— Я знаю, о чем ты думаешь, — негромко произнесла девушка. — И я знаю, почему ты пришел их забрать. Но почему ты думаешь, что они захотят уйти с тобой?
— Э-э-э… потому что они не хотели бы быть пойманными, и чтобы их использовали как…
Кстати, а зачем они этой твари? Я мог предположить только одну причину, зачем могут понадобиться женские тела.
— Ты ничего не знаешь об этих девушках.
— А теперь надо знать досконально все их личное дело, чтобы спасти? Просто отдай девчонок, чем бы ты там ни было, — попросил я. — И я тебя не трону. Заберу их и уйду. Я обещаю.
— Им ведь хорошо здесь. Ты готов разрушить счастье этих созданий ради счастья своего?
— Счастливы? По-твоему, я не знаю Цурико?
— А что ты знаешь об этой девушке? — неожиданно спросила она, показав на себя. — Ты спал с ней, но для тебя она осталась лишь злобной дурочкой, не более. Тебе неизвестны ее страхи, ты не знаешь о ее боли, для тебя она лишь мимолетный человек, который как пришел, так и уйдет из твоей жизни. А я ей дала то, чего она так хотела. И я могу дать им все, чего они захотят еще. Каждая из них.
— Зачем они тебе? — задал я, наверное, самый животрепещущий вопрос.
— А зачем живет каждый организм, не замутненный сознанием? — посмотрела она на свой живот и коснулась его ладонями. — Рождение новой жизни.
— Фу, блин, какая мерзость! — я на мгновение представил, как это должно выглядеть. — Я ща блевану! А можно посмотреть, как это делается?
— Я храню, я созидаю, я защищаю. Я дарю им то, что не может дать эта жизнь. Все они бедные, бедные существа, бездушные и полупустые, наполненные своими страхами. Я приношу то, чего они желают. Дарю им мир, в котором они будут счастливы, и делаю то, для чего была создана.
Почему-то я сразу подумал про матрицу. Или любой другой мир, сон, иллюзию, где ты живешь и тебе так хорошо, что реальность уже и не нужна.
— А ты их спросила? — полюбопытствовал я.
— Как не спросил ты, хотят ли они этого спасения. Я могу отдать тебе это тело, раз оно так дорого тебе, но оставь мне другие.
— А если я не соглашусь?
— Я буду биться за свою и их жизни, — кратко ответила она, и…
Неожиданно заморгала, будто просыпаясь, и…
Закричала, схватившись за голову.
— НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ!!! НЕ НАДО!!! И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И!!!
Ага, вижу, как они хотят остаться…
Я не знаю, что меня испугало больше – ее безумный взгляд или визг, но всего один шаг с моей стороны, и она получила с локтя в челюсть и практически тут же отключилась. Я только и успел, что поймать Цурико на руки, после чего едва ли не бегом подбежал к одному из каменных столов, на который ее и положил.
— Как ты думаешь, в ней уже что-нибудь есть? — спросил я, смотря на ее тело, но не забывая и оглядываться.
— Я не знаю, — пожала Люнь плечами.
А гора тем временем продолжала дышать, но, кажется, еще громче, чем раньше. Мне становилось слегка не по себе от этих звуков.
— Я знаю, как проверить, — неожиданно дошло до меня.
— И как же?
— Загляни в нее.
— Чего? — перекосило Люнь.
— Загляни внутрь Цурико. Ты же в мумию заглядывала, загляни и в нее, чего тебе стоит? К тому же, она тоже девушка.
— Да дело же не в этом!
— Давай быстрее, — поторопил я ее. — Время не ждет.
Люнь цыкнула и все же выполнила мою просьбу, нырнув головой в Цурико.
— Чисто, — отрапортовала она через минуту с недовольным видом.
Вот и славненько, а то уже вскрывать ее собрался. На всякий случай я достал веревку и все же связал ее по рукам и ногами, чтобы, если над ней вновь возьмут контроль, она не ударила мне в спину. И лишь после этого я вытащил меч с лампой Алладина и двинулся в следующий зал.
Он и оказался конечным.
Я не знаю, как описать то, что предстало передо мной, потому что есть вещи, которые, кажется, не относятся к этому миру.
Как я говорил, как описать на вкус апельсин? Или как описать цвет, который отсутствует в палитре нормальных людей? Как описать существо, которое предстало передо мной? Только Лавкрафт смог бы описать такое.
Огромное мясистое тело, оно занимало всю противоположную сторону пещеры, словно стена. Стена из плоти, обтянутая кожей. И эта… плоть… была на стенах, словно жуткие обои, свисала будто кабелями с потолка, пульсировала, немного двигалась. Словно тело разрасталось когда-то по пещере и теперь слегка двигалось и дышало.
И на этой стене плоти, обтянутой кожей, я видел туловище королевы улья. Продолговатое, отвратительное, с большими стеклянными глазами и шестью где-то манипуляторами — тонкими руками с тремя суставами и тремя пальцами.
Она смотрела на меня, и я чувствовал себя… неуютно, скажем так. А потом раздался чавкающий звук, и из-под этого туловища выползло яйцо с прозрачной стенкой как из очень тонкой кожи, но наполненное жижей. Заботливо, я бы даже сказал, с любовью существо-королева осторожно прицепила это яйцо к щупальцу, которое вылезло из «кожаных» обоев.
Глядя на это, у меня появилась стойкая ассоциация с муравьями, с маткой муравьев, которая вынашивает яйца, а потом их хранят, пока из тех не вылупится потомство. И оттого картина казалась мне еще более жуткой.
Существо-королева посмотрела на меня и несколько раз моргнула — казалось, что она даже поманила меня пальцем. Ее руки потянулись к одному из яиц, после чего она провела по нему пальцем, и оттуда выпала… девушка.
Мисуко.
Вся в слизи, она медленно скатилась по кожаным обоям на пол, где попала в заботливые руки королевы. Та очень осторожно помогла девушке подняться и подтолкнула в мою сторону. Несколько первых шагов Мисуко сделала неуверенно, как робот, будто ее кто-то подталкивал.
И… все же это была не Мисуко.
Я это понял, едва она сделала пару неуверенных шагов в мою сторону. Да, ее черты лица были достаточно похожи на главу клана, но это была копия, практически такая же версия человека, как и те, что я перебил тогда на улице, разве что чуть-чуть новее, более эстетически приятная, что ли. Ее лицо местами слегка обвисло, совсем чуть-чуть, кожа была бледной, тело было с явно нарушенными пропорциями, на голове не хватало клочков волос.
Значит, я все же был прав в этом плане: никому не дали улететь из этого леса.
А ведь, казалось бы, аборигены без внятного уровня и какие-то твари, которые от одного тычка умирают, а смогли нас разобрать как нефиг делать. Спас лишь мой иммунитет, который они, наверное, уже прокляли.
Но если это копия, то где…
Я внимательно оббежал зал взглядом и заметил, что на той самой туше, что представляла собой противоположную сторону пещеры, висели, практически сливаясь с кожей, что-то типа девяти коконов, и один был как раз сейчас открыт.
