяснила, какой врач
отправлял очки в гостиницу «Палас» в Оуквью для миссис Дж. К. Линтиг или имел
пациентку по имени Амелия Селлар. Я сказал, чтобы она дала телеграмму в наше
агентство, как только получит нужную информацию. Потом сел на автобус и успел
немного поспать по пути в Санта-Карлотту.
Машину агентства я оставил в круглосуточном гараже, в двух
кварталах от автовокзала. Я вошел в гараж и предъявил служащему квитанцию. Он
прочитал ее и пошел в офис.
— Когда вы поставили машину? — спросил он. Я ответил.
— Подождите пару минут.
Я видел, как он зашел за стеклянную перегородку и позвонил
куда-то по телефону. Когда он вышел, я решил поторопить его.
— Слушай, парень, тебе, может быть, некуда спешить, а мне
некогда.
— Иду, иду. — Он еще раз посмотрел мою квитанцию и вышел на
подъездную полосу.
Я ждал, что служащий подгонит машину, но через пару минут он
вернулся.
— Ваша машина не заводится. Вы знаете, что у вас потек
аккумулятор?
— Нет. Я не знал, что аккумулятор течет. А если это правда,
значит, кто-то забыл выключить зажигание.
