— Пойдёт, видали и хуже, — усмехнулся я, заняв место у барной стойки.
— Ага, даже не буду спрашивать, где ты его нашёл, так как в нашем городе подобного точно нет.
— А ты все злачные места оббежала там? — посмотрел я на неё с усмешкой.
— Представь себе, да, — гордо ответила она и крикнула. — Бармен!
Барменом здесь работал опять же толстый бородатый азиат (хотя здесь все в округе кроме меня азиаты) в грязном фартук, который не стирали, наверное, с самой его покупки. Он молча кивнул нам, предлагая заказать.
— Мне… фруктового чего-нибудь не крепкого, — сразу попросила Цурико.
— А мне ответить на вопрос, — подался я вперёд. — Ищу одного человека, у него седьмой уровень, может кто-то слышал или с кем-то можно поговорить на эту тему?
Бармен ещё раз смерил меня взглядом, после чего молча кивнул на дальний угол, где тусовались максимально подозрительные личности.
— Там спросить?
— Если они тебе ответят, — пробасил он, в первый раз открыв рот. Голос был таким, будто кто-то стучал в барабан. — Чужаков здесь не любят.
— А чужачек? — неожиданно подала голос Цурико.
— Чужачек любят. Только могут и отлюбить в углу по кругу, если будете не осторожны, — предупредил он.
Она взглянула на меня победным взглядом, спрыгнула со стула, вильнув жопой и направилась к мутному виду личностям.
На всякий случай я окинул взглядом тот угол, но не нашёл никого выше пятого, но и тех было всего ничего, человек пять, которые не представляли для меня никакой опасности. Именно поэтому я отпустил эту дурочку выяснять про нашего наёмника — так или иначе у неё, как приятной на вид девушки, больше шансов разговорить полупьяных мужиков. А если что-то пойдёт не так…
Ну… я её вытащу из передряги, куда деваться. Главное, чтобы не нарывалась. Ну а пока она там общается…
— А вы не знаете кого-нибудь седьмого уровня или может шестого? — обратился я к бармену, который с внимательным лицом вытирал грязный стакан замасленной тряпкой.
— Я лишь бармен, — ответил тот.
— А бармены не знают секретов, которые любят рассказывать пьяные? — удивился наигранно я.
— Знают. Но предпочитают молчать. Люди здесь нервные: охотники, старатели, собиратели, просто убийцы и грабители. Все прекрасно знают или думают, что знают, кто может о них разболтать, и к кому в случае проблем надо обратиться.
— Но это не то чтобы важная информация.
— Вам что-нибудь подать? — конкретно так ушёл он от разговора, показав, что продолжать эту тему не собирается.
— Нет, спасибо, — вздохнул я.
И тем не менее его нежелание отвечать тоже было ответом. Если бы он действительно ничего не знал, то так бы сразу и сказал, а не играл бы со мной. Так что в каком-то плане вся надежда легла на хрупкие плечи Цурико, которая сейчас разговаривала с наёмниками.
Правда её потребовалось времени аж около получаса, прежде чем появился результат. Я уже думал, что Цурико забыла, зачем мы здесь, так как глядя на то, как она там смеётся и увлечённо разговаривает, возникало ощущение, что ей здесь всё нравится и устраивает. Уж слишком её поведение соответствовало местному контингенту, чтобы забеспокоиться о подобном, когда она быстро подошла ко мне и негромко сказала:
— Всё, пошли.
Я внимательно окинул её взглядом.
— Что-то происходит?
— Нет, но лучше нам уйти теперь, — повторила Цурико настойчиво.
Я бы мог сказать, что могу заставить здесь сам всех уйти, но естественно, что не стал. Просто поднялся со стула, бросил бармену «до свидания», и быстрым шагом вслед за Цурико покинул это злачное место, выйдя опять на улицу, где пели лягушки и насекомые. Я даже вопросительно взглянул на Люнь, может чего она видела, но та лишь пожала плечами.
Сейчас, когда день был в самом разгаре, людей стал у входа, особенно пьяных стало меньше. Я взмахом пригласил Зу-Зу следовать за нами, не сводя с Цурико взгляда.
— Там тебя прирезать не собираются? — на всякий случай уточнил я, кинув взгляд за спину, не преследуют ли нас, когда мы вышли на главный мост-улицу.
— Пф-ф-ф… попробовали бы… — отмахнулась она.
— Тогда к чему такая спешка?
— А тебе хотелось ещё там посидеть?
— Нет, но просто выглядело так, будто мы убегаем.
— Мы не убегаем, мы уходим от проблем, — ответила Цурико. — Да-да, ты же у нас теперь очень сильный и опасный, но тебе же лишний раз не захотелось бы махать кулаками, не так ли?
— Так ты что там сделала? — полюбопытствовал я, уже предвкушая какую-нибудь глупость от неё.
— Я сказала одному придурку, на фразу что-нибудь положить мне в рот, что всё, что он туда положит, будет беспощадно откусано, и пусть лучше положит своей матери что-нибудь в рот.
— Мне кажется, она от тебя этого нахваталась, — заметила Люнь. — Это ты у нас любитель упоминать матерей своих противников.
— Понятно… — протянул я и на всякий оглянулся, нет ли за нами преследования. Я уже не стал говорить про игнорирование таких вот фраз, а то будет тут ещё бухтеть на всю улицу. — Так ты что-нибудь выяснила по поводу нашего общего друга?
— Да, — кивнула она. — Ходят слухи о таком вот человеке, но здесь он известен исключительно как учитель или мастер.
— Мастер? — нахмурился я. — Поясни?
— В прямом смысле. Чего тут пояснять? — раздражённо ответила Цурико. — Он живёт за городом, и держит там свою школу, где обучаются все, кто может себе это позволить. Если верить наёмникам, у него примерно седьмой уровень, а ещё он очень скрытый и замкнутый.
— Учит детей?
— Это всё, что ты услышал? — недовольно посмотрела она на меня.
— Честно говоря, просто немного удивлён, — честно признался я. — Это точно он?
— А есть ещё кто-то мутный и с седьмым уровнем?
— Ну это ты должна была выяснить.
— Почему… — и Цурико смолкла, понимая, что я, собственно прав. — Ладно, соглашусь, но они упомнили только его.
Учитель? Главный убийца, гроза даже восьмых уровней, невидимая рука Вьисендо и тот, кто делает грязную работу, о которой потом ходят слухи, учитель в какой-то задрипанной школе боевых искусств?
— Почему они уверены, что это именно он? Этот полоумный мог и уровень свой спрятать, принизить, например.
— Я откуда знаю? Они вообще не уверены, раз на то пошло. Просто он очень сильный учитель, который обучает детишек боевым искусствам за городом. Живёт отшельником на деньги от якобы обучения, ни с кем не сближается. Просто кто-то однажды сказал, что видел его аж седьмым уровнем.
— Кто-то видел, — скептически заметил я.
