Это был художник, который прогнал их из своей каморки сильным пинком под зад.
– Как вы меня нашли?
– Тебя подобрали голландские проводники, – сказала Кати, – и поскольку ты бормотала по-французски, они отвезли тебя в наш район. Потом Жиль пошел к Ивен, поговорил с Виктором, обсудил это с Анри, доверился Капуцине, рассказал все Луи, а тот пришел ко мне. Но не волнуйся, кроме них, никто не знает, что ты здесь.
– И я, и Франсуа, и Робин тоже, – заметил художник.
– Да ладно, не важно, просто проводники, люди, на которых можно положиться. Как ты влезла в эти доспехи, бедняжка? Мы кое-как сняли их с тебя.
Металлическая туша лежала в углу комнаты, у белой стены.
– Спасибо, – усмехнулась Брисеида, укладываясь поудобнее.
– Ничего страшного, – подбадривала Кати, прижимая пальцы к губам, в надежде получить ответ на свой вопрос.
– Я должна найти общежития французских студентов третьего месяца, – сказала Брисеида.
– Сейчас середина дня, студенты на занятиях… С кем ты хочешь встретиться?
Мужчина и женщина смотрели на нее со всепоглощающим любопытством. Возможно, они все-таки смогут ей помочь…
– Я бы хотела поговорить с Бенджи Лоренцем, он несколько раз приходил к вам с зонтиком с колокольчиками.
– Он! – воскликнул художник, резко выпрямившись, с обиженным видом.
– Ты не можешь ничего ему рассказать, – сказала Кати, внезапно расстроившись.
– Почему?
– Почему? Прежде всего потому, что он пытался переманить нас на свою сторону и совершил акт вандализма! А во-вторых, потому что он – будущий Альфа! Нельзя доверять будущим Альфам! Они думают только о своем личном успехе!
Брисеида не возражала против этого последнего пункта.
– Нет, он другой, он ищет Великую тайну, – утверждала она.
– И поэтому он украл все документы твоего отца? – поинтересовалась Кати.
– Нет, вы не понимаете, это было для того, чтобы отдать их мне. Это документы не моего отца, а моего брата. Подождите… Вы знали, что эти документы были там? Что именно вы знаете о Жюле? Вы знаете, где он прячется?
– Бенджи вернул тебе все? Ты получила все пятьсот пятьдесят восемь страниц? – спросил художник, его глаза светились надеждой.
– Что… Что? Нет, конечно… Так много?
Мужчина вздохнул с сожалением:
– Я так и думал. Даже если он оставил тебе какие-то крохи, он сохранил главное. Это исследование никогда не должно было попасть в руки будущего Альфы. Мы движемся к катастрофе! И это не случайно, он точно знает, что делает, иначе не пришел бы, чтобы вернуть два твоих письма.
Сердце Брисеиды забилось в груди.
– Мои письма?
– Твоего отца и мое, – сказала Кати. – Не двигайся, я их достану.
Брисеида нащупала под рубашкой лифчик, куда она засунула записку Жюля перед тем, как надеть доспехи. Ее больше не было.
– Вы забрали у меня письмо? – спросила она художника, который остался с ней. – Оно было там, под моей рубашкой.
– Не может быть, мадемуазель! – защищался он. – Никто не стал бы заглядывать вам под рубашку!
Кати вернулась из соседней комнаты, держа в руке конверт, из которого она достала два сложенных листа бумаги и протянула их ей.
– Твой отец отдал мне свое письмо перед отъездом. Кстати, мне очень жаль, я планировала отдать его тебе в день твоего прибытия в Цитадель, но ты опоздала, ничего не произошло, как планировалось, и… я забыла. Я хотела передать его тебе несколько раз в течение месяца, до твоего исчезновения, но это было нелегко, для проводника было бы подозрительно подходить к студенту вот так, без всякой причины… Поэтому, когда я больше не видела тебя в Цитадели, я положила два письма обратно в конверт и спрятала их среди исследований Нила, в безопасности в двойном дне ящика. Они оставались там до тех пор, пока Бенджи Лоренц не украл у нас документы. Затем, спустя некоторое время, он вернулся, чтобы положить письма в ящик. Он уже предвидел, что ты придешь и заберешь их…
Брисеида лихорадочно развернула два письма. Первое, несомненно, было от ее отца. Оно никогда не было таким чистым, таким незапятнанным, но это определенно было его письмо. На втором был написан текст Жюля слово в слово.
– Я не понимаю… Вы говорите, что вы написали это письмо?
– Текст Нила Кубы показался мне немного коротким. Я подумала, что мои слова помогут тебе разобраться. Очевидно, что результат был бы лучше, если бы ты получила его вовремя, но…
– Это не письмо от Нила Кубы-младшего? – повторила Брисеида, пытаясь уловить изменения на лице Кати.
– Нет, Нил Куба написал вот это, – терпеливо повторила Кати, указывая на письмо Люсьена.
– Нет, Нил Куба-младший, я имею в виду младший, а не Нил Куба.
– Но разницы нет, Брисеида. Оба – твой отец.
– Шшш! Не так громко! – Художник задыхался, втянув голову в плечи и бросая опасливые взгляды на стены и потолок. – Нас могут услышать!
– Нил Куба просто добавил к своему имени букву «м» после того, как потерял сына, – продолжила Кати, чуть понизив голос. – Во всем виноват доктор Мулен. Он заставил его поверить во все…
– Жюль умер? – сказала Брисеида осипшим голосом, ее лицо побледнело, ноги ослабли.
– Мне жаль. Наверное, было бы здорово иметь младшего брата…
– Как? Но… Нет, у меня есть младший брат, Жюль, ему всего одиннадцать!
Кати на мгновение замолчала, затем пожала плечами и извинилась за неизбежное:
– Значит, он обречен на смерть, это одно и то же. Наверное, Нил должен был это знать… Он говорил о своем будущем сыне, пока думал, что есть надежда, но однажды он перестал говорить о нем… Признаюсь, я больше не осмеливалась поднимать эту тему, но… Это очень печально. И во всем виноват Мулен…
Брисеида не могла в это поверить. Все то время, что она провела, представляя, как ее взрослый брат бродит по Цитадели, придумывает способы измерения этажей сна, ищет Великую тайну… Она взяла письмо Жюля, пролистала отрывок, обвиняющий Мулена во всех их несчастьях, и прочитала вслух несколько строк дальше:
– Конечно, в итоге его заметили, а он так ничего и не обнаружил. Если вы не студент, то не сможете сделать ни одно открытие. Я знаю это и потому не стараюсь.
Она подняла голову. Кати наблюдала за ней с уверенным видом, и Брисеида поняла, что эти два проводника, хоть и не студенты, действительно проводят свое время в поисках лазеек Цитадели. Она видела их в действии с их тромплей… Она продолжила читать:
– Поэтому последующие годы Нил проходил через ад. Но он не из тех, кто сдается, и в конце концов он разработал план, частью которого мы сейчас являемся.
