Он покатился по камням, сминая сумку Брисеиды, которую держал одной рукой.
– ХА-ХА-ХА! – продолжала Брисеида, бросаясь на него, чтобы отнять сумку.
– Теобальд Эбрар! Прекратите эту маленькую игру! – воскликнул архиепископ, пунцово-красный, стуча кулаком по столу.
Однако он не приказал стражникам, стоявшим по обе стороны длинного стола, вмешаться. Когда Кассандра взяла на себя смелость прервать Теобальда, епископ Каркасона, Жан д’Этамп, стоявший справа от архиепископа, отрывисто предупредил ее своим высоким голосом, чтобы она отошла. Инквизитор отступил за стол, оставив Лиз в изнеможении лежать на полу.
Брисеида встретилась со смятенным взглядом Энндала. Она и сама не была уверена, что понимает, что происходит. Может ли архиепископ действительно бояться? Он играл? Она достала свою сумку. Сунула туда руку. Ее пера больше не было.
– АХ! Вот она, овладела мной! – кричал Теобальд, имитируя ожесточенную борьбу с самим собой, чтобы не дать ей вытащить из-под себя охапку листов. Брисеида сразу же узнала свои собственные рисунки драконов и химер.
Епископ Жан д’Этамп резко встал.
– Остановите его! – наконец крикнул архиепископ Дю Мулен, с выпученными глазами и почти задыхаясь от ярости, когда он указал на Теобальда.
Но стражники, стоявшие возле стола, уже не выглядели готовыми реагировать. Словно сменив хозяина, они смотрели на епископа Каркасона, ожидая, что он сделает заявление. Последний оставался окаменевшим, завернувшись в свою слишком тесную тогу.
– Ты не можешь так поступать, Теобальд! – закричал Дю Мулен, перелезая через длинный стол, чтобы прервать Теобальда, который, продолжая свое представление, торопился разложить рисунки вокруг Брисеиды, как он видел это на лугу.
Внезапно из массивного дымохода, расположенного вдоль большого зала, донесся глухой рев.
– Всем выйти! – приказал епископ Жан д’Этамп своим тихим голосом.
Сразу же стражники занялись тем, что стали выводить вельмож. Энндал, который слишком долго оставался нерешительным, вместе с Оанко был сметен волной стражников. Тем временем архиепископ бросился на Теобальда. Он схватил его за шею, ревя, как дьявол. Теобальд поставил ему подножку и покатился вместе с ним по полу.
Теобальду удалось завести одну из рук архиепископа за спину, но противник был слишком крупным. Брисеида бросилась ему на помощь, обхватив руками и ноги церковника. Уже не было времени использовать перо, чтобы незаметно получить код Альфы.
– Его кольцо! Сними с него кольцо! – крикнула она.
Теобальд взобрался на спину архиепископа и схватился за кольцо.
Из дымохода доносились пронзительные крики. Рой летучих мышей вырвался из очага и ворвался в комнату в вихре безумия. Среди дворян, все еще присутствовавших в зале, поднялась паника, и они бросились бежать из комнаты.
– Ты не можешь так поступить, Теобальд! – стонал Дю Мулен под коленом Теобальда.
– Дай мне кольцо, Теобальд! – крикнула Брисеида.
Но Теобальд сунул драгоценность в один из карманов своего пиджака, а из другого достал маленькую ящерицу, которую положил между лопаток архиепископа, и продекламировал:
Он был поражен молнией, тускл, молчалив, Печально рот раскрыв и к небу ступни обратив. Один, а за ним, в вечной ночи, Медленно опускались перья его крыльев.
Брисеида не заметила жеста Теобальда, когда он полез в сумку и достал песочные часы. Она смогла увидеть, только когда крышка была полуоткрыта: Теобальд посыпал горсть песка между лопаток архиепископа и на спину ящерицы.
– Что ты делаешь? – воскликнула она, прежде чем с ужасом поняла, что ответ ей известен.
Летучие мыши продолжали роиться в воздухе. Архиепископ был отброшен Брисеидой и в неожиданном порыве свалил Теобальда с ног и встал. Его лицо исказилось от ужаса, и он задыхался. Мужчина сделал несколько шагов, его рот был открыт, ящерица все еще была прижата к его лопаткам, затем он упал на колени и исчез под облаком летучих мышей. Когда через несколько мгновений они, наконец, слетели в дымоход, в большом зале остались только Брисеида, Лиз и Теобальд. Дрожь пробежала по Брисеиде, когда она обнаружила Пьера Дю Мулена, лежащего на полу: на его спине лежало существо. Размером едва ли больше кошки, у него длинный хвост ящерицы, зеленая кожа рептилии, покрытая черными пятнами, пальцы с присосками, большие узкие зрачки и длинный раздвоенный язык. Но оно было приземисто, как человек, и его плоское, с тяжелыми челюстями лицо с тревожной точностью повторяло черты и выражения архиепископа. Оно с грустью посмотрело на тело настоящего Пьера Дю Мулена.
Теобальд наклонился, чтобы погладить верхнюю часть черепа существа, сидящего на теле архиепископа.
– Мне очень жаль, Пьер. Но это плата за попытку перехитрить меня.
– Почему? – воскликнула Брисеида, охваченная непостижимым отчаянием.
Она не успела услышать ответ. Лиз со всей силы обрушила стул на Теобальда, и он рухнул. Она подняла песочные часы, засунула их в пыльно-желтую сумку и повесила ее на плечо, а затем схватила оцепеневшую Брисеиду за руку.
– Пойдем, – сказала она, задыхаясь, ее голос охрип. – Мы должны идти.
– Подожди! Кольцо архиепископа!
Брисеида хотела подойти к Теобальду, но новая химера резко отреагировала, преградив ей путь, показав клыки и яростно рыча. У нее были довольно большие зубы для ее маленького размера. За пределами комнаты послышалась суматоха. Стражники приближались.
Брисеида поспешно искала другой стул, чтобы напасть на существо. Ей нужно было это кольцо.
– Слишком поздно, Брисеида! – воскликнула Лиз. – Мы должны идти!
– Но я не могу уйти без…
– Позже!
Лиз вытащила ее из комнаты, подальше от химеры, сидящей на Теобальде.
– Остальные заперты в подземельях, – усмехнулась Лиз, бежавшая по первому коридору, уже порядком запыхавшись. – Мы должны вытащить их, пока люди в крепости не опомнились!
– Хорошо, но тогда нам придется вернуться за Теобальдом! Нам совершенно необходимо то кольцо!
– Что? Что у тебя на уме?
Брисеида чуть не сбила Лиз с ног, когда та внезапно развернулась лицом к ней.
– Осторожно!
В конце коридора только что появились три солдата. Лиз побежала к лестнице, чтобы скрыться от их глаз. Когда Брисеида среагировала, было уже слишком поздно. Она могла только повернуть назад, чтобы ее не заметили. Но уже с другой стороны послышались шаги. Она в панике отступила к стене, не в силах принять решение.
Сквозняк ласкал ее спину, а потом две руки появились из ниоткуда, схватили ее и потянули в темноту.
27. Херувимы
Леонель прижал руку к ее рту, чтобы она не закричала. Брисеида не собиралась этого делать, хотя ей до смерти хотелось спросить его, что он делает, спрятавшись в шкафу при свете свечи. Один за другим она убирала пальцы, поскольку он был слишком занят, прислушиваясь к шагам солдат в коридоре, чтобы сделать это самому. Наконец шаги стихли.
