Твари кинулись врассыпную, унося на своих опаленных шкурах пылающие искры. А вместо них из дымящихся нор полезли барсучьи крысы уже совсем другого класса.
Они были длиннее почти в два раза, из ртов наружу торчали желтые клыки. А на телах из-под клочковатой свалявшейся шерсти торчали колючие шипы, как у ящериц.
Хлесткие хвосты угрожающе засвистели, и крысы бросились на людей.
— Придержи этих, а я пока другим путь закрою, — сказал Червь, опускаясь на колено.
Пока гарнизон изумленно смотрел на странную троицу, Эш ураганным ветром отшвырнул новых крыс от стены. Те с визгом разлетелись по равнине, цепляясь когтистыми лапами за кусты и остатки недавнего побоища гигантов и машин.
Червь приложил ладонь к земле, и его рука мягко погрузилась в почву, как в воду. По равнине поплыл зеленоватый туман, а потом земля под ногами вздрогнула.
— Готово? — спросил у Червя Эш.
— Все, ближайшие норы засыпаны. Теперь можно добить стаю.
Эш опустил руку, и ветер стих. Крысы бросились на людей, и войско стигматиков с ревом кинулось вперед, обнажив оружие.
Через десять минут под стеной стало тихо. Только было слышно, как тяжело дышат уставшие от затяжной битвы люди, и как щелкают вдалеке догорающие ели, опаленные огнем Эша.
Теперь весь гарнизон уставился на странную троицу бронзовых от энергии воинов-победителей со странными отметинами на груди.
А Эш деловито спросил:
— Кто из вас Вилей из Уршу?..
Один из стигматиков, хмурый седобородый великан с суровым лицом и стигмами волка и рыси на предплечьях, выдвинулся вперед.
— Я — Вилей!..
— Хорошо, — сказал Эш, глядя воину прямо в глаза. — Именем клятвы крови ваших отцов и во имя людей мы, носители стигм Великой Акады, пришли принять с честью дань твоей верности, и да будет прославлена сила Священного Орла!
Он провозгласил традиционное воззвание без единой запинки и с такой царственной интонацией, что от нее у самого Эша по спине поползли мурашки.
Будто это все было не представлением, а священной клятвой на облаке зиккурата.
Все войско застыло, слушая эти слова, похожие на заклинание.
Лицо нового коменданта крепости побелело и вытянулось, недоверие в глазах медленно сменялось изумлением.
—… Приди, и служи во славу своих предков, ради прославления потомками, — добавил Эш заключительную формулу.
— Неужели мы дожили до того часа, когда хранителям Внутреннего круга и до нас, одержимых и грешных, появилось дело? — хрипло проговорил Вилей.
Гарнизон зашевелился, как лес от ветра, встревоженно зашелестел, испугавшись дерзости своего командира.
Но Эш только усмехнулся.
— Открой глаза пошире, Вилей, — сказал он. — Мы теперь такие же одержимые и грешные, как и вы. Только сил и знаний немного побольше. А судьба у нас одна.
— Готов послужить великому роду с честью, — выдохнул воин, склонив седую голову.
А через час Полудурок тащил от стен крепости телегу, груженую оружием и воинской амуницией, а маленький хитрый отряд Эша, ехал следом за ней верхом на здоровых ладных лошадях.
Еще двоих, для Птицы и Шаккана, вели в поводу.
— Ты был настолько наглым, что даже я проникся! — воскликнул Аншар. — Хоро-оош ты был, тринадцатый. Да, господин?..
Эш покосился на Аншара, но ничего не сказал.
Все остальные казались очень оживленными и взбудораженными, в то время как он сам ощущал необъяснимую тяжесть на плечах после всего произошедшего.
Да, он сам придумал этот план. И все удалось на славу — даже лучше, чем можно было рассчитывать, потому что Вилей напрямую сказал, что отныне гарнизон всегда готов помочь великим хранителям.
Отчего же тогда ему невесело, в отличие от остальных?..
— А я вот немного напрягся, когда Дарий начал импровизировать с древними книгами, — отозвался Червь. — Писания — дело тонкое…
— Да я как бы знаком с писаниями — статус обязывал, — усмехнулся Дарий. — К тому же, совсем недавно целый дневник похожей ахинеи читал, так что придумать что-то в дугу было несложно.
— Неплохо получилось, — кивнул Червь. — Я только одного не понял. Тринадцатый, ты что, собираешься на мою спину еще и коней взгромоздить?..
— Да, придется построить что-то типа загонов и поднять на твой хребет, — сказал Эш.
Червь вздохнул.
— Чудовищно.
— Да будет тебе! На твоем горбу можно город построить и огороды разбить — на все места хватит.
Тут в разговор вмешался Гидра.
— Слушайте, а если серьезно, то такого честного и при этом бессовестного воровства я еще не видел. Они же сами, собственными руками нам все отдали! Даже деньги!..
— Так это и не воровство было вовсе, — хмуро отозвался Эш. — Мы ведь и правда сделаем то, что сказали. А гарнизону такое количество амуниции — капля в море. А денег потом надо будет еще немного подзаработать…
— А зачем ты от второго кошелька отказался, который тебе Вилей в руки пихал?
— Затем, что совесть все-таки иметь надо, — строго осадил Гидру Эш.
Аншар крякнул, почесал подбородок.
— Да есть тут в общем один клад неподалеку. Господин как-то велел припрятать…
На этих словах четыре пары недобрых глаз вперились в великана.
— Чего? — спросил Эш. — То есть ты хочешь сказать, что у нас были деньги?
— Не у нас, а у господина, — поправил Аншар. — Но в общем — да…
— Ах ты тварь, а мы на стену как придурки ряженые лезли! — взвился Гидра.
— Погоди-погоди, — перебил Гидру Эш. — Аншар, у нас действительно были деньги? Ради всех акад, почему ты об этом раньше не сказал?!
— Так а ты и не спрашивал, — оскалился в плотоядной улыбке Аншар. — А потом мне уже любопытно было, как ты собираешься это говно провернуть…
— Да его убить мало! — обиженно выкрикнул Гидра. — Тринадцатый, ну хоть ты скажи ему!..
— Зато какие лица у них были при виде вашей великой стигмы, о братья! — расхохотался Аншар. — Красавцы!..
— И далеко твой клад зарыт? — спросил Эш.
— А кто сказал, что он непременно зарыт? Так, припрятан в укромном месте. Пару дней пути, не больше.
— Завтра поедешь за ним.
— Как скажешь! Да, господин? — подмигнул Аншар небу. — Отдадим принцу часть его наследства.
— А с собой возьмешь Гидру.
— Я с этим ублюдком никуда не поеду! — возмутился Гидра, услышав планы Эша.
— И то правда, я ж не удержусь и придушу его где-нибудь сгоряча, — сверкая зубами заявил Аншар. — Вон, Червяка мне лучше дай.
