— Ладно, поехали, — сказал я. — Все равно мы не можем
увязнуть глубже, чем уже увязли.
— Хотелось бы мне, чтобы ты был прав, — пробормотала Берта,
открывая дверь.
Мы вышли в коридор. Берта спокойно и неторопливо заперла
комнату.
— Как насчет машины? — спросил я.
— Перед входом в гостиницу стоянка такси.
Мы спустились в холл. Улыбающийся портье поднялся нам
навстречу.
— Миссис Кул, ваш багаж еще не прибыл. Может быть, вы
хотите, чтобы я позвонил в компанию по перевозкам?
— Спасибо, не надо, — сказала Берта и проплыла мимо него. На
стоянке перед гостиницей стояла одна машина.
— В гостиницу «Ки-Уэст», и побыстрее, — сказал я водителю.
Мы молча проехали пару кварталов. Потом Берта Кул снова заговорила:
— Неужели ты не в состоянии был подстроить все так, чтобы
полиция решила, что ее похитили? Если уж ей захотелось переехать к тебе
поближе, разве трудно было придумать что-нибудь похитрее, чтобы обдурить копов?
А теперь все идет к тому, что ты угодишь за решетку. И черт его знает, как
выкручиваться с этим делом об убийстве. Ты…
— Замолчите! — перебил я. — Дайте мне спокойно подумать.
— В конце концов, я плачу тебе деньги. Думай о деле, над
которым мы работаем. Свои проблемы будешь обдумывать в свободное время.
Я повернулся к Берте:
— У меня уже голова от вас болит! Я думаю о работе, а вы
пытаетесь отвлечь меня моими личными проблемами. Замолчите!
— О чем ты думаешь?
— Замолчите!
В машине наконец воцарилась тишина.
— Как же до нас раньше не дошло! — воскликнул я, когда
впереди уже показалась гостиница «Ки-Уэст».
— Ты о чем, Дональд?
— Эти окурки в квартире Эвелин Харрис… На одном из них была
помада, на другом не было. Отсюда полиция заключила, что в комнате был мужчина.
На самом деле окурки говорят совсем о другом.
— О чем же, по-твоему?
— Эвелин вернулась домой поздно ночью, поэтому она наверняка
еще спала, когда в дверь позвонили.
— Ты в этом уверен?
— Под дверью лежала газета.
— Верно. Пойдем дальше.
— Вы когда-нибудь красите губы перед сном?
— Нет.
— И Эвелин Харрис наверняка не красила. Она смыла косметику
и легла спать. Когда к ней пришел гость, она еще спала и наверняка не
подкрасилась. Потом они сидели на кровати, разговаривали и курили. Значит, в
гостях у Эвелин была женщина, и ее помада осталась на окурке.
Таксист въехал на стоянку перед гостиницей.
— Вас подождать? — спросил он.
— Не нужно. — Я протянул ему доллар.
Берта Кул не сводила с меня внимательного взгляда.
— Вы понимаете, что это значит? — спросил я. Берта кивнула.
— Хорошо, пошли.
Она выбралась из машины. Я заметил одного из детективов,
который стоял, прислонившись к машине, и наблюдал за входом в гостиницу. Берта
тоже увидела его, но не стала отвлекаться даже на то, чтобы подать ему знак.
Я распахнул перед ней дверь и тихо сказал:
— Отвлеките портье.
Берта кивнула и двинулась к столу. Дежурный вскочил ей
навстречу. Я прошел мимо него к коммутатору и тихо спросил Фриду Тарбинг:
— Она не звонила?
— Пока нет. Мне опять изобразить звонок?
Я увидел, что портье настороженно прислушивается к нашему
разговору, и громко сказал:
— О, не беспокойтесь! Тетя Амелия меня ждет. Мы пойдем прямо
к ней в номер.
Фрида тоже заговорила громко:
— Все-таки я должна ей позвонить. Такие у нас правила.
— Все в порядке, мисс Тарбинг. Пусть идут, — вмешался
портье, любезно улыбаясь Берте.
Берта одарила его благосклонной улыбкой. Я подождал, пока
она втиснется в лифт, и юркнул за ней. Дверь бесшумно закрылась, и мы поехали
наверх.
— Как будем действовать? — спросила Берта, когда мы шли по
коридору.
— На этот раз нам придется обойтись с ней по-настоящему
круто.
— Тогда все будет в порядке, милый. Ты только не вмешивайся.
Когда нужно круто обойтись с женщиной, я могу использовать кое-что такое, что
никогда не придет в голову мужчине. Если хочешь, чтобы получился серьезный
разговор, стой в сторонке и смотри, как Берта будет делать свое дело.
Я постучал в дверь. Изнутри не доносилось ни звука. Фрамуга
над дверью была плотно закрыта. Я снова постучал — никакого ответа.
— В такой шикарной гостинице должны быть звонки. — Берта
провела рукой вдоль рамы и нажала кнопку.
Некоторое время мы оба напряженно прислушивались. Из комнаты
не доносилось ни звука.
— Эти чертовы сыщики, наверное, проспали, и она смогла
улизнуть! — взорвалась Берта.
Я изо всех сил старался сохранить хладнокровие. Берта снова
нажала кнопку и с минуту держала ее. Потом повернулась ко мне.
— Пошли вниз, Дональд, — мрачно сказала она. — Послушаешь,
как я сейчас буду говорить с ленивым ублюдком, который сидит в машине.
Ничего не оставалось делать. Я молча поплелся за ней. Через несколько
шагов Берта вдруг остановилась и стала принюхиваться. Потом обернулась ко мне.
— Что случилось? — спросил я и тут же сам почувствовал
легкий запах газа. Я бегом вернулся к двери номера и лег на ковер, пытаясь
заглянуть под дверь. Мне удалось разглядеть только плотно заткнутую под дверь
черную полоску материи. Я вытащил из кармана нож с длинным лезвием, раскрыл его
и попытался открыть замок. Лезвие наткнулось на какое-то препятствие.
Я вскочил на ноги и сказал, отряхивая пыль с колен:
— Скорее, Берта. Нельзя терять ни минуты.
Мы спустились лифтом на первый этаж. Я быстро подошел к
портье.
— Боюсь, что с тетей Амелией случилось несчастье. Она
говорила, что будет меня ждать. Я пришел, стучал в дверь, но никто не ответил…
— Она, наверное, вышла на улицу, — любезно улыбнулся портье,
— и скоро вернется. Хотите подождать в холле?
— Но она говорила, что будет ждать в номере, — возразил я.
— Я уверена, что она не выходила из гостиницы, — вмешалась
Фрида Тарбинг.
— Тогда позвоните ей, — сказал портье.
