А то в этом мире знаний мало не бывает. Особенно тех, что убивают.
Глава 177
— Да ладно, неужели ни одной технике тебя там не обучили?! — прищурился я.
— Чтобы ты знал, я отличный боец и без всевозможных техник! — гордо заявила Цурико. — Даже Её Высочество признала тот факт, что я хорошо дерусь!
— И проиграла.
— А ты бы в спину, как крыса, не бил, и всё было бы нормально, понял?! — рыкнула она недовольно. — Чисто как крыса, исподтишочка! Так что заливай свои дифирамбы про мой проигрыш кому-нибудь другому.
— Хорошо, так и сделаю. Расскажу о нём твоим подругам из клана.
— Нет! Можешь заливать мне! — тут же быстренько переобулась она. — Даже не думай, Юнксу! Если ты это сделаешь, то я…
— То ты что?
— Я обижусь!
Ох ипать… О боже мой! О нет, как же я жить-то буду?! Наверное… как обычно? А может и ещё более спокойно?
Ладно, я не из тех, кто говнит просто ради забавы (если только прямо очень не захочется). Но было забавно наблюдать за тем, как поменялась риторика у Цурико. Угрозы из разряда физического насилия перешли в разряд угроз обиться. Растёт, ёптеть.
И ведь теперь от неё не отвертишься и не запрёшься в комнате, а всё потому, что Гой поступил как Гей (в плохом смысле этого слова) и подселил её ко мне со словами, что лишнего места у него в доме нет. Не мне ему указывать и говорить, что делать в его же доме, но, кажется, он продолжает тот свой цирк с тем, что мы отлично смотримся, нам надо завести детей и остепениться. Иначе объяснить то, что в доме прямо-таки не нашлось места для Цурико, кроме моей комнаты, было нельзя.
Засранец…
С другой стороны, не мне возмущаться, так как этот засранец оплачивает мои расходы за подъём по ступеням, а удовольствие это было далеко не из дешёвых. Здесь теперь охотой вопрос было не решить, лишь волшебными пилюлями и, как следствие, деньгами, оттого финансовая поддержка мне была необходима ой как сильно, так как такое количество пилюль я бы просто не смог потянуть.
И, когда турнир позади, меня теперь ничто не отвлекало, чтобы заняться своим подъёмом по ступеням Вечных вплотную.
Ничто, кроме Цурико.
Пока я летал в облаках и думал об этом, Цурико замыслила недоброе.
Я это понял по тому, как она такая прямо-таки пай-девочка села рядом со мной. Осторожненько села, медленно, спинка прямая, ножки друг к дружке прижаты, ручки на коленках, молчит, глядит в пол, краснеет, что не придраться. Вот прямо няшка-скромняшка, воспитанная красна девица. Ни дать, ни взять вся такая правильная. Явно что-то от меня, сучка, ждёт…
— Юнксу, она, кажется, нацелилась на тебя, — предупредила Люнь. — Чует сердце, сейчас начнёт обрабатывать.
Вот тоже так думаю.
— Юнксу, — начала Цурико неожиданно осторожным мягким голосом. Услышал бы в темноте — не узнал.
— Чего?
— Слушай, мы же уже живём под одной крышей не в первый раз, да?
Понятно, куда тянет.
— Ну допустим да. И?
— И мы вполне уживаемся ведь, — Цурико осмотрелась.
— Ну дело ведь не только в том, что мы уживаемся, не так ли? — усмехнулся я.
— А в чём? — сразу ощетинилась она, будто предчувствуя неладное.
— Я не смогу остаться.
— С чего вдруг?
— С того, Цурико. Просто не могу.
— Да ладно! Мы отлично сработались! Ты норм так охотничек, я тоже ничё так, и у нас в принципе даже по характерам всё тип-топ!
— Ну дело же не в этом… — начал было я, но Цурико уже поймала волну.
— Ну а в чём? Мой характер? Так ты меня просто часто бесишь, но я уже типа сдержанная же! Вон, уже не злюсь на твою тупость! Уже не морочу никому голову. Да я, блин, само терпение во плоти! А если чё, там притрёмся, вообще уже и спорить не будем? Чё ты ломаешься, я не пойму?
— Цурико, я здесь проездом. Ни больше, ни меньше, я даже не собирался останавливаться, если бы Мисуко не подкинула мне важной инфы.
— А я типа не важна?
— Ну я же тебя не бросил. Но, Цурико, нам ничего не светит. Не потому что ты там плохая или другое, нет, просто я здесь не останусь, так как мой путь лежит куда дальше этого места. В такие епеня, что ты о тех местах и не слышала даже.
— Так я могу с тобой пойти!
Ага, а потом не дай бог что, и будет Цурико похоронена в безымянной могиле на краю света, где её никто никогда не найдёт, вот и всё. Уж что-что, а такого исхода я боялся больше всего.
В голове тут же пробежала картина того, как я стою над свежей могилой и понимаю, что никто никогда не узнает, где она сгинула, и не придёт даже почтить память. Никогда.
От чего-то мне стало жутко от таких мыслей, и я тряхнул головой. До сих пор я избегал проблем потому, что не связывал себя ни с кем настолько тесно, чтобы потом страдать из-за потери этого человека. И пусть будет лучше так, потому что смерть вокруг меня — это достаточно обычное явление, и там, где я выживу, другие могут просто сгинуть.
Я бы хотел это донести до дурной и даже попытался это сделать, но Цурико была из упёртых личностей, которые гнут свою линию, даже когда понимают, что это бесполезно.
— Цурико, я не хочу тебя обманывать и поэтому ещё раз повторюсь — нам ничего не светит.
— Светит! Очень даже хорошо светит! Я чё, отличная охотница, вдвоём легче будет, точно говорю! К тому же… — её рука легла мне на пах и приятно сдавила. — Мы что, плохо вместе проводим время? Или тебе кажется, что я в чём-то тебе плохо уделяю внимание?
И, словно в подтверждение слов, плюхнулась на колени передо мной, и давай стягивать штаны.
— Речь не об этом… — попытался я её остановить.
— А о чём? — освободила она нижнюю часть от штанов, уже готовую к приключениям.
— Ты сдохнешь, если пойдёшь за мной, так понятнее? — сказал я грубее, но её это вообще не проняло. Только и услышал в ответ, что:
— Пф-ф-ф…
И решила меня убедить своим слюнявым красноречием и острым языком, из-за чего ближайшие минут десять я наблюдал её макушку, которая очень старательно и усердно ходила вверх-вниз. Не буду лгать — чувствовать её рот изнутри был охренеть как приятно. А потом Цурико и вовсе пошла в контрнаступление, понимая, что терпит поражение в своих убеждениях, и повалила меня на кровать.
По крайней мере она ни разу не кидала мне претензии, что я её использую, за что ей спасибо.
Цурико каждый день пыталась так или иначе меня уговорить, не понимая, что на этом поприще у неё нет шансов. Особенно, когда позже я стал вновь пытаться подняться по ступеням, и голова стала забита другим.
Ну как пытаться, я и поднимался, собственно, так как здесь уже не имело значения, какая у меня Ци, чёрная или белая, так как всё сводилось скорее к тому, чтобы расширить сознание. Сама стадия благодаря этому была не такой уж и сложной, однако именно она становилась определённым барьером для многих.
