Бармен был прав: Брисеида не могла поверить собственным глазам.
Пронзительные крики женщин, стоны умирающих, треск горящего дерева, стук копыт…
– Нужно что-то делать, – в панике пробормотала Брисеида. – Предупредить кого-нибудь, остановить эту бойню!
Девушка бежала наугад, ее колени дрожали, она звала на помощь. Но коридоры были пусты, двери закрыты, ее голос не находил отклика.
Должно быть, ей снился кошмар, Брисеида могла проснуться в любую минуту. Она блуждала, пока не поняла, где находится. На повороте коридора Брисеида наконец-то услышала шум за дверью. Необходимо поговорить с кем-нибудь. Девушка схватилась за ручку. Дверь открылась без сопротивления, и Брисеида вышла наружу.
Шум, жар, свет атаковали ее со всех сторон. Она только что ворвалась в тот самый двор, где темные всадники продолжали свою резню. Брисеида хотела повернуть назад, но ее ноги приросли к земле. Дым и запахи проникали в ее голову, мешали дышать, мешали думать. Над ней треснула балка. Она бросилась вперед, чтобы избежать удара, и упала на чье-то тело. Брисеида отпрыгнула в сторону и поползла по земле, ослепленная дымом и жаром огня.
Внезапно теплое дыхание коснулось ее шеи. Она подняла голову и увидела раздувающиеся ноздри взбешенной лошади. Человек в черном поднял руку, и Брисеида испустила душераздирающий крик.
Но удара не последовало. Вместо этого девушку схватили, подняли и перебросили, как мешок, через седло. Ее руки связали, а на голову накинули черный капюшон. Мужчина выкрикнул приказ, и лошадь понеслась галопом.
Тяжело дыша под капюшоном, Брисеида пыталась упасть на землю, но тело ее не слушалось. Слова проскользнули в память, заполнили затуманенный разум:
«Суеверия! Вот бедняга! Почему бы вам не взглянуть повнимательнее на лицо бедняжки Маджендо и убедиться, что это не суеверия! Призрака так просто не остановишь… Некоторые говорят, что его душу украли…»
А потом все прекратилось. Брисеида провалилась в бездонную ночь.
17
Иллюзия
Горячие, соленые слезы медленно струились по ее вискам и стекали в спутанные волосы. Пыль успела осесть в волокнах ткани и попасть в рот, ноздри и глаза.
Стук копыт лошадей отдавался в ушах, подобно звучанию грубых литавр.
Они замедлились. Как долго длилось их путешествие?
Брисеида ничего не чувствовала. Ни конечностей, ни веревок, ни живота, что бился о седло. Вся кровь, казалось, прилила в череп, пульсируя из-за знойного солнца и спертого воздуха под капюшоном.
Как долго они еще будут ехать?
Теперь жара спала. В воздухе витал стойкий запах пота лошади, смешанного с пылью. Животное помчалось вверх по склону под одобрительные возгласы своего хозяина. За ними следовали другие всадники. Подъем казался бесконечным. Когда измученная лошадь наконец достигла вершины холма, Брисеиду отпустили. Девушка рухнула на землю, не в силах контролировать движения тела. Черный капюшон сняли, и солнечный свет сильно ударил по глазам. Постепенно к Брисеиде вернулось зрение. Перед ней бесконечно простиралась желтая пустыня.
Тело Брисеиды взбодрилось, а вместе с этим и проснулась боль. Грубые веревки поранили запястья, живот ныл, плечи все это время были отведены назад, челюсть сжата, а на теле появились многочисленные синяки. Страх тоже вернулся, сосредоточившись в желудке.
Девушке помогли подняться. Пыль все еще жгла слезившиеся и покрасневшие глаза. Пошатывающуюся Брисеиду проводили в маленькую хижину, построенную из глины и соломы. С крыши свисало огромное количество ловцов снов, амулетов джу-джу и разных металлических трубочек, которые колыхались на ветру с тихим звоном. Сопровождающие остановились на пороге. Брисеида не сводила глаз с земли, боясь взглянуть на окружающих ее всадников.
– Заходи, если хочешь, – раздался изнутри скрипучий голос.
Сглотнув, Брисеида сделала один шаг вперед.
Хижина выглядела пустой. С крыши через узкий дымоход спускался столб света, освещая круглый гобелен, расстеленный на голой земле. Изящество шерстяных узоров контрастировало с примитивным внешним видом этого места. Пять единорогов, расположенных по кругу, как в мандале, указывали своими рогами на маленькое солнце, столь искусно сделанное, что казалось, оно излучало свой собственный свет.
– Красиво, так ведь? – Брисеида вздрогнула.
Вперед вышел хрупкий старик, закутанный в ворох темных накидок. Его седеющие длинные волосы спутались с клочковатой бородой. Старик остановился возле гобелена, медленно сел, с улыбкой приглашая девушку сделать то же самое. Брисеида с трудом подчинилась, теряя равновесие из-за все еще связанных рук.
– Не нужно бояться. Здесь никто тебя не обидит. Почему ты держишь руки за спиной?
Старик с любопытством наблюдал за ней. Он пытался вывести ее из равновесия? Брисеида собрала все свое мужество, чтобы говорить с достоинством, пока у нее еще были силы.
– Ваши… ваши люди связали меня. – Ее голос прозвучал хрипло, а горло болело.
– Правда? – ответил он лукаво.
– Разве вы не видите, я не могу…
Брисеида замолчала, обратив внимание на руки, которые поднесла к лицу.
– Что… Как вы это сделали? – воскликнула она.
– Я ничего не делал, – сказал старик. – Мои… «люди», как ты их называешь, никогда не связывали тебя.
Брисеида провела пальцами по внутренней стороне запястий. На нежной коже не осталось ни ран, ни покраснений. Она ощупала свои руки, живот. Болезненные ощущения постепенно исчезали, как будто их стирала сила новой реальности. Эффект был настолько обескураживающим, что на мгновение Брисеиде показалось, что она вот-вот потеряет сознание. Но старик щелкнул пальцами и привлек ее внимание. Он не сводил с девушки глаз.
– Ты пала жертвой одной из постановок Цитадели. Слышала ли ты когда-нибудь, что Цитадель – мастерица иллюзий?
– Да… – вздохнула Брисеида.
– Что ты увидела до того, как попала в этот двор, где тебя нашли мои «люди»?
– Я… я находилась в Цитадели, – прошептала растерянная Брисеида. – Кругом гремели взрывы, клубился дым… Люди кричали, а эти ужасные темные всадники убивали всех на своем пути. Это было…
Она закрыла глаза, пытаясь вытеснить ужасное видение из своего сознания.
– Мне… мне никогда в жизни не было так страшно. Во дворе я думала, что…
Старик кивнул:
– Ничто из увиденного и услышанного не было реальным.
– Та кровавая бойня…
– …никогда не происходила, – категорично заключил он. И, когда Брисеида непонимающе посмотрела на него, старик добавил: – Конечно, ты не единственная, кто пострадал из-за иллюзии. Люди бегали и кричали. Но по-настоящему никто не пострадал.
