— Не, не в том смысле. Ну, рабочих там со стены после несчастных случаев в списки вношу, или в лекарской если кто помрет — тоже. Нас там трое всего, на сборе естественной убыли городского населения. Работа, конечно, не самая почетная. Это тебе не караул перед дворцом синьора нести. Ну и… Иногда…
— Ясно. Выручаешь людей, попавших в неловкую ситуацию, — с усмешкой закончил Эш фразу своего нового знакомого.
Эш кивнул на холстину, которую Магур все еще мял в руках.
— Тебе помочь?
— А, это? Нет, я сам…
Магур ловко расстелил холстину и перетащил на нее мертвеца.
— Как ты его продырявил-то… — проговорил стражник, разглядывая рану на шее.
— Не я это затеял, — хмуро ответил Эш.
Стражник прикрыл тканью лицо покойника и достал из-за пазухи тонкую грубую веревку, завязанную посередине узлом. Ругаясь себе под нос, он принялся развязывать узел.
Эш протянул ему нож.
— Держи.
Тот внимательно посмотрел на незнакомца. Кивнул, разрезал веревку и принялся обматывать ее вокруг тела.
— И что ты с ним дальше будешь делать? В чужую могилу подбросишь? — с интересом спросил Эш.
— Да нет, зачем. Скину в мертвяцкой, придумаю имя какое-нибудь и обозначу, что упал со стены. Там постоянно кто-нибудь вниз валится. И вдребезги, как спелые груши. Но платят неплохо, так что из соседних городов, бывает, безремесленники приезжают подзаработать. А кто их там по именам-то помнит? Ну а в полдень весь собравшийся урожай могильщики закапывают.
— А если в книги кто заглянет? — продолжал допытываться Эш. — Начнет сверять списки прибывших и погибших?
— А… зачем? — искренне удивился стражник.
— Ну как же, а для порядка?
— Я вот служу уже почти год… — Магур крякнул, переворачивая тело смуглого. — и за это время никто ни разу к нам в книги не заглядывал. А все потому, что для порядка по большому счету без разницы, кто из вас двоих сегодня помер, ты или он. Сложней, конечно, если вдруг как-нибудь неудобно кончится кто-нибудь известный или семейный. Но и то люди как-то решают вопрос…
Он выпрямился, вытер рукавом покрывшийся испариной лоб.
— Любая услуга… Она ведь цену свою имеет, — покосился Магур на Эша.
Тот хмыкнул.
— Ты от меня платы, что ли, ждешь? Ну уж нет. Вот с кем договаривался, с того и бери. Чем-то же он собирался с тобой за мой труп расплачиваться?
Стражник удивленно захлопал глазами.
— Так разве не у тебя теперь все?
— Не-а. Я в его карманы даже не заглядывал.
Магур тихо выругался.
— Ну вот и че теперь, обратно его разматывать?.. Мне же еще могильщику дать надо… И начальнику стражи… — с таким искренним, детским огорчением проговорил стражник, что Эш рассмеялся.
— Ну давай помогу — вдвоем мы его быстро размотаем.
И, отставив в сторону меч, вместе с Магуром склонился к бедному трупу.
— А не хочешь поспорить на покойника? — блеснул зубами в улыбке рыжий. — На пять медяков! Ну или на три.
— В смысле? — не понял Эш.
— Ну, поспорить, в каком кармане у трупа деньги лежат. Ну, чтоб веселее…
После этих слов Эша почему-то вдруг пробрало на смех и он беззвучно заржал, непроизвольно выпуская из рук окровавленную тряпицу.
— Мало того, что он помер… Мало того, что его рожей по земле второй раз елозят… Так еще и поспорить на его карманы, чтоб чутка веселей было? Да ну тебя нахрен!.. — проговорил Эш сквозь смех.
— Не, ну а че? — гоготнул рыжий. — Плешивому-то уже все равно…
Он ловко вытряс содержимое карманов своего мертвого знакомца, довольно причмокнул, и вместе с Эшем они замотали труп обратно.
Стражник сноровисто взвалил свою ношу на плечо.
— Наружу выгляни — нет там никого?.. Мне главное на улицу выбраться, а там уже без разницы.
Эш отворил дверь и высунулся наружу.
— Тихо.
— Ну, тогда бывай, — отозвался Магур и тронулся в путь.
— Эй, постой! — окликнул его Эш. — Ничего не забыл?..
Рыжий в недоумении взглянул на Эша — и увидел свой меч у него в руках.
— Да твою ж в качель!.. И правда чуть не забыл. Щас я его…
Он неловко наклонился, собираясь сбросить тело с плеча, но Эш со смехом остановил незадачливого повелителя трупов.
— Да стой ты! Я сам…
Эш вернул меч ему в ножны.
— Вот, теперь топай.
— Ты это, заглядывай как-нибудь вечерком в «Гнилушку», — сказал вдруг Магур, поправляя убитого Эшем мертвеца на плече. — Хороший ты парень, заходи — выпьем. Там жрачка собачатиной отдает, но выпивка вполне приличная и дешевая.
Он юркнул в приоткрытую дверь, и уже через минуту, насвистывая, неспешно зашагал по дороге, словно нес на себе мешок с овощами.
Несколько минут Эш стоял, глядя в одну точку и качая головой.
Да уж…
Веселый парень этот Магур, ничего не скажешь.
Выждав минут пять, Эш тоже выскользнул из мастерской и с облегчением вздохнул, очутившись на свежем воздухе.
Рынок тем временем уже начинал оживать. Торговцы суетились, расставляя товар по своим местам. Из города на площадь тянулись первые ранние покупатели.
И чем больше людей появлялось, тем удушливей становился воздух вокруг.
После убийства Эш вместе с ловкостью получил еще и удесятеренную восприимчивость.
Булочница принялась монотонно нахваливать свой товар, две торговки тканями и лентами сцепились друг с другом, выясняя, кто из них кому мешает. А покупатели, погруженные в свои собственные заботы, обходили их стороной, выискивая нужные им вещи.
И все они обдавали Эша своими эмоциями и желаниями.
Он вовсе не хотел все это чувствовать, но хаотичный поток их забот накрывал его против воли…
Лучше бы он всего этого никогда не слышал.
Эш вдруг подумал, что рынок — это суть самого города.
А может, и суть всей жизни самих горожан.
Не замечая смерти, изо дня в день брести меж рядов в поисках редиса или моркови, свято веря в то, что это действительно важно. Так же, как отравить беспокойную собаку соседа. Или самого соседа…
Какое-то время Эш, стиснув виски, просто смотрел на людей, словно позабыв, зачем вообще пришел сюда.
Ему было противно.
Хотелось поскорее оседлать Полудурка и уехать прочь, чтобы вернуться только вечером, когда город накроется мглой, и его уродство не будет так сильно бросаться в глаза.
