— А как насчет меня, — спросила Мариан, — если я ее найду?
— Если вы знаете, где она, и согласитесь поделиться
информацией, то внакладе не останетесь.
— Сколько?
— Я не могу этого знать, пока не задам вам несколько
вопросов. Вы знаете, где она?
— Нет, хотя хотелось бы знать. Из этого получился бы хороший
материал. Вы же знаете, я собираю новости для «Блейд».
— И вам бы подняли зарплату?
— Нет, — ответила она.
— Я могу свести вас с человеком, который готов заплатить за
эту информацию больше, чем ваша редакция.
— Газета ничего бы не заплатила, — заметила Мариан.
— Тогда, я уверен, мы назначили бы самую высокую цену.
— Сколько?
— Не знаю. Это надо будет выяснить. А что вы скажете насчет
других?
— О ком это вы?
Я сделал вид, что удивлен.
— Ну, о тех, кто искал ее до меня.
— Наверное, зря я тогда намекнула вам насчет проторенной
дорожки, — задумчиво проговорила девушка.
— Да, — ответил я. — Человеку, который сидел в редакции за
перегородкой, этот намек не понравился.
Мариан перевела взгляд на большой стеклянный бокал с
мороженым, в котором в былые времена наверняка подавали пиво.
— Сколько вы прожили в большом городе? — спросила она,
медленно поворачивая пальцами стеклянную ножку бокала.
— Всю жизнь, — ответил я.
— И как, нравится?
— Не очень.
— А я думала, что вы в восторге от городской жизни.
— Почему?
— Быть всегда в гуще событий вместо маленького лягушачьего
пруда, где вы всех знаете и каждый знает вас. А в городе у вас действительно
настоящая жизнь. Вокруг тысячи и тысячи людей, неограниченные возможности
заводить новых друзей и знакомых. Витрины магазинов, вечерние шоу, настоящие
салоны красоты — и рестораны.
— Там есть еще уйма мошенников, — добавил я, — светофоры на
каждом углу, суета и шум, а что до друзей — ну, если хотите почувствовать
настоящее одиночество, попробуйте поживите в большом городе. Все друг другу
чужие, и если вы не заведете нужных знакомств, они так и останутся для вас
чужими.
— Лучше уж так, — убежденно сказала она, — чем видеть изо
дня в день одни и те же лица, жить в городке, который гниет заживо, где соседи
знают о ваших делах больше, чем вы сами.
— А о ваших делах люди тоже знают больше, чем вы сами?
— Во всяком случае, им так кажется.
— Веселей! — сказал я. — У вас ведь есть Чарли.
— Чарли? — переспросила Мариан. — Ах да, понимаю.
— Если вы уедете в большой город, вам придется расстаться с
Чарли. Не забывайте, что ему здесь нравится.
— Вы меня дурачите или серьезно пытаетесь доказать, что
здесь лучше?
— Просто задаю вопросы. Как насчет того, чтобы поделиться со
мной кое-какой информацией?
Она краем ложечки разломала остаток мороженого на мелкие
части, а потом перемешала их, пока на дне бокала не осталось ничего, кроме
жидкости.
— Давайте посмотрим, правильно ли я вас поняла, Дональд, —
снова заговорила Мариан. — Вы на кого-то работаете и пытаетесь получить
информацию. Если я сообщу вам что-нибудь стоящее, вы за это не заплатите — во
всяком случае, пока не поговорите с кем-то.
— Верно, — сказал я.
— Тогда зачем я стану вам о чем-то рассказывать?
— Просто ради дружбы и сотрудничества.
— Послушайте. Мне не нужны деньги. Вернее, я не знаю ничего,
за что стоило бы платить, но постараюсь вам помочь. Если я это сделаю, вы
поможете мне найти работу в городе?
— Откровенно говоря, я не знаю, где можно устроиться. Я мог
бы познакомить вас с человеком, который поможет вам.
— Если я помогу вам сейчас, вы… вы поможете мне, когда я
приеду в город?
— Конечно, если смогу.
Она задумчиво помешивала ложкой остаток мороженого. Потом
сказала:
— Вы просто играете со мной. Это ваша работа. Вы приехали
сюда для розыска. Вы считаете, что у меня есть какая-то информация, и пытаетесь
ее получить, не объясняя, зачем это вам нужно. Так?
— Правильно, — сказал я.
— Ну хорошо, — продолжала Мариан. — Тогда я буду играть с вами
в ту же игру. Если я смогу у вас что-то выпытать, я это использую.
— Что ж, это справедливо.
— Только не говорите потом, что я вас не предупреждала.
— Конечно, не буду. Вы же только что предупредили меня.
— Что вы хотите узнать? — спросила она.
— Вам известно, где сейчас миссис Линтиг?
— Нет.
— В архиве вашей газеты есть ее фотографии?
— Нет.
— Вы их уже искали?
Мариан медленно кивнула. Казалось, ее больше всего сейчас
интересуют остатки мороженого на дне бокала.
— Когда?
— Месяца два назад.
— Кто разыскивал ее в тот раз?
— Человек по фамилии Кросс.
— Вы, наверное, не помните его инициалов?
— Он останавливался в гостинице, так что вы их без труда
узнаете.
— А что ему было нужно?
— То же, что и вам.
— Как он выглядел?
— Лет сорока, коренастый, почти совсем лысый и большой
любитель сигар. Дымил все время, пока сидел у нас в редакции.
— Кто следующий?
— Молодая женщина.
— Молодая женщина?
Она кивнула.
— Кто такая?
— Она назвалась Эвелин Делл. Вам не кажется, что это звучит
как фальшивка?
— Многие имена звучат фальшиво.
— Но это особенно похоже на подделку.
— Наверное, потому, что у нее и вид был фальшивый? —
предположил я.
Она немного задумалась.
— Вы правы. В ней было что-то ненастоящее, не могу сказать
что, но какая-то неестественность.
— Как она выглядела?
— Я думаю, вы попали в точку. Выглядела она фальшиво. Она
старалась казаться шумливой и немного распутной. Но была она совсем другой. Она
была тихой и очень незаметной, словно все время ходила на цыпочках. У нее была
пышная фигура и одевалась она по моде, и, уж поверьте мне, ее одежда всегда
подчеркивала фигуру. Но она была чуть-чуть чересчур хорошенькая, чересчур
сладкоречивая, чересчур девственная.
