Среднего роста и столь же средней комплекции. Если бы не часть именной татуировки, вылезающей из-под мехового ворота и задевающей правую щеку, то внешность визитера и вовсе можно было бы назвать непримечательной.
К чурке он приставил резной посох со множеством рун и иероглифов.
Маг.
— Если честно, порой я и сам задаюсь тем же вопросом, — честно ответил Хаджар. — И если вы меня так хорошо знаете, то странно, что ко мне отправили именно мага.
Мужчина только улыбнулся. Едва заметно, только правым уголком губ. Так, словно он знает куда больше, чем любой другой разумный.
Проклятые маги…
— Да, ваша неприязнь ко всему волшебному широко известна, Безумный Генерал, — голос его звучал ровно и спокойно. Без особого интереса, но и без негатива. — Но, с другой стороны, чего обычного в… да во всей нашей жизни, генерал. Вы за несколько мгновений преодолели расстояние, которое простым смертным пришлось бы пересекать целыми поколениями. Вы выдерживаете мороз, способный превратить вашу родину в ровную ледяную гладь. Да и ваше владение мечом… от магии оно отличается лишь тем, что вы сами себя убеждаете в том, что это не волшебство, а мастерство.
Хаджар отвернулся.
— Я не силен в полемике, достопочтенный…
— Эдуг, — подсказал маг. — и не скромничайте, генерал. Если песни о вас не врут, то в полемике вы ничуть не слабее, чем в мастерстве меча. Как, собственно, и в интригах. Будь это хоть немного не так, Небесный Лис не отправил бы вас сюда.
Ну да, разумеется… как же иначе.
— Абрахам бывал здесь…
— Конкретно здесь? Да, бывал, — легко открыл карты Эдуг. — Но дальше — нет. Мастер не пустил его, опасаясь тлетворного влияния того, кто заперт в его душе. Собственно, этот же нюанс остановил его от того, чтобы пустить и вас.
Только бы дурак не понял, что маг намекал на запертого в душе Хаджара Черного Генерала. Но все же, если бы тот, кого он называет Мастером, действительно не был бы заинтересован во встрече или диалоге, то Хаджар бы сейчас не общался с Эдугом. Они бы просто еще несколько дней поблуждали бы по округе и вернулись бы ни с чем.
— Вижу вы не удивлены, генерал, нашей осведомленности.
Хаджар отмахнулся.
— Думаю, достопочтенный Эдуг, сколь сильно вы бы не предпочитали уединение, но в любом случае вам приходилось пересекаться с Орденом Ворона и хоть пару раз, но это пересечение не обошлось без пролитой крови.
Эдуг ненадолго замолчал. Он крутил камень между пальцев и смотрел на огонь свечи, растопившей лед вокруг их ног. Дул ветер. Все такой же холодный и родной. Хаджар был ему рад. Он словно остужал пожар в груди генерала, не утихавший с тех самых пор, как он вырвал из своего сознания проклятую ленту Чин’Аме.
— Вы правы, генерал, — Эдуг опустил камень и закатал левый рукав давая рассмотреть обезображенную шрамами руку. Глубокие, бугрящиеся, некоторые из них столь широкие, что напоминали ожоги. — Мы действительно пересекались с Орденом.
Хаджар посмотрел на Эдуга несколько иначе. Да и вообще — вся картина перевернулась с ног на голову. Он немного ошибся в своих предположениях о намерениях Мастера. Эдуг прибыл сюда вовсе не для диалога, а чтобы…
— Я бы не хотел с вами сражаться, — искренне произнес Хаджар. — но, если придется — мой меч не дрогнет.
Маг кивнул.
— Я не ожидал от вас другого, генерал, — волшебник поднял посох, но Хаджар даже не дернулся в сторону клинка. Он не чувствовал исходящей от волшебника угрозы. — Посмотрев на вас, я вижу, что, несмотря на тот факт, что вы носите в себе осколок Черного Генерала, вы не такой же, как те, что вступили в Орден. Этого достаточно, чтобы поговорить с Мастером. Вы заслуживаете хотя бы этой толики уважения.
— Благодарю, но я не один. Со мной…
— Ваши спутники, — Эдуг едва заметно ударил посохом о снег под ногами, и палатка сама собой сложилась и вернулась обратно в пространственное кольцо Хаджара. Тот даже не подозревал прежде, что такое возможно. — уже в нашей деревне. Сегодня будет особенно холодная ночь и ваш костер, шатер и руны гнома не избавили бы вас от участи замерзнуть в снегах. А теперь, пожалуйста, следуйте за мной и давайте поторопимся, пока дыхание Феденрира не застало нас по эту сторону барьера.
Хаджар поднялся и отправился следом за Эдугом. Он мало что понял из сказанного. Но что ему было точно известно, что кроме отсутствия угрозы в маге, Хаджар ощущал и практически полное отсутствие энергии у волшебника.
Перед ним шел простой смертный…
Глава 1702
Чем дальше они пробирались сквозь мглу, тем отчетливее становилось понятно, что никакого бурана вокруг нет. Хаджар не видел этого внутренним взором сквозь Реку Мира, не ощущал органами чувств, но если прислушаться к мерному мерцанию терны внутри души, то где-то на периферии возникало ощущение, словно они идут по глубокому коридору.
Не останавливаясь, на ходу, Хаджар протянул руку, едва заметно касаясь кончиками пальцев грани окружавшего их шлейфа острых снежинок. Но едва стоило ему это сделать, как идущий впереди Эдуг резко остановился.
— Добро пожаловать в школу Спокойных Гор, генерал Хаджар.
Метель вокруг замерла, а затем взмыла в небо растворяясь среди нежно розовой высоты осеннего рассвета, сливаясь со степенно плывущими облаками. Чем-то неуловимо отличающимися от тех, к каким привык Хаджар за годы странствий по Чужим Землям.
Что-то в них было другое, чуждое.
Чего не скажешь о деревни, вид на которую открывался с уступа, где они остановились. Нейросеть тут же определила архитектуру, как родственную той, что некогда прославила страну Гиртай на многие поколения. Пока та, увы, не исчезла вместе с гибелью своего божественного покровителя и последнего хранителя-дракона. Хаджар так и не смог собрать эту историю до конца, но не терял надежды, что однажды архив пополниться полной летописью Гиртай.
Сейчас же он смотрел на странные крыши, нависавшие друг над другом на подобие задранных подолов, с острыми, вытянутыми краями. Относительно высокие стены шириной в несколько метров сливались с горными пиками, окружавшими относительно небольшую деревню. За исключением центрального здания, высотой превышавшего тридцать метров, Хаджар насчитал не больше шести десятка домов и двух десятков различного рода сооружения, явно не предназначенных для постоянного проживания.
Сама деревня занимала широкое и явно рукотворное плато, занимавшего центральную часть высокой горной цепи. Причем вечная мерзлота вершин, несмолкающий гул ветра и от того — постоянные снегопады, явно служили естественной маскировкой для деревни.
Не говоря уже о странной ауре, исходящей то ли от самой деревни, то ли тех самых горных пиков.
Хаджар вытянул ладонь и позволил снежинке упасть на обнаженную кожу. Та легонько опустилась, но даже не думала таить. Наоборот — неустанно жалила адепта с телом крепости практически достигшего уровня Божественного Адепта.
