В кафе я взял в руки меню и спросил Мариан:
— Что будем есть?
— Так, — деловито начала девушка. — Вы не хотите рубленую
солонину. Я не беру цыплячьи ножки, потому что цыплят они получили в среду.
Есть пирог с телятиной, но это остатки с четверга. Ростбиф сравнительно
безопасен. И они отлично готовят печеную картошку.
— Печеная картошка, хорошо сдобренная маслом, прекрасно
заменит все остальное. Как это получилось, что вы пошли со мной ужинать?
Ее глаза округлились.
— Но вы же меня пригласили!
— Как это я догадался вас пригласить?
— А как вы думаете?
— Наверное, потому, что вы об этом заговорили.
— Я заговорила?
— Не прямо. Вы заговорили об этом после того, как человек,
который хотел у меня что-то выпытать, шепнул вам за перегородкой, что вам
стоило бы со мной поужинать.
Ее глаза стали еще больше, и она сказала:
— Ох, бабушка, какие у тебя большие уши!
— Он хочет, чтобы вы у меня что-то выпытали. И мне он
намекнул, что расскажет все, что меня интересует, в обмен на мою информацию.
— В самом деле?
— Вы это знаете не хуже меня.
— К сожалению, я не умею читать мысли.
Подошла официантка и приняла наш заказ. Я заметил, что
Мариан осматривает зал.
— Волнуетесь? — спросил я.
— О чем?
— Что Чарли увидит, как вы ужинаете со мной, прежде чем вы
успеете предупредить его, что это только деловое задание, которое дал вам босс.
— Какой еще Чарли?
— Жених.
— Чей жених?
— Ваш.
— Не знаю я никакого Чарли.
— Конечно. Но я и не рассчитываю, что вы мне о нем
расскажете, поэтому будем называть его Чарли. Это сэкономит время и упростит
разговор.
— Понятно, — сказала она. — Нет, Чарли меня не беспокоит, он
очень великодушный и терпимый парень.
— Значит, стрельбы не будет?
— Нет, Чарли уже почти полгода ни в кого не стрелял. А в
последний раз он всего лишь ранил обидчика в плечо. Тот и шести недель не
пролежал в больнице.
— Поразительная сдержанность! А я побаивался, что Чарли —
парень горячий.
— О, нет! Он очень спокойный и любит животных.
— Чем он занимается? — спросил я. — Я имею в виду, где
работает.
— Он работает здесь.
— Хоть не в гостинице?
— Нет-нет, я имею в виду, что он работает в городе.
— Ему здесь нравится?
Веселье в глазах девушки погасло.
— Да, — ответила она, втыкая вилку в ростбиф.
— Я рад за него.
Пару минут мы оба молчали.
В кафе было довольно много народу. Я не ожидал, что кафе при
гостинице пользуется такой популярностью. Похоже, что здесь собирались в
основном завсегдатаи. Некоторые из них проявляли явный интерес к Мариан Дантон
и ее спутнику. Было ясно, что девушку здесь хорошо знают. Я задал ей еще
несколько вопросов о городе и получил короткие, точные ответы. Мариан больше не
пыталась подшучивать надо мной. Настроение у нее явно испортилось. Я пытался
понять, не стал ли причиной этого кто-то из тех, кто только что пришел в кафе.
Если так, то можно было заподозрить двух пожилых мужчин, всецело поглощенных
едой и своей беседой, или небольшую семью, по виду автотуристов — пожилого
мужчину с лысой головой и выцветшими серыми глазами, с которым сидели
коренастая женщина, девочка лет девяти и мальчик лет семи.
После десерта я предложил Мариан сигарету. Мы закурили, и я
протянул ей список имен, которые выписал из газеты.
— Кто из этих людей живет сейчас в Оуквью?
Она несколько минут рассматривала список, а потом неохотно
сказала:
— А вы действительно хорошо соображаете. Я молча смотрел на
нее, ожидая ответа. Помолчав, Мариан сказала:
— Здесь пятнадцать имен. Из них в городе остались только
четверо или пятеро.
— А куда девались остальные?
— Они переехали вслед за железнодорожными мастерскими. Когда
здесь жил доктор Линтиг, эти люди входили в компанию «золотой молодежи». Я знала
кое-кого из них. Когда дела пошли плохо, почти все разъехались. А в 1929 году у
нас был еще один кризис, когда закрылась консервная фабрика.
— Вы знакомы с теми, кто остался в городе?
— Да.
— Как мне их найти?
— Отыщите имена в телефонной книге.
— А вы не можете их назвать?
— Могу. Но будет лучше, если вы получите информацию из
телефонной книги.
— Понятно. — Я сложил список и сунул в карман.
Начался довольно нудный фильм, который я к тому же видел
раньше. Я предложил уйти, и Мариан согласилась. По тому, как охотно она встала,
я понял, что она тоже видела эту картину. Мы заказали мороженое, а потом я
снова достал список.
— Может, вы все-таки покажете мне, кто из этих людей остался
в городе? Просто чтобы меньше трепать телефонную книгу.
Она немного подумала, потом взяла список и подчеркнула
четыре фамилии.
— Это остроумный способ розыска, — сказала она. — Но я не
думаю, что он вам поможет. Вряд ли кто-нибудь в городе знает, где она
находится.
— Почему вы так думаете?
— Вы же знаете, что ее не нашли, даже когда это дело было в
центре внимания.
— Но это было еще до кризиса, — ответил я. — С тех пор
многие вещи привлекали внимание.
Она, казалось, хотела еще что-то сказать, но промолчала.
— Сделайте одолжение, — попросил я. — Подскажите.
— Вы же мне не подсказываете.
— Если я найду миссис Линтиг, это может оказаться очень
выгодно для нее. Возможно, она получит в наследство большое состояние.
— А потом еще выиграет на скачках, — рассмеялась Мариан. Я
ухмыльнулся.
— Вы можете мне объяснить, почему такая суета вокруг миссис
Линтиг?
— Не знаю, — ответил я с самым равнодушным видом.
— Вы работаете на кого-то или на себя самого?
— Ну, если я смогу ее найти, то за это мне кое-что
перепадет.
