– Что ты тянешь? – крикнул Рейнар. В левой руке он сжимал поводья второй лошади, которые перекинул Латерфольту. – Забирайся, и валим!
Латерфольт вскочил в седло и пустился за Рейнаром, который стремительно отступал, подобно хинну в обманном маневре. Заметно поредевший отряд бежал следом. Пикинеры в латах и с тяжелым оружием быстро отстали, но из-за их спин уже взлетали в воздух стрелы и, описывая плавные дуги, опадали на убегающих.
Навстречу неслись под предводительством Наньи хинны, сообразившие, что потеряли главаря. При виде своих воинов, посылавших один за другим стрелы во врага, сердце Латерфольта наполнилось гордостью. Юнцы и бывшие рабы, тощие, изо всех сил вжимающие бедра в бока лошадей, пока их руки были заняты луками и стрелами, пошли за ним на смерть… Он звонко рассмеялся:
– Эй, Рейн! Ты совсем тронулся? Истинный Король кинулся в пекло, чтобы спасти какого-то хинна?
– Латерф, какого черта, – заорал Рейнар, – соберись!
– Откуда у тебя такие руки? Ты же калека! Или уже нет? Истинный убийца вернулся! – хохотал Латерфольт, не в силах унять бешеную радость от того, что ему удалось ускользнуть от смерти.
– Шарка случайно залечила мои шрамы, пока сращивала перелом.
Шарка!
Это имя заставило вспомнить, почему он так нелепо выпал из седла. Латерфольт подавился своим хохотом, вскинул голову к возвышению, нашарил взглядом фигуры Хроуста и Кирша – и по-прежнему пустое место, на котором должна была стоять она.
– Рейн! – Смеха в его голосе больше не было. Они остановились и спешились, не добравшись до резерва всего пару сотен локтей. Пехота уже давно оторвалась от них, а подоспевшие хинны отогнали самых рьяных. Рейнар, тяжело дыша, уставился на него. – Где Шарка?
Герцог проследил за его взглядом и крепко выругался.
Поле боя, затопленное дымом, пылью, воплями, грохотом орудий и скрежетом металла, по-прежнему представляло собой бурлящий хаос. С левого фланга стелился по земле мрак, но, вглядевшись, Латерфольт потерял вспыхнувшую было надежду. Не демоны Шарки, а дым от горящей рощи укутывал поле под Лучинами в черную вуаль.
Но где же тогда Шарка?
Он снова обернулся к своим спасителям. Вокруг герцога собирались всадники без знаков отличия, если не считать желтых попон на лошадях. Бракадийцы, не простолюдины, не отребье, хорошо вооруженные… За плечом Рейнара возникло до боли знакомое лицо. Поймав взгляд Латерфольта, герцог нетерпеливо махнул рукой на моложавого увальня, заставляя отъехать подальше, но егермейстер уже его узнал.
– Ты… Фубар… – Слишком много слов желало одновременно вырваться из горла Латерфольта, и слишком много в них было злости. – Хинны, ко мне!
Те возникли за его спиной. Вот бы они так быстро пришли ему на помощь на поле боя, опередив Рейнара! Но, кажется, все то время, что он был опьянен своим спасением, а затем ошарашен исчезновением Шарки, они с подозрением следили за незнакомцами и потому так быстро выстроились.
– Кто эти люди? – спросил он, и за его спиной хинны начали вкладывать в луки стрелы.
– Мои люди из Митровиц.
– И это все? Жалкие четыре дюжины?
Голос Рейнара дрогнул, превратившись в сухой скрип:
– Паны Митровиц не откликнулись на мой зов. Здесь все, кто пришел. Митровицы, впрочем, и на стороне Редриха решили не выступать. Я не знаю, что они там на самом деле…
Половину речи Рейнара Латерфольт пропустил мимо ушей, считая его людей и соотнося их с собственными силами. Хиннов за ним было больше раза в четыре, но то были бывшие рабы, мальчишки и девчонки; никто из них и полминуты не продержится против искушенных воинов. Взгляд Латерфольта то и дело метался к лицу Фубара, изуродованному при осаде Козьего Града, когда он в очередной раз провел егермейстера и самого гетмана. Фубар смотрел на него в ответ прямо и бесстрашно, совсем не так, как в лесу или в подземелье, где Якуб загонял ему под ногти иглы. Да и тогда, как оказалось, никакого страха в нем не было – одна лишь игра по заветам Рейнара и Морры.
– Окружить их! – процедил Латерфольт, и хиннские всадники начали медленно расходиться в стороны.
– Латерф, не дури! – раздраженно крикнул Рейнар, подходя ближе, и Латерфольт направил острие сабли ему в лицо. – Мы теряем время! Сейчас нужно…
– Ты все это время ждал битвы, чтобы твои люди тебя забрали! Ты не просил никакой помощи у Митровиц! Ты дал им понять, чтобы они не выступали на нашей стороне! Я слышал, как вы переговаривались на совете с Фубаром, но решил, что мне мерещится, доверился тебе как всегда!
– Зачем бы я тогда спасал тебя, кретин?
– Ты таскаешься за нами, ожидая, пока тебе перепадет Дар!
– ПРЕКРАТИ! – заорал Рейнар так громко, что зазвенело в ушах. Его лицо тоже перекосилось от злости, превратившись в бледную страшную маску. Он выхватил меч. – Пока ты упиваешься своей гордыней, Хроуст…
Латерфольт не дал ему договорить: свист рассеченного воздуха сменился оглушительным звоном железа. Сабля скользнула по клинку меча, напомнив тот бой в Козьем Граде, который Латерфольт так позорно проиграл.
– Не стреляйте в него! Он мой!
– Не трогайте хиннов! Латерф, успоко…
Но на сей раз он не был оглушен. Левая рука бессильно висела, зато у Рейнара были искалечены и левая, и правая. Хинны и рыцари из Митровиц растерянно следили за боем, не в силах возразить своим предводителям. Как и раньше, юркий Латерфольт не давал Рейнару опомниться, нанося быстрые удары с разных сторон, но всякий раз встречал блок. Рейнар почти не двигался с места, не наступал – лишь летал в его руках меч, отбивая атаки сабли.
«Рано или поздно раны на руках снова его предадут», – подумал Латерфольт, но тут Рейнар резко подался вперед, схватил его за сломанное запястье и швырнул на землю. Выбил из правой руки саблю, едва не сломав пальцы, и теперь уже в обеих руках запульсировала боль. Какая ирония!
– Не трогайте хиннов! – снова прогремел голос Рейнара. – Еще раз говорю, Латерф, прекрати, поверь мне, я…
«Никогда не болтай во время боя, тупица!»
Латерфольт мгновенно взвился с земли. Удар локтем в челюсть заставил Рейнара заткнуться и отступить. Он слепо взмахнул мечом, но егермейстер уже подобрал свою саблю. Воины Митровиц подались вперед, звеня мечами, хинны натянули луки. На лицах противников появилась первая кровь: капли собирались на рассеченной губе Рейнара и содранной при падении щеке Латерфольта. Отбив очередную атаку с мощью, которая едва вновь не свалила егермейстера на землю, Рейнар поймал его взгляд и сморщился. На его лице не было ни злости, ни ненависти, лишь мрачная досада.
Внезапно между Рейнаром и Латерфольтом выскочил Фубар. Быстрый, как вихрь, он отогнал рычащего от злости хинна.
«Снова ты встаешь у меня на пути!»
Латерфольт сжал рукоять сабли, примериваясь к новому противнику, куда более опасному, чем король-калека. Судя по выражению обезображенного лица, Фубар поддаваться не собирался.
