Да, в двадцать шесть перезарядка явно дольше… или Ци здесь играет свою роль.
На этот раз мы заняли горизонтальное положение прямо на мокрых тёплых полотенцах, и я наконец ворвался в храм святых блаженств. Взял старт, глядя, как всё у неё дёргается, будто она на тракторе по колдобинам едет. Помещения наполнили шлепки наших мокрых тел, и я закончил, получив фальстарт через три минуты.
Мне даже было стыдно за это, так как она явно не успела добраться до финиша. Но Фрио лишь улыбнулась и притянула меня к себе. Полежали мокрые и горячие, после чего она вновь полезла целоваться и сражаться, и я не смог отказать девушке. Да и не хотел.
Вид снизу был не хуже, чем сверху. Фрио притянула меня к своей груди, словно у неё проснулся материнский инстинкт. И в этот раз фальстарт записала на свой счёт она. Заслужила. Упала на меня сверху, тяжело дыша, и я лишь прижал её к себе поплотнее. Чтобы через полчаса вновь начать наше тесное сотрудничество.
И вновь шлепки: шлёп-шлёп, шлёп-шлёп, сочные, звонки. И ощущения, как наши тела соприкасаются каждый раз. Хотя звуки возбуждали больше, чем сам процесс.
Я отодвинулся, чтобы порадоваться виду, и Фрио-хохотушка беззлобно рассмеялась.
— Ты как ребёнок, который получил подарок. А знаешь, это даже мило.
— Что именно?
— Там, на площадке, ты казался неприступным, несокрушимым и опасным. Весь в шрамах, крепкий и действительно повидавший то, что другим даже и не снилось. Настоящий воин. А здесь… такое естественное, а ты неуверенный и немного неуклюжий, совсем другой, как мальчишка.
— Ну… у каждого свои причуды… — пробормотал я, и она рассмеялась ещё раз.
— Ты милый, Юнксу, — её бёдра разошлись пошире, а сама глядит хитрым взглядом девушки, которая специально ребёнку грудь показала, чтобы заставить его краснеть. Я не мог краснеть сильнее, но мог наладить нашу дипломатию ещё крепче и сильнее, на этот раз добившись финиша почти одновременно у обоих.
Хорошо быть молодым. Не сказать, что двадцать шесть — это старость, но я уже почувствовал разницу.
Вскоре Фрио попыталась куда-то уползти, но я не дал ей это сделать, наслаждаясь на этот раз видом её спины. Вновь шлёп-шлёп на всё помещение, и ещё одна победа.
Но казалось бы, времени прошло всего ничего, а надо было уже собираться, чтобы не предстать в плохом свете перед другими. И я попросил помыть себя ещё раз, когда она сидела на скамейке и поливала себя водой. Пришлось настоять, помочь руками её голове, но взялась она так, что аж ноги подкосились под конец.
Встала со скамьи, победно улыбнулась, поцеловала в губы.
— Раз так, я заслужила второго раза, — второго оргазма, как я понимаю. — Идём.
— К тебе?
— Нет, к тебе.
— Но там…
— Идём-идём… Или ты думаешь, будто господин Сонг не знает, что я к тебе приходила? Мимо него муха не пролетит.
На кровати всё было… иначе. Более спокойно, размеренно, классически.
Я уже не спешил стартовать, она никуда не бежала. Целовались, мяли друг друга и скользили между собой. И лишь под конец уже почти родное шлёп-шлёп-шлёп и скрип кровати, когда надо было набрать обороты для преодоления последнего барьера. Фрио содрогнулась, схватившись за подушку и накрыв лицо, из-под которой раздались приглушённые вскрики.
Правда, я не успел…
Ну и ладно. Зато забавно было то, что за стеной я слышал такие же приглушённые стоны и скрип кровати. Если не ошибаюсь, там была комната Зуара и его невесты.
Кажется, мы их заразили своим похотливым настроением.
Прижал к себе так сильно, как мог, зарывшись в её волосы лицом, на что Фрио вполне себе была не против, после чего уснул, приняв чуть-чуть того снотворного. Последние мысли были о том, как же здесь жарко и мокро…
Снотворное действительно подействовало, да, но проснулся я с больной головой и чувством, будто и не спал вовсе. Мне кажется, стало только хуже. А что было лучше, так это то, что Фрио не спала и лежала в моих объятиях, глядя на меня. Уже поостывшая, подсохнувшая, она улыбнулась, потянулась и поцеловала меня в губы.
— С добрый утром.
Интересен тот факт, что у них, если уж дословно переводить, это звучало «здравия после сна».
— С добрым утром.
— Как, помогло лекарство?
— Если ты про микстуру, то голова просто раскалывается. Стало ещё хуже.
— Зато я знаю, как сделать лучше, — проворковала она и спустилась ниже по моему телу, начав переговоры там, где я был куда сговорчивее даже при головной боли.
А она умела быть убедительной, пройдясь так, чтобы всё было чисто и довольно. После чего, вытирая губы, она медленно, демонстративно начала одеваться, позволяя порадоваться виду, который открылся мне.
Чего сказать, девушки знают, на что надо надавить.
А я знал, как на это ответить, и ткнул её пальцем туда, куда так и просилось. Она ойкнула, и с переодеваниями не пошло — я не мог отпустить девушку без ответной благодарности. Но так как я устал и ничего не хочу, довольствоваться ей оставалось всё теми же пальцами, которыми я в неё ткнул.
— Нежнее… быстрее… аккуратно-аккуратно… так, быстрее… ещё быстрее… — она сидела у меня на коленях и направляла мои действия, попутно не отрываясь от поцелуя, пока должок не был возвращён. И уже после она уже более спокойно оделась и, одарив меня улыбкой, вышла, вся цветущая и… будто помолодевшая? Хотя, казалось бы, ей же годков где-то двадцать три плюс-минус.
— Я смотрю, вам было весело, — хмыкнула Люнь, вися в углу комнаты.
— А сама ручку-то не стёрла? — хмыкнул я, наблюдая, как та краснеет и задыхается.
— Да ты!.. Да ты!.. Да ты просто дурак!
И с этими словами вылетела.
Дурак? Кто ж из нас дурак, если ты думала, что я ничего не замечу и не увижу, Люнь?
Честно сказать, я чувствовал себя как… обновлённым, что ли. Каким-то воздушным и лёгким, наполненным ощущением, будто теперь я мог сдвинуть горы и сломать любого пополам.
Это и есть парная культивация, о которой я слышал? Обмен энергией, что оба потом чувствуют себя как заново родившиеся? Просто это явно не человеческий котёл, так как Фрио уж очень жизнерадостна и бодра, как и я. Или это просто у меня настроение такое?
За завтраком повисло какое-то неловкое молчание. Причём причиной был не я — причиной были все вокруг. Я-то ладно, чужой для них, но этой ночью, я так подозреваю, если судить по этим улыбкам и ужимкам, все предавались плотским утехам, последовав моему примеру. Все, кроме разве что старшего и его жены — староваты уже.
А во время тренировки, стоило мне просто начать, техника сорвалась с моего меча в то же мгновение, промчавшись через всю площадку и истерзав бедный манекен невидимыми лезвиями.
