Тот упал назад под тяжестью веса Леонеля, но на удивление удачно приземлился.
– Оанко! Все в порядке?
Лиз бросилась ему на помощь, а Брисеида нервно рассмеялась.
– Красавица нашла своего прекрасного принца, – оправдывалась она перед Энндалом, который посмотрел на нее косо.
Леонель быстро высвободился из мускулистых рук своего спасителя и яростно посмотрел на Брисеиду.
– Леонель, ты мог бы поблагодарить Оанко, – возмущенно сказала Лиз. – Если бы не он, ты бы сломал себе шею.
– Я был так близко, – проворчал тот в ответ. – Я уверен, что конец был близко.
– Вон там, – сказал Эней, указывая на самую высокую точку, до которой добрался Леонель. – Как вы думаете, мы можем попробовать бросить камень, чтобы посмотреть, есть ли там что-нибудь?
Судя по голосу, он не был уверен, что это хорошая идея. Менг Чу кивнул Энндалу, который наклонился, чтобы поднять камень. Энндал поиграл с камнем, взвешивая все за и против, и наконец прицелился в небо. Снаряд взлетел вверх, перевернулся… и упал на землю, ничего не задев.
– Энндал… – сказал Менг Чу, схватив его за руку, когда тот собирался бросить второй камень.
– Мы должны попытаться, Менг Чу, – ответил Энндал. С неохотой генерал убрал руку.
Второй снаряд упал на землю, как и первый. Но третий попал в невидимку и внезапно изменил траекторию. Огромный диссонансный звук разнесся по пустыне, как будто ударили по гигантскому металлическому листу. Менг Чу, Леонель и Эней рефлекторно прилегли на землю, как будто ожидая града выстрелов. Оанко и Энндал последовали их примеру, а Эней схватил Брисеиду, которая слишком медленно реагировала, за запястье, чтобы повалить ее на землю.
– Какой невероятный шум! – воскликнула Лиз, единственная, кто все еще стоял на месте, устремив взгляд в небо. – Скажите, эта лестница поднимается на три этажа, не так ли?
– Лиз! Ложись! – решительно прошептал Менг Чу. Из-за того что ее лицо было близко к земле, Брисеида больше не могла хорошо видеть. Заметно взволнованный, Эней вцепился в ее запястье, как безумный.
– Все в порядке, Эней, ты можешь отпустить меня, – сказала она ему.
Ее взгляд задержался на кожаном шнуре, который висел у молодого человека на шее. Он прикрепил к нему ржавый камертон, который дала ему старуха из деревни в начале их путешествия. Инструмент покачивался в такт его нервной дрожи.
– Ну, разумеется! – воскликнула Брисеида, взявшись свободной рукой за металлическую вилку, чтобы отцепить ее от кожаного шнура.
Удивленный Эней отпустил ее запястье и позволил ей встать.
Брисеида постучала камертоном по колену и побежала к лестнице. Вибрация инструмента распространилась по невидимой структуре, и вторая диссонирующая нота эхом отозвалась далеко над их головами.
– Да, вот оно! – воскликнула она, ликуя. – Поскольку мы не видим лестницы, нам приходится прислушиваться к ней! Бояться нечего, – обратилась она к своим друзьям, – старик действительно послал нас найти эту лестницу: старуха отдала нам свои ценные предметы, чтобы мы с их помощью смогли расшифровать этот тайный ход! Мы должны подняться по этим ступеням!
– Ты так думаешь? – спросила Лиз, приближаясь, чтобы изучить камертон.
– Посмотри, это же очевидно!
На этот раз она ударила камертоном прямо по ступенькам. Конструкция заскрипела, раздался громкий и очень неприятный звук. Прежде чем Брисеида успела упереть конец камертона в ступеньки, чтобы заставить ее вибрировать, маленький прозрачный шарик, приваренный к нему, отвалился и покатился на землю.
– Мой камертон! – стонал Эней, разрываясь между желанием встать и забрать предмет и необходимостью оставаться в укрытии на земле. – Что я скажу старушке?
– Если они дали нам эти предметы, чтобы мы смогли двигаться по невидимым ступеням, почему они не сказали нам об этом?
– Возможно, потому, что мы должны были найти решение, не руководствуясь логикой, – ответила Брисеида. – Мы должны были прийти к решению с помощью нашей интуиции, с помощью нашего сердца. Я знаю, что звучит не очень правдоподобно, но помните, я рассказывала вам о том, как мой друг Бенджи познакомил меня с библиотекой? Наверное, по тем же причинам старик решил ничего нам не рассказывать. Потому что в этой пустыне есть элементы, которые работают как Цитадель.
– Явления, в сокрытии которых старик может быть заинтересован. Тогда понятно, почему он не хотел раскрывать нам местоположение пустыни, – размышлял Леонель. – Возможно, Цитадель – не единственное место, которое лучше держать в секрете, пока мы не придумали, как ее победить. В каком-то смысле в этом есть логика… В таком случае у других предметов старухи должно быть свое применение. По крайней мере, я надеюсь, что это так, потому что этих диссонирующих жестяных отголосков будет недостаточно, чтобы подняться по лестнице, если она будет выше трех этажей.
В этот момент Менг Чу отпрыгнул назад, подбросив что-то в воздух.
– Что это? – закричал он, когда все посмотрели на упавший предмет.
– Это куб, – проговорил Леонель, беря его в руки. – Где ты его взял?
– Я развязал веревку, которая держала мою вязанку веток, – ответил Менг Чу. – Что это за магия?
Маленькие кусочки гнилого дерева, поросшие мхом, крепко прилипли друг к другу, образовав грани идеально геометрического куба. Два куска дерева все еще лежали на земле. Лиз подняла их и положила на кубик.
– В этом нет ничего магического, на кончиках прутьев должно быть магниты.
Чтобы убедиться в этом, она взяла маленький шарик из рук Энея и провела им по деревянным граням.
– Видите, я же говорила: микрочастицы шарика отталкиваются…
Шар выскользнул из ее пальцев и упал в центр куба, оставаясь во взвешенном состоянии.
– Довольно мощные магниты…
Они переглянулись, и их лица засияли.
Все лихорадочно доставали свои подарки.
Леонель прижал монокль между костлявой щекой и густой бровью и изо всех сил вглядывался в увеличенную невидимку. Оанко полностью опустошил свою большую сумку, чтобы найти компас, а потом раскачивал его во всех направлениях, проводил различные эксперименты по размещению компаса на ступеньках, каждый раз наблюдая, как тот падает.
Первое открытие было связано с предметом Энея: три зазубрины на ржавых ветвях его камертона. Он согласился доверить его Леонелю, который с помощью своего мощного увеличительного стекла обнаружил, что каждую ветку можно повернуть на четверть оборота от себя, чтобы выровнять длину на несколько миллиметров. Эней был поражен. Леонель осмотрел таким образом все остальные предметы. Он блестяще подтвердил, что палочки Энндала не были оптические и что компас Оанко определенно бесполезен.
– Здесь что-то есть! – воскликнул он, осматривая куб. – Внутри на этом ребре есть какая-то шкала. И на тех двух – тоже.
