Напарник указал на едва видимую борозду на песке. Своре мы запретили входить в места поисков, чтобы не натоптали. И надо признать, не зря! Тут дважды прошелся дождь, шаталась нежить и дикие животные. Даже на эту борозду, не укажи на неё супер-скил Говарда, мы бы не обратили внимания.
Я проследил взглядом за тем, где линия обрывается и присвистнул.
— Скажи, а Курц точно крыса?
— Ага. Точнее не бывает.
— Тогда выходит, что твой папаня угнал автобус?! Но ты же говорил мол, техника старого мира здесь не работает.
Напарник покрутил головой по сторонам и указал на какую-то металлическую конструкцию, висящую аккурат над тем местом, где раньше стоял автобус.
— Мэн, тут гибридный бас стоял, — скаут начал руками вырисовывать контуры невиданного автомобильного монстра. — Ну, это такие новомодные тачилы. Их хоть бензином, хоть электричеством корми. В борделе, где мы жили, как-то в хламину бухой ранкер рассказывал, что, мол, такие работают даже в мире где мана появилась. Но недолго. Когда концентрация маны повышается — батарейка отключается и он глохнет.
В слух я ничего не сказал, но мне всё больше кажется, что Курц основательно готовился к своему появлению в Землях Надежды. Как иначе можно объяснить его осведомлённость о нюансах подобных миров?
Мы продолжили идти по следу, но теперь уже автобуса, уходя всё дальше и дальше на север. Подлесок вокруг Ново-Дзержинска сменился дорогой сквозь болота, где мы устроили блицкриг сражаясь в ордами мутировавших насекомых. Спасала только ментальная магия Би и Но, бьющая по области, а также мои магические способности. Животные-контракторы с неохотой принимали такую еду, но голод не тётка.
За болотами началась степь. Жара градусов под сорок и ветер еле-еле дует. Куда ни глянь — везде холмы покрытые чахлым кустарником и разросшимся мхом. На нас в один миг налетела стая отожравшихся птиц-мутантов. В этот раз нам пришлось сражаться с воробьями, разгоняющихся до скорости болидов «Формулы-1». На контакт они не пошли, посчитав нас ничем иным как добычей. Мы оказались в крайне невыгодных условиях для боя. Птицы налетали со всех сторон, норовя перебить нас таранящими атаками.
Половину моих животных-контракторов вывели из строя прежде, чем они выработали тактику противодействия. Трехглазые вороны навешивали дебафы, одержимые принимали урон и цеплялись за вертких птиц. Самоубийственная таранная атака воробьев натыкалась на столь же безрассудную самоубийственную оборону. К моменту когда атакующая нас стая осознала положение дел и отступила, мы уже перебили две трети птиц.
Пока животные пировали над проигравшими, одержимые зализывали свои раны. Говард подошел с хмурой миной на лице.
— Мэн… или Саджи…
— Пусть будет, мэн. Я уже привык.
— Короче, эти, — скаут указал доедаемый псами скелет воробья. — Видел, да? У них уровень не отображался. Они архаты. То есть животные использующие систему прокачки как коренные жители Тальзеура. Культивация… кажется так зовется. И это странно, мэн! Они даже на Континенте встречаются крайне редко. А здесь — целая стая посреди задницы погибающего мира.
Пожав плечами, я указал на асфальтовую дорогу под ногами.
— Никто кроме меня и Лаки этого не чувствует, но тут земля какая-то неправильная. В ней мана течёт не так, как в городе. Она будто мутная. Поэтому и наша свора ведет себя вяло.
— Значит мне не показалось, — скаут хмуро кивнул. — Здесь я без понятия, мэн. Вообще, чем дальше мы заходим, тем сильнее пасуют мои знания.
Погоня продолжилась, едва одержимые привели себя в порядок.
Девятнадцать часов после выхода из нуб-локации.
От автобусной остановки около Ново-Дзержинска мы отмахали не меньше ста двадцати километров по степям, болотам и холмам. Мы бежали, бежали и снова бежали. По дороге пришлось бросить гигантских червей — их способ передвижения не предполагал марш-бросков. Отказались и от отряда поддержки — бесов я отозвал, а из временные тела скормил оголодавшей живности — так как размер стаи уменьшился. Инферналы и животные прокачались до двадцать седьмого уровня и теперь во весь опор неслись за Жмяком.
Двадцать часов тридцать семь минут.
В горах мы нашли брошенный Курцем автобус. Автотранспорт наполовину свесился с обрыва. Две из четырёх покрышек сорваны с колёс, обод покорежен. Ни одного целого стекла в окнах! Крыша разорвана в клочья чьими-то мощными когтями. Чтобы оставить такие борозды на металле здесь даже не орёл, а настоящий птеродактиль постараться был должен. Что удивительно, тот самый зверь в мертвом виде валялся неподалёку. Судя по наполовину обгоревшему телу, он вцепился клювом в аккумулятор автобуса на крыше и тот рванул.
— Курц ранен, — скаут указал на капельку крови оставшуюся на ступеньке автобуса. — Он припадает на переднюю лапу. Хм, мэн… это дико странно. У него же бешенная регенерация! А здесь след такой отчетливый.
Тараканы в голове потребовали указать скауту на клоки седой шерсти оставшиеся на сиденье водителя. Крысюк жал на педали деревянными брусками, а сам кое-как крутил руль.
— Нет-не-нет! Так не бывает! М-мэн, тут же не одного черного волоса нет. Он не мог состарится за неделю до полной седины.
Пока стая жрала труп птеродактиля мы с одержимыми пошли по кровавому следу Курца. Говард напряженно рассматривал каждый камень все чаще находя седую шерсть.
— Длина шага сократилась, — парень указал на одному ему видимые отпечатки лап. — Так бывает если несешь что-то или…
— Или нет сил двигаться быстрее, — закончился я за друга. — Обрати внимание, что даже в горах, Курц продолжал идти вдоль этой дороги. Других машин здесь нет. Сама дорога на картах не обозначена.
— МЭн, где ты тут видел карту местности?
— Читал дорожные знаки по пути сюда. Тут до ближайшего поселка километров сто. Внизу, у гор, был КПП. Ты на Жмяке мимо пронесся, не читая что там было написано. А там сказано, что дальше находится запретная территория. Ну… или как-то так. Я еще не разобрался в языке аборигенов.
Если я правильно понимаю, на путь до гор Курц потратил семь-восемь часов из отведенных двадцати четырех. Он ехал на машине, а мы бежали на своих двоих не зная отдыха.
Дорога петляла между скалистых уступов. Никаких животных, людей или зомби мы не встретили, но нарастающее чувство тревоги давило всё сильнее. У меня аж спина взмокла от напряжения. Говард всё так же верхом на Жмяке шёл впереди, указывая банде, куда следовать дальше. Я шел сбоку и так сильно погрузился в свои мысли, что не сразу обратил внимание на Лаки дёргавшего меня за рукав.
— От… Отец, — демонёнок нервно сглотнул. Выглядел он странно: весь бледный, губы посинели, глаза дергаются. — Вы тоже это чувствуете?! Здесь мана плохая.
Доля секунды ушла на то, чтобы ощутить, как поток маны входит в меня одновременно через ноги и через темечко. От земли шла какая-то грязная энергия, будто засоряющая собой все вокруг. А мана из воздуха была чиста! То же касалось энергий, передающихся мне от животных.
