* * *
Возвращение первой команды выпускников из похода оказалось для всех обитателей крепости полной неожиданностью. Семеро крепких, гибких, словно лоза юношей въехали на территорию фортификации и, пряча улыбки, прямым ходом направились к старому дому бабки Радмилы. Марья, увидев ребят, ахнула, выронив подойник и глядя на них квадратными от изумления глазами, сама того не замечая, завопила пароходной сиреной на всю крепость:
– Вернулись!!!
– Да шо же ты орешь, скаженная?! Конечно, вернулись, – фыркнул Андрей, все так же командовавший ватагой. – Елисей где?
– Так у себя. Им у стены за плацем дом отстроили. Рядом с мастерской его. Там теперь все. И бабушка, – пролепетала Марья, опомнившись.
– От и добре, а то визжать принялась, словно привидение увидала.
Парни дружно развернули коней и все так же не спеша направились в нужную сторону.
Два десятка мальчишек размеренным бегом втянулись в ворота и, не останавливаясь, понеслись к дому. Легко бежавший за ними Елисей зорко присматривал за своими подопечными, отмечая про себя некоторые огрехи в ношении оружия или проблемы с экипировкой.
Мальчишки росли как на дрожжах, и такие вещи, как одежда, обувь и амуниция, горели в процессе обучения, словно в печи. Группа выскочила на плац и уже подбегала к воротам, когда из-за угла вывернула кавалькада всадников и на рысях понеслась к ним. Резко остановившись и развернувшись к неизвестным всем телом, Елисей положил ладонь на рукоять револьвера, когда вдруг увидел до боли знакомые глаза.
– Мишка, Андрейка, мальчишки! Вернулись, – еле слышно выдохнул он, шагнув вперед.
Не доскакав до казака метров пяти, парни вихрем слетели с коней и дружно бросились к нему обниматься. Прижимая к себе сразу всех, Елисей чувствовал, как горло перехватывает горячий комок, а в глазах закипают слезы.
– Живые, – еле слышно шептал Елисей. – Целые все. Здоровые. Господи, спасибо.
Замершие рядом два десятка нового набора только удивленно переглядывались, уже догадываясь, кто именно вернулся из похода. Наконец, немного успокоившись, Елисей отодвинулся от парней и, оглядев их, с улыбкой спросил:
– Неужто всех османов побили?
– Да ну их, – смущенно отмахнулся Андрей. – Княжич на месте не усидел. В атаку кинулся и пулю в руку словил. В общем, однорукий он теперь. А мы же к его батальону приписаны были. Вот нас всех одним махом и списали.
– А казаков много сгинуло? – кивнув поинтересовался Елисей.
– Два десятка за все время, – вздохнул Мишка.
– Так. И имущество ваше где? – вдруг спохватился Елисей.
– Следом едет, – рассмеялся Андрей. – С нами пяток раненых да списанных из казаков решило податься. Так что в обозе и имущество, и добыча там.
– И далеко оно едет? – уточнил Елисей, прикидывая возможность нападения.
– Версты две осталось, вот мы и не утерпели, – смутился Мишка.
– Добре, мальчики, – махнув рукой, улыбнулся парень. – Кто местный, по домам ступайте. Матери небось уже все глаза выплакали. А остальные – в дом. Столы готовьте. Праздник у нас, парни. Герои из похода вернулись! – рявкнул он так, что присели даже кони, на которых приехали мальчишки.
Ответом ему стало дружное «ура!».
Радмила с девочками с раннего утра ушла собирать травы, так что хозяйничать взялись сами казачата. Уже через час на дворе были расставлены столы, над мангалами курился ароматный дымок, а по базару носилась стайка башибузуков, скупая продукты в промышленных масштабах. Из пригнанной из долины отары доставили сразу пять баранов, которых моментально пустили под нож.
Весть о возвращении Елисеевых выучеников разнеслась по крепости, словно лесной пожар, и жилая часть крепости буквально забурлила. Андрей, прихватив Мишку, умчался встречать свой обоз. Еще через полтора часа у ворот остановилась целая вереница телег и повозок, нагруженных так, что оси трещали. Андрей быстро организовал молодняк, и вскоре весь транспорт был хозяйственно прибран на задний двор.
О том, что там теперь было не протолкнуться, никто из мальчишек даже не подумал. Да это на тот момент было и не важно. У самого Елисея от радости словно думательная кость отключилась. В себя он пришел, только когда вошедший во двор дед Святослав ткнул его сухим кулаком в бок, беззлобно проворчав:
– Да окстись ты, скаженный. Совсем разум потерял.
– Ох, прости, дедушка, – опомнился Елисей. – Тут и вправду ополоуметь не долго. Не чаял уж и увидеть, – смутившись, тихо признался он.
– С чего бы? Иль учил плохо? – тут же поддел его старик.
– Не в том дело, – отмахнулся парень. – Думал, их после похода сразу в реестр занесут и куда в другое место служить отправят. Сам понимаешь, война идет.
– Рано им в реестр, – качнул старик головой. – А в походе они не сами по себе были.
– Да хрен с ним. Вернулись, и слава богу, – фыркнул Елисей, обнимая старика.
– И то верно, – рассмеялся Святослав, обняв его в ответ.
Наконец, столы были накрыты, приехавшие успели попариться в бане, и дальше началось то, что обычно называется встречей. Специально для старых казаков, обучавших ребят всяким премудростям войны, были выставлены бутыли со спиртным. Остальные, включая самого Елисея, обходились квасом и медами.
Матери вернувшихся мальчишек, успев наплакаться и наохаться, сновали по двору, обнося ребят разносолами. Вернувшиеся, смущенные вниманием старших, то и дело поглядывали на Елисея, словно ища в нем поддержки. В ответ парень только улыбался им, одобрительно кивая. Выждав, когда все немного успокоятся, дед Святослав встал и, подняв чарку, громко сказал:
– Первый поход ватаги вашей добром прошел. Значит, добре учли вас. Учили всему, что сами знали. А раз так, любо! – закончил он, глядя Елисею в глаза.
– Любо! – пронзительно разнеслось над крепостью.
Следом за стариком на середину двора вдруг вышла вдова пластуна Ермила и мать братьев Андрея и Василия. Встав перед Елисеем, она низко, в пояс поклонилась парню и, взяв поднесенную кем-то из женщин чарку, громко произнесла, глядя ему в глаза:
– Храни тебя Христос, Елисей, за добро твое. За то, что не бросил сирот. Что не стал науку свою от сынов моих прятать. Что заместо отца обучил их всему, что добрый казак знать и уметь должен. Знал, что словно гусыни вслед тебе шипеть станем, но не отступился. На свой кошт их выучил и в люди вывел. Славен будь, казак.
Поднявшись, Елисей поклонился в ответ, только и найдясь, что ответить:
– Вам спасибо, люд казачий. Что поверили в дело мое.
– Любо! – снова разнеслось по округе, и собравшиеся дружно подняли чаши с напитками.
Заметив, что во двор вошел комендант, Елисей подал ребятам знак, и те быстро освободили место рядом с пожилыми казаками, поставив чистые приборы. Благодарно кивнув, штабс-капитан поднял свою чарку и, окинув приехавших ребят внимательным взглядом, улыбнулся:
