– Ты пришла с моря? Только что? Совсем одна?
Ксиала знала, что ей зададут этот вопрос, и потому заранее подготовила достаточно честный ответ, чтоб тот казался правдивым.
– У меня была команда. Мы вышли из Кьюколы, но большинство погибло в море от чудовищной волны. Я и еще один человек выжили, но остальные… – Она опустила голову, и печаль, которую она испытывала к Лубу и к остальным, да пусть даже к Келло! – была настоящей. Бейт и Пату могут сгнить в аду. – Нам повезло, что мы нашли берег.
– Какой дурной хозяин послал тебя зимой плыть по морю Полумесяца? – возмущенно спросила начальник порта. – Должно быть, он был в отчаянии.
– Я просто хочу продать остатки груза, – объяснила Ксиала. – Найти паровую баню и мягкую постель. – Она позволила показаться своему настоящему отчаянию.
Глаза женщины сузились. Ксиала уловила в них проблеск жадности. О да. Жадность может сдвинуть дело с мертвой точки.
– Тогда приходи завтра, – сказала женщина. – Я найду портовых рабочих разгрузить груз и найду покупателя. Сейчас это, конечно, трудно, но есть несколько человек, которые думают, с чего начать следующий сезон. Особенно после того, что случилось в Тове.
Ксиала нахмурилась.
– А что случилось в Тове?
– Завтра, – женщина попыталась закрыть дверь.
– Подожди! – Ксиала удержала ее. – Завтра уже поздно. Мне нужно распродать все сегодня вечером.
– Здесь никого нет…
– Пожалуйста! Мне хватит… – Она глубоко вздохнула и взяла себя в руки. – Мне хватит половины обычной цены. Если мы сможем заключить сделку сегодня вечером.
Начальник порта помолчала.
– И я отдам корабль, – добавила она.
– Корабль, который прошел через шторм, достаточно сильный, чтобы уничтожить всю твою команду? – Женщина глянула на нее свысока, скрестив руки на груди. – Корабль, который, вероятно, разорен и населен призраками?
– Бесплатно.
О звезды и небеса, говорить это было больно. Ксиала постаралась не вздрогнуть, произнося эти слова. Серапио был обязан ей, хотя бы только из принципа.
Начальник порта на мгновение заколебалась, а затем фыркнула, будучи явно не в восторге от услышанного. Затем она исчезла внутри, оставив Ксиалу ждать у двери и вернувшись через несколько минут в шерстяном плаще, защищающем от мороси и холода.
Ксиала с завистью посмотрела на нее.
– Может, у вас есть один такой на продажу? – спросила она.
– Давай я взгляну на твой корабль и груз, – сказала женщина. – И если я увижу, что за них можно хоть что-то заплатить, я отдам тебе такой плащ бесплатно.
В нынешних обстоятельствах это было лучшее из возможных предложений, так что Ксиала повела начальника порта сквозь сырой вечер к тому пирсу, где оставила свои надежды и мечты.
* * *
Часом позже Ксиала спешила за вороной вдоль берега одного из многочисленных ручьев, впадающих в реку и протекавших через Товаше. Погода наконец установилась, сменившись постоянным дождем, и продрогшая девушка поплотнее запахнулась в новый шерстяной плащ и натянула на голову капюшон. В руке она держала бутылку кстабентуна – все, что осталось от груза, проданного начальнику порта. Ни личных вещей, ни одежды. И буквально – ничего за душой.
«Что с тобой не так, Ксиала, – сказала она себе, отпивая из бутылки, – так это то, что ты не удержишь горсть какао в кошельке больше дня, а место, где можно прислонить голову, сохранишь самое большее на неделю». И кто же в этом виноват, как не она сама? Конечно, в этом можно обвинить свое невезение, вероломную команду или проклятую сделку. Но ведь это не первый раз, когда у нее остается лишь бутылка спиртного да надетая на себя одежда. Было в ней еще что-то глубоко неправильное, что-то, что она не хотела признавать за собой. «По крайней мере, на этот раз, – подумала она, – ты не в тюрьме и не одинока». Это, конечно, немного, но хоть что-то.
В поле зрения появилась баржа – низкое плоскодонное судно, стоявшее на якоре у естественного берега реки. Смоляные фонари свисали с шестов на носу и корме, а спуститься с набережной на палубу можно было по ступенчатому трапу. Отдаленно баржа напоминала то прекрасное каноэ, которое она только что продала за бесценок, но наполовину короче его, а большая часть выкрашенной в черный цвет палубы была закрыта, так что открытым оставалось лишь узкое пространство с обеих сторон да большая площадка на корме, достаточно широкая, чтобы там стояло несколько человек. К самой барже была привязана упряжь, пока что пустая, вытянутая вверх по реке. Ксиала, прищурившись, разглядывала это приспособление, но никак не могла понять, кого туда можно впрячь. То ли дюжину людей, то ли огромного зверя, то ли вообще что-то непонятное. Из каждого угла этого прямоугольного корабля торчали шесты, которые наверняка нужны были, чтобы судно не сталкивалось с берегом во время движения и двигалось вперед на мелководье, когда то, что тянуло баржу, было выпряжено.
Крылатый проводник приземлился на соломенную крышу баржи и закаркал, явно намекая, что дорога окончена. Ксиала благодарственно отсалютовала птице и пошла по трапу. Стоило ей шагнуть на палубу, как из тени появился Серапио.
Она, слабо вскрикнув, вздрогнула. Она прекрасно видела в темноте и должна была заметить его, но здесь, на берегу, Серапио сливался с темнотой даже лучше, чем в море.
– Я не хотел тебя напугать, – извинился он. – Я услышал, что ворон возвращается.
– Все в порядке, – сказала она, успокаиваясь и оглядывая их новый транспорт. К сожалению, большая его часть была окутана сгущающимися сумерками. – Похоже, ты нашел, на чем нам ехать.
– У нас будут кровати в комнате, которую придется делить с тремя другими путешественниками, но капитан уверяет, что сможет доставить нас в Тову до Конвергенции.
Она хмыкнула. Трое незнакомцев? Что ж, в любом случае это не хуже ночевки с командой.
– В этой комнате? – спросила она, заглядывая через плечо Серапио.
– Позади меня? Да.
Она обошла его и остановилась. От Серапио пахло чистотой. Точнее, водой с мылом.
– Ты искупался?
– В реке.
Она сникла от разочарования:
– Не в паровой бане?
– В реке. Это очень освежает.
В его случае это, вероятней всего, означало, что это было похоже на то, как если бы ты сидел голым в замерзающем пруду. Ксиале хотелось тепла, а не холода. Но, наверное, это все же было лучше, чем ничего.
Она заглянула внутрь комнаты сквозь камышовые стены. Там было тесно и, конечно же, трое мужчин уже заняли место, склонившись на полу над какой-то игрой в кости.
– Это наши соседи по каюте?
– Паломники, – уточнил он. – Едут в Тову на солнцестояние.
– Азартные паломники? – Она скептически рассмеялась, а он равнодушно пожал плечами.
