Оранжевую пятиэтажку они увидели почти сразу, а пенсионеры, сидевшие во дворе, рассказали им, где живёт Семён Гаврилов, но и предупредили, что дома сейчас ни его, ни жены нет.
– А вообще кто-нибудь у Гавриловых сейчас есть дома?
– Есть старшая дочь Нона. Она студентка.
– Спасибо. – Детективы направились к первому подъезду, а вслед им неслось:
– А зачем вам Семён? Он мужик хороший. Не троньте его.
– Не тронем, – не оборачиваясь, пообещала Мирослава.
По домофону им ответил звонкий девичий уголок и очень удивился, услышав своё имя.
– Нона, нам нужно с вами поговорить. Мы частные детективы.
Девушка ничего не ответила, но дверь подъезда открылась. Поднявшись на третий этаж, они обнаружили, что и дверь квартиры открыта.
– Нельзя быть такой доверчивой, – не выдержал Морис и попенял худенькой светловолосой девушке, поджидавшей их у порога.
– Так вы же сказали, что вы детективы, – ответила она и никак не могла оторвать взгляда от Мориса.
– Мы частные детективы, – сказала Мирослава, и нам нужно поговорить с вами о вашем отце.
– О папе? – Девушка нехотя перевела взгляд на Мирославу.
– Да. Вы нам не подскажете, где его можно найти сейчас?
– Я могу ему позвонить. – Девичий взгляд снова переметнулся к Морису.
– Мы будем вам очень благодарны, – улыбнулся он ей своей чарующей улыбкой. – Может быть, вы позволите нам войти в квартиру?
– Ой, да! Конечно! – Она распахнула дверь на всю ширину.
Морис хотел пропустить Мирославу вперёд, но она тихонько подтолкнула его, и он сделал шаг первым. Девушка всё это время не отрывала от Мориса взгляд.
– Так вы позвоните? – спросил он.
– Да, но я не знаю телефон, – пробормотала она, думая о чём-то своём.
– Не знаете номер телефона своего отца? – удивился Миндаугас.
– Ой, простите, папин знаю.
– Тогда будьте любезны.
Наконец Нона взяла в руки телефон и быстро дозвонилась до отца.
– Пап, – сказала она, – тут тебя детективы ищут.
Видимо, Семён Гаврилов ничего не понимал и возмущался.
Морис осторожно разжал девичьи пальчики и взял телефон в свои руки.
– Семён, здравствуйте, – проговорил он, – вы не тревожьтесь. Мы частные детективы, и нас не интересует ваш бизнес. Мы всего лишь хотели поговорить с вами об одном из ваших пассажиров.
Гаврилов опять ничего не понял.
– Вы могли бы уделить нам пару минут? – спросил Морис.
Гаврилов что-то коротко ответил и отключился.
– Что? – спросила Мирослава.
– Велел к часу подъехать к «Светлячку».
– Ой, – вклинилась Нона, – это кафе, в котором папа каждый день обедает.
– Спасибо вам, – проговорил Морис, возвращая девушке телефон, – вы очень нам помогли.
– Пожалуйста, – проговорила она упавшим голосом, инстинктивно понимая, что этот красивый парень навсегда исчезает из её жизни, промелькнув в ней ярким метеоритом.
– Морис, – укорила Миндаугаса Мирослава, – тебе не кажется, что улыбки расточать нужно осторожнее.
Он посмотрел на неё и ответил серьёзно:
– Может быть.
Про себя он подумал: «Как жаль, что она нисколечко меня не ревнует».
– И где у нас «Светлячок»? – спросил он.
– По-моему, на углу Полевой.
– Ого, как далеко забрался Гаврилов.
– Выходит, что ты был прав, он ездит по всему городу.
– Кстати, – улыбнулся Морис, – я на досуге посмотрел в интернете, символом чего является козёл.
– Разве не дьявола? – фыркнула Мирослава.
– Не только, – загадочно улыбнулся Миндаугас.
– Ну и? Не томи!
– Козёл символизирует мужскую силу, в смысле потенцию, а также мужественность.
– Не знала.
– Хотя он также символизирует глупость, хитрость, похоть.
– Ага. Интересно, что же хочет подчеркнуть в себе Гаврилов.
– Думаю, мужественность, – пожал плечами Морис.
Глава 14
Детективы не заметили сами, как добрались до «Светлячка». На мини-стоянке они увидели коренастого мужчину лет пятидесяти – пятидесяти пяти. Солнце развлекалось тем, что заставляло двигаться солнечных зайчиков на его лысине приличных размеров. Сам же мужчина стоял в позе Наполеона, сложив руки на груди, и недовольно взирал на окружающих. Пару раз он бросил взгляд на часы и поморщился.
– Эк его перекосило, сказал бы Шура, – с улыбкой проговорила Мирослава.
– Но мы же не опоздали, даже чуть раньше приехали, чем же он недоволен? – недоумевал Морис.
– Они гневаются потому, что мы их потревожили. И, как ты сам знаешь, чтобы заниматься частным извозом, надо иметь разрешение. А у товарища Гаврилова, как я понимаю, его нет.
– Почему сразу товарищ, а не господин, – улыбнулся Морис.
– Это у вас там, в Европах, господа, а у нас на Руси товарищи.
По выражению её лица Морис не смог определить, шутит она или говорит серьёзно. Детективы выбрались из салона и направились к Гаврилову. И тут он их заметил и догадался, что именно они и назначили ему встречу.
– Добрый день, Семён, – сказала Мирослава.
– Кому добрый, а кому и не очень, – хмуро отозвался он.
– Что так? – спросила Волгина. – Неужто пассажиры пошли не платёжеспособные?
– Если вы насчёт…
– Нет-нет, – перебила его Мирослава, – нас не интересуют ваши доходы. Мы по другому поводу.
– По другому? – Он оценивающе посмотрел на них и проговорил медленно: – Если по другому, то, может, зайдём в «Светлячок», – он кивнул на здание кафе. – Чего на улице базарить?
– Мы не против, – отозвался Морис. И тут Геннадий впервые задержал свой взгляд на нём. На его лице появилось неодобрение. Он недолюбливал красивых парней и, как отец взрослой дочери, предпочёл бы, чтобы они не встречались на пути Ноны. В уме у него уже крутилась мелодия «Зачем вы девочки…», но озвучивать свои мысли он не стал, просто развернулся и зашагал к входу в кафе.
– Кажется, я ему не понравился, – тихо шепнул Морис Мирославе.
– Зато его дочери очень даже понравился, – так же тихо ответила она.
– У нас, где больше двух, говорят вслух, – пресёк их перешёптывания Семён.
– Извините.
Гаврилов, по всей видимости, прекрасно ориентировался в кафе, не замедляя шага, он прошествовал к столику в глубине зала и объявил:
