Ксиала нахмурилась:
– Значит, вы не паломники?
– Нет, мои братья – охрана, а я забочусь о Паипаи. – Айше окинула ее долгим оценивающим взглядом с ног до головы. – А ты, значит, путешествуешь с культистом. Как ты его назвала? Серапио?
– Что? А, да, Серапио.
– Если б я знала, что ты сговорена с ним, то вчера вечером не звала бы тебя присоединиться.
Ксиала не знала, что означало «сговорена». Вероятней всего, это была фраза на тованском, переведенная на торговый. Но общую суть она поняла.
– Мы всего лишь друзья.
Айша скептически усмехнулась.
– Почему ты назвала его культистом?
Это слово она тоже не поняла.
– А разве он не из них? Как минимум, он на них похож.
– Кажется, я не понимаю.
– Культисты называют себя Одохаа и следуют старым обычаям, ненавидя при этом Наблюдателей. Можешь расспросить о них моего дядю, он знает больше. Как бы то ни было, я пришла за тобой, позвать посмотреть на драку.
Ксиала все еще пыталась переварить все, что сказала Айше, но от последнего слова у нее отвисла челюсть:
– Драку?
– Спарринг. Твой друг, – она намекающе подмигнула на последнем слове, – просто невероятен. Он один раз уже победил Заша и собирался сразиться с Тиоде и Зашем одновременно. Вслепую! – Она изумленно покачала головой.
– Серапио умеет драться? Мы говорим о драке?
Глаза Айше блеснули.
– О да. Тебе это понравится.
Айше повела ее по узкой боковой палубе к задней части баржи. Здесь тоже была расположена большая открытая площадка, достаточная, чтобы на ней удобно разместилась дюжина человек… или для того, чтоб подрались трое. Четвертый стоял в стороне, опираясь на шест баржи, – вероятно, это и был тот самый дядя, о котором говорила Айше, но глаза Ксиалы сейчас были устремлены в центр импровизированного кольца.
Двое промокших под непрерывным дождем мужчин, Заш и Тиоде, как она теперь поняла, стояли обнаженными по пояс. Один держал зловещего вида нож длиною с половину руки Ксиалы. Один край клинка был утыкан обсидиановыми осколками и сейчас прикрыт тканью, а вот другой тем не менее вполне мог если не порезать кожу, то по крайней мере проколоть. Второй брат потрясал перед собою выставленным вперед деревянным копьем. А вокруг них танцевал, легко избегая ножа и копья, Серапио – обнаженный по пояс, он убрал волосы с лица полоской ткани, которой обычно завязывал глаза, и сейчас двигался как жидкость, размахивая костяным посохом по широкой разрушительной дуге.
– Касание! – крикнул дядя, и Тиоде склонил голову.
Заш рассмеялся:
– Ты слишком медлителен, брат. Счет три – один. Еще одно очко – и мы проиграем.
Должно быть, Серапио ударил Тиоде, но это произошло столь быстро, что Ксиала и не заметила. Она оглянулась на Айше, и та одобрительно вскинула брови.
– Я не виноват, – прорычал Тиоде. – Он не верит моим ложным выпадам.
– Слепого не обманешь, – рассмеялся Заш.
– Ему просто повезло, – проворчал Тиоде и выпрямился, перекладывая нож из одной руки в другую. – И больше это не повторится.
Но, пока Ксиала наблюдала, это повторилось еще дважды, а потом их дядя крикнул:
– Касание! Пять очков.
Тиоде в изнеможении рухнул на палубу, а вот Заш, рассмеявшись, шагнул к Серапио.
– Звезды и небеса, Ворона, где ты научился так драться? – весело спросил он, хлопнув Серапио по плечу, и тот ощутимо напрягся. Ксиала знала его уже достаточно хорошо для того, чтобы догадаться, что он не знает, как ответить, а потому поспешила к нему и схватила Серапио за руку, давая понять, что она рядом. Кожа юноши, обычно прохладная, сейчас была теплой от напряжения.
– У моих наставников, – просто ответил он.
– Ну, твои наставники, должно быть, были настоящей элитой, – не успокаивался Заш. – Я никогда не видел ничего подобного.
– Вдобавок ты еще и слеп, – все еще пытающийся отдышаться Тиоде наконец присоединился к брату. Лицо юноши светилось глубоким удовлетворением.
– К слепоте просто надо приспособиться, – сказал Серапио. Похоже, он немного расслабился, а потому уже не выглядел так, словно хотел убежать от неистовых мужчин.
– Что ж, для меня большая честь видеть, как ты сражаешься, – сказал дядя, присоединяясь к ним. – Я видел подобное только в военном колледже в Хукайе.
– Дева-копейщица! – щелкнув пальцами, выпалил Заш. – Помнишь Этце, брат? Его тогда еще хорошенько отшлепала та дева-копейщица!
– Причем не в хорошем смысле слова, – рассмеялся Тиоде.
– Дева-копейщица? – спросила Ксиала. В Серапио открывались все новые и новые грани, вскрывались новые секреты. – Ты хочешь сказать, он дерется, как девчонка?
Братья взревели от хохота, оценив ее шутку, и даже дядя улыбнулся.
– Если только как лучшая девчонка Меридиана. Они не будут тренировать кого попало. Даже те, кто учится в военном колледже, не всегда могут похвастаться, что им посчастливилось учиться у дев.
– Так вот в чем дело, Серапио, – спросила присоединившаяся к группе Айше, хитро посматривая на него. – Ты тренировался с девой-копейщицей?
– И тцийо, Ножом небесной башни.
Ксиала почувствовала, как по собравшимся прокатилась волна благоговения. Тиоде и вовсе покачнулся на пятках.
– Ну, дерьмо! Неудивительно, что я проиграл.
– В этом нет ничего постыдного, – согласился Заш.
– И кого ж тренируют такие люди? – пробормотал дядя. И на Серапио он теперь смотрел совсем не так, как несколько мгновений назад. Ксиала узнала этот взгляд – она уже видела его раньше. Немного уважения, немного зависти и очень много размышлений, можно ли ее расколоть как орех, чтоб достать сокровища.
Она сказала:
– Эти битвы, конечно, очень интересны, но я не пропустила завтрак? Я просто умираю с голоду.
Дядя перевел на нее взгляд, словно только что вспомнил, что здесь кто-то есть.
– О, конечно. Где мои манеры? Ты же заплатила за еду. – Он подтолкнул племянницу локтем. – Дай нашим гостям поесть. Ты, – он махнул рукой в сторону Зака, – накрой стол. Позавтракаем внутри, подальше от этого дождя. – Он шагнул вперед, собираясь обнять Серапио за плечи, но тот ловко уклонился от прикосновения, и рука капитана повисла в воздухе. – Ну что ж, поговорим еще. До прибытия в Тову у нас еще два дня, так что нам будет чем поделиться, не так ли? Будет чем поделиться…
* * *
Завтракали они в комнате, как две капли похожей на спальню, и дядя, настаивавший, чтобы Серапио и Ксиала тоже называли его дядей, просто засыпал Серапио вопросами. Сам завтрак был весьма скромен – маисовые лепешки да речной угорь, – Ксиале приходилось питаться и получше, но сейчас она была так голодна, что готова была вылизать тарелку.
