— Благодарю вас, добрые жители Ансула! — звонким голосом сказала женщина, но выговор у нее явно был чужеземный. — Этот мальчик безусловно заслуживает вознаграждения за свой поступок! — И она повернулась к офицеру, который сумел уже подняться на ноги и теперь, покачиваясь, стоял рядом с лошадью. — Этот парнишка поймал твою кобылу, капитан, — пояснила она ему. — Возможно, ее напугал мой лев, и я прошу за это прощения.
— Да-да, лев… — пробормотал офицер, все еще плохо соображая, и уставился на нее. Потом перевел взгляд на меня, порылся в кошельке, висевшем у него на поясе, и протянул мне… медную монетку.
Я как раз застегивала свою корзинку и на него вместе с его жалким медяком даже не взглянула.
— О, какая щедрость, какое великодушие! — насмешливо прошелестело в толпе, а кто-то весьма внятно, нараспев сказал: — Просто фонтан изобилия! — Офицер, вновь обретя былую уверенность, гневно глянул в ту сторону. Глаза его остановились на той женщине, хозяйке льва, что стояла прямо перед ним, держа его лошадь под уздцы.
— А ну, убери от нее свои поганые ручищи! — рявкнул альд. — Ты… женщина… Так это был твой зверь — лев, кажется?..
Женщина швырнула ему поводья, слегка шлепнула кобылу по крупу и скользнула в толпу. И на этот раз толпа мгновенно сомкнулась вокруг нее. А через минуту я увидела, как качнулась крыша отъезжающей повозки.
Я поняла, что это было весьма мудрое решение — мгновенно стать незаметной, растворившись в толпе, — и тоже, последовав примеру незнакомки, быстренько ретировалась, нырнув в те ряды, где торговали поношенной одеждой, пока этот офицер тщетно пытался сесть на свою кобылу.
Торговка старьем по прозвищу Высокая Шляпа видела все представление, встав на табурет. Заметив меня, она слезла с табурета и спросила:
— Ты что ж, с лошадьми управляться умеешь?
— Нет, — ответила я. — А это был лев?
— Уж и не знаю, что это за зверь, да только он повсюду ходит за тем сказителем и его женой. Так люди говорят. Оставайся, сказитель-то скоро выступать будет. Я слыхала, мастер он рассказывать.
— Мне рыбу надо домой отнести.
— Да, рыба, конечно, ждать не станет. — Она в упор посмотрела на меня своими пронзительными недобрыми глазками и сказала: — Вот, возьми-ка, — и что-то сунула мне в руку. Я машинально сжала кулак, а когда разжала, то увидела на ладони медную монетку.
Хотя торговка уже повернулась ко мне спиной, я поблагодарила ее и положила монетку в углубление под священным камнем Леро — там люди всегда оставляют свои подношения, чтобы их потом могли найти бедняки. Мне было по-прежнему безразлично, увидят ли стражники, как я это делаю. Впрочем, вряд ли они стали бы на меня смотреть. Едва я успела выйти на Западную улицу, как услышала конский топот и постукивание колес — это с Таможенной улицы на Западную сворачивала та самая повозка-фургон, запряженная двумя лошадьми. И на месте кучера сидела хозяйка льва.
— Тебя подвезти? — спросила она, останавливая лошадей.
Я колебалась. Надо было поблагодарить ее и отказаться. Сегодняшний день принес слишком много необычного, и я просто не знала, как себя вести. К тому же я всегда была немножко букой — не только с незнакомцами, но и со своими. Но, видно, этот день и впрямь благословили боги, а как известно, отказаться от благословения богов — значит совершить злодеяние. Так что я поблагодарила женщину и вскарабкалась на сиденье с нею рядом.
Мне показалось, что оно расположено очень высоко.
— Куда ехать?
Я молча показала на тот конец Западной улицы.
Женщина вроде бы не сделала ни одного движения — не тронула вожжи, не щелкнула языком, как, я видела, делают кучеры, но лошади тут же тронулись с места. Та, что побольше, была прекрасного темнорыжего цвета, почти такого же, как обложка «Ростана», а та, что поменьше, каурая, была в черных чулочках, с черной гривой и с белой звездочкой на лбу. Обе они показались мне гораздо крупнее, чем лошади альдов, да и вид у них был более миролюбивый. И они все время смешно шевелили ушами, точно к чему-то прислушиваясь. В общем, смотреть на них было одно удовольствие.
Мы немного проехали по улице, не говоря ни слова. Я впервые с интересом смотрела с такой высоты на каналы, мосты, фасады домов, на людей, что шли мимо, — наверное, примерно так их видели всадники, сидя в седле. И, глядя на них сверху вниз, я вдруг почувствовала себя более значительной, чем эти простые пешеходы.
— А тот лев… он где?… Там, в фургоне? — спросила я наконец.
— Это львица, — сказала женщина. — Из пустыни Асудар! — Когда она сказала «львица», я сразу вспомнила картинку из «Великой Истории».
— Верно, — подтвердила она и быстро на меня глянула. — Именно поэтому та кобыла на площади так сильно испугалась. Она хорошо знает, что это за зверь.
— А ты сама не из альдов? — Я вдруг испугалась: вдруг она все-таки принадлежит к этому проклятому племени? Хотя вряд ли: она была смуглая, темноглазая, совсем не похожая на жителей пустыни Асудар.
— Я родом из Верхних Земель.
— С дальнего севера! — громко воскликнула я и так прикусила язык, что почувствовала вкус крови.
Женщина искоса глянула на меня, и я решила, что она сейчас обвинит меня в том, что я читаю книги. Однако на уме у нее было иное.
— А ведь ты не мальчик, — сказала она, помолчав. — Ох, какая же я дура!
— Не мальчик. Просто я так одеваюсь, потому что… — И я запнулась.
Она кивнула, словно говоря, что объяснений не требуется.
— Ну и где же ты научилась так здорово с лошадьми обращаться? — спросила она.
— Нигде. Я ни к одной из них никогда раньше даже не прикасалась.
Она только присвистнула. Свист получился нежный, тихий, как у маленькой певчей птички.
— Значит, это в тебе природой заложено. Или же тебе просто очень повезло!
У нее была такая приятная улыбка, что мне захотелось рассказать ей, что сегодня действительно удачный день и мне везет, потому что Леро и бог Удачи, мы его называем еще Глухим Богом, меня благословили, но я боялась показаться чересчур болтливой.
— Ты знаешь, я надеялась, что ты сможешь указать мне какую-нибудь пристойную конюшню, где о наших лошадках позаботились бы как следует. Я ведь считала тебя мальчиком, думала, ты у конюха в помощниках служишь. Ты так ловко ту кобылу поймала и держалась так спокойно и уверенно, что я решила, будто ты давно с лошадями дело имеешь.
— Да ведь эта лошадь сама на меня наскочила!
— Она просто к тебе подошла, — поправила меня женщина.
Стук-стук, простучали копыта, и еще квартал остался позади.
— У нас есть конюшня, — сказала я вдруг. Она рассмеялась и воскликнула:
— Ага! Я так и знала!
— Но сперва мне нужно спросить…
