Но если он сумел вытянуть из этого мрака себя и даже полудохлого Рейнара, то неужели не сможет спасти и Шарку? Сколько раз она спасала его самого, и каких трудов ей это стоило? Теперь он сделает все, что в его силах, пусть это всего лишь горячая ванна… Но сначала надо к Хроусту, как тот просил, чтобы потом сразу приняться за самое важное задание.
Хроуст сидел у камина в кресле, а Морра склонилась над столом с разложенными на нем звездными картами, циркулями и другими диковинными приборами. Природа отношений этих двоих не переставала удивлять Латерфольта. С тех пор как Рейнар потребовал освободить Морру, баронесса часто ужинала наедине с гетманом, как раньше в Таворе. Якобы она делала ему какие-то прогнозы по звездам, рассказывала о Гильдии или, может, о Свортеке. Латерфольт раньше не замечал за названым отцом такого интереса ко всем этим магическим штучкам. Видимо, сказывались годы в изгнании, появление Дара, а может, просто старость и близость конца.
Каждый раз, отправляясь к Хроусту на ужин, Морра сияла, словно ничего прекрасней этих вечеров для нее не было. Егермейстер боялся себе представить, что она выпросила у гетмана в обмен на россказни о чудесах, но то было их дело. Насколько понял Латерфольт, после одного неудачного прогноза гетман охладел к Морре, потому-то она и кинулась искать защиты у егермейстера. Но затем Хроуст сменил гнев на милость, Морра перестала таскаться за Латерфольтом, и это перестало раздражать Рейнара. Короче говоря, все трое теперь держались друг от друга подальше, занимаясь каждый своим делом, и такой исход Латерфольта вполне устраивал.
Сейчас Хроуст выглядел усталым и больным. Возраст снова пытался взять свое: казалось, одна только ненависть удерживает душу в этом дряхлеющем теле. Шарка почти каждый день приходила к Хроусту перед сном, чтобы держать синее пламя у него над головой и сердцем. Они пытались сохранить это в секрете, но в войске уже перешептывались, что без ведьмы гетман долго не протянет, и потому раздавить Редриха нужно как можно скорее, пока не выпала из рук знаменитая булава с шипом.
При появлении Латерфольта Морра, которая что-то говорила, умолкла, но Хроуст сказал:
– Я специально позвал его. Расскажи еще раз! Хочу, чтобы он тоже услышал.
– У нас остались друг от друга какие-то секреты? – хихикнул Латерфольт.
– Нет, но тебе ведь такое неинтересно, друг мой, – язвительно отозвалась Морра. – Я говорила о том, как передаются Дары.
– Я думал, ты уже все рассказала в Таворе, на уроках с Шаркой.
– Тогда… была другая ситуация.
Латерфольт закатил глаза.
– Вот что я думаю. Дар можно передать полностью, – сказала Морра. – Кьенгару не обязательно обладать им до самой смерти. Он даже может отдать Дар нескольким людям, как если бы ты переливал вино из одного сосуда в несколько других. Правда, судя по Шарке, чтобы развить Дар до полной мощи, новому кьенгару потребуются дни, а то и годы практики.
– Но ведь я не тренировал Нить, а Рейнар, если верить ему, вообще не знал о своем Щите.
– Такие Дары, как Нить, Щит, Память и все прочие, можно отдать целиком по отдельности, тогда их растить не нужно. Я же говорю о самом главном – о «Мече» мага, который вы называете демонами. Свортек лишился его, когда отдал Шарке, потому Златопыт и убил его как простого смертного. Иначе этот болван ни за что бы с ним не справился.
– С Трофеями все обстоит так же?
– Я точно не знаю, но полагаю, что да. Трофей можно развить до Дара, хотя на это требуется огромная сила тела и духа. Сам Свортек в битве за Отарак добыл кучу Трофеев: Огонь, Воздух, Исцеление…
Она на миг запнулась, но, тряхнув головой, продолжила:
– Он был силен и сумел сразу их использовать. Но эти Трофеи изменили и едва не сломили его. С тех пор Свортек стал другим. Мне казалось, что он болен. Наверное, только Дар Исцеления не дал ему превратиться в чудовище, как Мархедор или Борбас.
«Ты прав. Я устал», – прозвучал в голове Латерфольта голос Свортека, словно тот стоял над самым его ухом.
– Сумел сразу их использовать, – повторил Хроуст после недолгой паузы. – Получается, сила Дара зависит и от человека, к которому он переходит? Поэтому Борбас оказался сильнее Мархедора и той девчонки?
– Да, в этом я уверена. История знает множество примеров, когда ничтожный Дар или часть Дара превращались в грозное оружие в руках великого человека и заменяли целую армию… Но известны и случаи, когда добровольно переданный Дар не смог расцвести в полную силу, потому что им владел слишком слабый человек.
– Надеюсь, это не наш случай. Ты знаешь, как передаются Дары?
Морра покачала головой.
– Подумай хорошенько, баронесса! Пару месяцев назад ты тоже утверждала, будто ничего не знаешь.
– Если бы знала, мой гетман, я бы уже давно его выкрала. Такой ответ тебя устроит?
– Похоже на тебя, – фыркнул Латерфольт. – А почему мы вдруг решили это обсудить?
– Потому что время пришло, Латерф, – веско произнес Хроуст. – Я хочу, чтобы вы выяснили, как забрать у Шарки Дар Свортека. Хочу, чтобы мы разделили его между собой прежде, чем подступим к Хасгуту.
Латерфольт закусил губу и беспомощно обернулся к Морре, но та отвела глаза.
– Но Ян… А как же…
– Она будет в полной безопасности, как жена будущего короля Сироток.
«Будущего короля!»
Латерфольт с трудом сдержал раздраженный вздох.
– Ты видел сам: Шарка не воин, а всего лишь девушка, не обученная военному ремеслу. Это милосердие, а не жестокость. Наконец-то тебе не придется рисковать ее жизнью.
Он промолчал. Хотелось спорить, но слова Хроуста звучали разумно.
– К тому же теперь, когда она никак не придет в себя, это больше Свортек, нежели Шарка. Непредсказуемый и безумный… Баронесса рассказывала мне о своеволии Свортека при дворе. Разве ты не хочешь, чтобы твоя милая кроткая невеста наконец вернулась,? Разве не скучаешь по ней?
– Да, но…
– Так избавь ее от ужаса войны! Найди способ! Пусть мужское останется мужчинам, а она сосредоточится на том, чтобы принести тебе наследника и навсегда забыть об этом кошмаре.
– Это лучшее, что можно сделать, Латерф, – произнесла Морра с неожиданной мягкостью. – Мы ведь не хотим забрать Дар как Трофей, ради которого нужно убить и поглотить останки кьенгара. Я уверена, Шарка и сама бы желала…
– Да вы понятия не имеете, чего Шарка бы желала! – вспылил Латерфольт.
– А ты? – Хроуст прямо посмотрел на Латерфольта, и под его взглядом тот, как всегда, ощутил себя мальчишкой, готовым из глупой вредности в очередной раз оспорить приказ отца.
Гетман отпустил Морру, и Латерфольту показалось, что на прощание она бросила ему виноватый взгляд. «Что мне твои взгляды, змея…» Он сжал плечо гетмана, тяжело осевшего в кресле.
