Вот с ближайшего стали осыпаться комья земли, обнажая доспехи, копья, лошадей.
— Всем развернуться! — истошно закричали сержанты. — Сомкнуть щиты! Стену! Живо! Живо!
Но они не успели.
Сирт и еще несколько лучников успели выстрелить, но разрывные стрелы убили всего пару человек, остальных спасли артефакты или пласты сползающей земли. Вспышки пламени были хороши против плотного, а не разомкнутого строя.
Всадники пустили обученных лошадей прямо на сломавшую строй пехоту, на ходу стряхивая с себя крупные комья земли. Некоторые опустили пики, но большинство сразу замахнулись палицами или кривыми мечами. И две армии сшиблись.
Лошади в тяжелой броне проходили сквозь людскую массу, кавалеристы щедро награждали окружающих ударами. Большинство прошли сквозь вражеский строй, затаптывая копытами упавших неудачников, и развернулись для новой атаки, но некоторые встретились с оборотнями.
В поводья вцепились мощные звериные лапы, останавливая лошадей и стаскивая всадников на землю, где их тут же забивали насмерть. Один несчастный на полном ходу насадился на выставленный двуручный меч Сильвер, нанизавшись на него, как кусок сочного мяса на шампур. С трудом освободив оружие от захлебнушвегося криком человека, кошка стремительно развернулась и парировала удар другого рыцаря.
— Держаться! Сражайтесь! — Правитель двух городов высоко держал меч над головой, усиленный артефактом голос разносился над полем боя. — За Килдер!
— За Кота!
Вторую волну атаки они встретили лучше. Обычные люди хоть и дрогнули, но не побежали, стараясь встретить всадников копьями. Оборотни сшибали рыцарей с седел, часто ценой собственных жизней. То и дело раздающийся волчий вой пугал лошадей, они вставали на дыбы и сбрасывали своих хозяев прямо в алчущую крови толпу.
Сирт стрелял, как заведенный, стараясь целиться в лошадей. Они не падали от одной стрелы, но вот на пятой дело уже шло веселее. Спешенные рыцари, хоть и оставались опасными противниками, быстро умирали от атак сразу с нескольких сторон, успевая забрать всего одного-двух врагов. Для наемников из пустыни дело заканчивалось еще быстрее.
После третьего захода их осталось не больше пятой части и на четвертую атаку они уже не решились, гарцуя неподалеку от вражеского строя. Сирт было нацелился на человека в доспехе с баронским плюмажом, как раздалась новая команда:
— Стена щитов! Держать строй!
Пока всадники связывали их боем, пехота Сконлана успела пробежать разделявшее армии поле.
— К демонам! — взревел Куинн, поднимая над головой окровавленный двуручный молот. Он видел, что союзники не успевают. — В атаку! Не щадить никого!
— Без пощады! — вторили воины Килдера и Идендери.
Сирт вернул лук за спину и вытянул меч. Ни о каком строе речи уже не шло, и сражение двух армий рассыпалось на сотни индивидуальных схваток. Стрелять в таких условиях — рисковать задеть своих.
На него выбежал истошно кричащий человек на вид лет сорока. Он размахивал мечом, как дубиной, поэтому Сирт без труда уклонился от неуклюжего удара и ткнул своего противника в живот, оставив корчиться на земле от боли. Следующий оказался опаснее — он закрывался большим прямоугольным щитом, стараясь зацепить лиса копьем.
Они обменялись безрезультатными ударами — меч, неловко лежащий в покрытых шерстью пальцах, глухо ударился о дерево, копье просвистело мимо шеи.
«Проклятье!» — все же он был отличным лучником, мечником же, напротив, весьма посредственным.
За спиной у воина Сконлана пронесся рыжий вихрь, отделенная одним быстрым ударом голова человека с открытым ртом прокатилась по помятой траве.
— Какого ты тут забыл?! — прокричала Роза. С обоих ее клинков обильно капало красным. — Ты же лучник, выходи из боя и отстреливай этих собак!
Разъяренная лисица приняла удар топора на скрещенные клинки, упершись ногами в землю. Ее враг, массивный мужчина-человек лет тридцати, давил обеими руками, стремясь добраться лезвием до заостренной рыжей морды.
Сирт молча кивнул и вернулся к луку, одним выстрелом в упор избавив Розу от угрозы. А потом побежал прочь из битвы, обходя сражающихся.
Люди сражались с людьми и перевертышами, на землю падали все новые тела, звон стали и треск ломающихся щитов и копий заглушал крики боли и отчаяния. Мимо пронесся всадник в тяжелой броне, Сирт выстрелил ему в спину, но промахнулся. Зато наемник из его отряда оказался удачливее, мощным ударом вогнав топор в ногу рыцаря, за что тут же поплатился жизнью, оборванной ударом палицы по голове.
Выбравшись из баталии, Сирт осмотрелся. Как назло, вокруг не было никаких деревьев или холмов, только равнина. На первый взгляд, они проигрывали: людей в цветах барона было гораздо больше, чем союзников, или же он выскочил с неудачной стороны.
Сирт успел выпустить всего четыре стрелы, убив троих, как в гущу вражеских пехотинцев влетел всадник из свиты Кота. Острое зрение позволило лису увидеть, как он рвет светящийся алым пергаментный свиток. В следующий миг его окутало пламя, а еще через секунду Сирта ослепила яркая вспышка. Он не видел, как огонь хлынул во все стороны, обратив десятки людей в живые факелы. Ошеломленный перевертыш-лучник попытался проморгаться, но тут в его грудь прилетел мощный толчок, выбивая воздух и снося с ног. А стоило ему упасть на землю, как следующий удар пришелся по голове, и Сирта окутала милосердная тьма, отрезав все звуки.
Мощная баба неопределенного возраста занесла дубину над головой, чтобы добить зверюгу-превращенца с черной мордой, как ей в горло вонзился метательный кинжал из дымчатой стали. Замерев на мгновение, ополченка Сконлана захрипела, забулькала, потянувшись к пробитому горлу, но тут к ней подскочила тяжело дышавшая Роза. Она одним движением вытащила нож и вогнала его противнице в глаз так, что кончик вышел из затылка.
Переводя дыхание и вытаскивая оружие, Роза осмотрелась, не позволяя себе задержать взгляд на теле Сирта. Если он чудом выжил и только ранен, сейчас просто нет времени на помощь. На ее счету было не меньше десятка убитых; самоубийственное применение свитка огненного кольца немного улучшило ситуацию, но их все еще теснили. Весь боевой дух союзников держался на выживших перевертышах из авангарда, люди продолжали сражаться за свои жизни, отринув всякие идеи о равенстве, справедливости и богатстве, но лисица знала: еще немного, и они дрогнут и побегут. Нигде не слышалось воя Куинна, Руперт погиб, насаженный на четырехметровое копье, из знакомых бойцам лидеров на ногах стояла только она. Однако часть ополченцев Сконлана явно дралась вполсилы. Насильно согнанные из окрестных деревень, они не сильно рвались умирать за барона, которого ни разу в жизни не видели. Часть и вовсе перешла на сторону Кота, почувствовав за ним силу. Значит, у них еще были шансы, оставалось сражаться до конца, неважно, победного или нет.
Поле боя накрыла большая тень. Роза подняла голову и увидела, как над ними навис дирижабль из Идендери. Вновь прозвучал ненавистный рог; большинство пехотинцев Сконлана на удивление послушно последовали сигналу и отошли назад, выстроив стену щитов. Выжившие воины двух вольных городов и примкнувшие к ним перебежчики поступили так же, встав напротив. Роза заскрипела зубами: они потеряли больше половины.
