Марго не могла не признать, что была тронута его словами, но молчала, ожидая продолжения.
– Я так был счастлив за Володю, когда у него родилась ты. В некотором роде завидовал ему. Время от времени я приходил к вам в гости и играл с тобой, хотя ты это уже наверняка забыла. А сам я себе такого позволить не мог…
– У тебя нет детей, дядя Саша? – осторожно спросила Марго.
– Нет, – отрезал он и часто заморгал, борясь с подступавшими эмоциями. – У меня их не было и не будет.
– Почему?
– Моя жена… Мы очень долго пытались завести детей, но всё никак не получалось. Я испугался, что уже не способен стать отцом, но со мной всё было в порядке. А вот она… – он сглотнул, – оказалась бесплодной. Это очень сильно ударило по нам обоим, и… вскоре наш брак рассыпался, как карточный домик. Мы завершили бракоразводный процесс буквально пару недель назад.
Потрясённая откровениями Ковальского, Марго молча шагала дальше, не обращая внимания на палящее солнце пустыни. Почти что с самого начала их расследования Ковальский начал проникаться симпатиями к девушке. Её отвага, рассудительность и целеустремлённость вполне могли завоевать его уважение. Видимо, в глубине души он хотел бы сам иметь такую дочь, как Маргарита. И только сейчас, когда они оба едва не утонули в храме Тефнут, он осознал это в достаточной мере, чтобы сказать вслух.
– Получается, у тебя там вообще никого нет? – спросила Марго так же осторожно, чтобы не задеть Ковальского. – Никто тебя не ждёт дома?
– Ну, почему же… – протянул тот и усмехнулся. – В Москве осталась Вита. Наверно, уже гадает, что случилось со мной.
– Вита?
– Виталия, – пояснил Ковальский. – Моя младшая сестра. Она хоть и преуспевающая бизнесвумен, ей не чуждо ничто человеческое. Я едва успел отправить ей сообщение перед нашим побегом…
– Зачем?! – воскликнула Марго, воззрившись на федерала гневными глазами. – Ведь так ваши коллеги смогут нас поймать!
– Не смогут, – отмахнулся он. – Я отправил зашифрованное послание с радиотелефона, который благоразумно прихватила Алиса.
– Зашифрованное послание?
– Да, мы так условились. Вита понимает специфику моей работы, поэтому освоила некоторые простейшие шифровки. Мы используем для передачи сообщения нашу старую энциклопедию из детства, которую за десятки лет успели выучить наизусть. Я отправил ей номера нужных страниц и всё. У неё достаточно развито ассоциативное мышление – Вита поймёт.
– И что было в сообщении?
– «317, 894, 285». На этих страницах расположены статьи, посвящённые Египту, ФСБ и лягушке-древолазу соответственно.
Впечатлённая смекалкой Ковальского, Марго подняла бровь. Она знала, что лягушка-древолаз является одним из самых смертоносных ядовитых животных на планете. Одной капли её яда достаточно, чтобы убить взрослого мужчину.
Мысленно она дешифровала сообщение Ковальского как: «Я в Египте. За мной гонится ФСБ. Я в смертельной опасности».
Или же он имел в виду, что ФСБ нельзя доверять, так как в их рядах шпион сеттитов, уподобленный лягушке-древолазу?
В любом случае послание звучало достаточно зловеще, чтобы соответствовать непростой ситуации, в которой Ковальский оказался вместе с остальными членами следственной бригады. Оставалось надеяться, что Виталия верно истолкует аллюзии брата и догадается через какое-то время вызвать подмогу.
Вскоре Марго и Ковальский нагнали Ратцингера, Алису и Ряховского. Все пятеро путников оказались перед входом в небольшую пещеру, скорее напоминавшую грот. Лежавшие справа и слева полутораметровые валуны делали вход издалека почти неразличимым.
Войдя внутрь грота, беглецы рассредоточились по его территории. Ничего примечательного Марго поначалу не увидела. Сразу слева от входа что-то обнаружил Ряховский. При ближайшем рассмотрении это оказалась заваленная камнями яма.
– Выглядит так, будто этот обвал произошёл относительно недавно, – задумчиво произнёс старый федерал и перевёл взгляд на каменный свод.
Прямо над ямой из скалы как будто выдрали кусок. По краям образовавшейся пустоты можно было разглядеть чёрные следы сажи.
– Пещеру взорвали, – Альберт опустился на корточки и, вооружившись фонариком, посветил в просвет между камнями. – Там виднеются ступени. И очередной паз на стене…
Марго почувствовала, как участилось её сердцебиение.
– Вход в храм земли, – догадалась она. – Его намеренно завалили камнями.
– Сеттиты уже побывали здесь раньше нас, – констатировал Ковальский. – Они подорвали пещеру, чтобы не дать нам попасть в храм.
– Как предусмотрительно с их стороны, – процедил Ратцингер и в приступе негодования топнул ногой.
В следующую секунду земля под ним разверзлась, и немец с воплем полетел в темноту. Лишь чудом ему удалось ухватиться за край получившейся ямы.
– Боже мой, Ратцингер!
Ковальский бросился к немцу и схватил за запястье ровно в тот момент, когда перепуганный специалист разжал пальцы.
– Пора бы мне вернуть должок, – он с силой вытянул Ратцингера наверх и бросил на земляной пол пещеры рядом с дырой.
– Что ж, – выдохнул немец, держась за сердце и стараясь как можно скорее восстановить дыхание. – Кажется, я нашёл для нас другой путь.
Все пятеро сгрудились вокруг дыры в полу гробницы. Свет фонариков не мог пробиться сквозь тьму, которая казалась осязаемой. Марго предположила, что взрыв, вызвавший обрушение, перегородившее проход вниз, так же повлиял и на пещеру под ними в толще скалы, предельно истончив каменный свод. Настолько, что одного удара ботинка хватило, чтобы провалиться в бездну.
– Проверим, насколько там глубоко? – Ковальский достал из сумки фальшфейер, сорвал крышку и бросил красный факел во мрак подземелья.
Пролетев несколько метров, красный огонёк замер, отбив у темноты круг радиусом в пару метров. В его призрачном свете путники смогли разглядеть, что пол храма Геба представлял собой один большой барельеф. Впадины и выпуклости различной формы делились на квадраты, очерченные несколькими концентрическими фигурами, но с такого расстояния было сложно понять суть рисунка.
– До дна метров шесть, – сказал Ряховский. – Верёвки нам хватит, но придётся идти по одному.
– Всем нам разом туда спускаться не стоит, сами знаете, – напомнил Ратцингер. – А после того, как я едва не утонул в храме Тефнут, я не горю желанием добровольно лезть в очередную ловушку.
Маргарита хранила молчание, раздумывая об их шансах на успех. Потеряв терпение, Алиса вскочила с места и схватила верёвку.
– Я пойду, – безапелляционно заявила она, одним концом пропуская верёвку между ног, а другой закидывая за голову. Получилась своеобразная петля, обвивавшая её тело и призванная страховать от чрезмерно быстрого спуска. – Держите меня.
