– Только то, что писали в газетах.
– Вы не знаете, где и когда они познакомились?
– Где, понятия не имею, а когда, догадываюсь.
– И когда же?
– В августе прошлого года.
– Откуда у вас эти сведения?
– Это не сведения, это догадки. Просто именно в конце августа прошлого года у мамы два раза резко менялось настроение.
– Вы имеете в виду те случаи, о которых вы мне рассказали?
– Да, я имею в виду именно их. Конечно, я не могу быть уверенной на сто процентов, но думаю, что свёкор познакомился с той девушкой именно в конце августа.
– Интересно, где они могли встретиться, – задумчиво проговорила Мирослава.
– Уж точно не на месте её работы, – усмехнулась Елена Андреевна.
– Позволю себе согласиться с вами, – кивнула Мирослава и добавила: – Думаю, что скоро мы будем знать об этом.
– Откуда? – в один голос спросили супруги.
– Не откуда, а от кого, – поправила их Миро- слава.
– Так от кого же? – спросила Елена Андреевна, опередив мужа, уже открывшего рот, чтобы задать этот же вопрос.
– От неё самой, – ответила Мирослава.
– Вы что же, хотите с ней поговорить? – удивилась Елена Андреевна.
– Почему бы и нет, – ответила детектив, – тем более что это важно для расследования.
– А если она не захочет отвечать на ваши вопросы? – не могла успокоиться Трифонова.
– Профессия детектива включает в себя и умение склонить человека к разговору.
– Лена! – сказал Трифонов-старший. – Детективы сами знают, что им делать.
– Конечно, конечно, – быстро согласилась его супруга.
– Я записал имена, фамилии, телефоны, адреса всех знакомых отца, кого только мог вспомнить. – Сергей Гордеевич протянул Мирославе исписанный лист бумаги.
Мирослава пробежала глазами внушительный список и удовлетворённо кивнула:
– Вы большой молодец, спасибо.
– Это вам спасибо за то, что вы берётесь за наше дело.
– Пока не за что. А сейчас, как говорится, оформим наши отношения. Пройдите с Морисом в приёмную для заключения договора.
– Хорошо. – Трифоновы поднялись со своих мест одновременно, точно по команде, и пошли за Миндаугасом, уже направившимся к двери.
Прошло более получаса, прежде чем Морис снова возник в дверях кабинета.
– Всё в порядке, – проговорил он, не дожидаясь её вопроса.
Она кивнула и спросила:
– Ты не смотрел в интернете, там, случайно, не пишут, что за алиби у вдовы?
– Пока вы беседовали с Трифоновыми, я только этим и занимался.
– И что?
– Она изображала из себя стриптизёршу. Танцевала на столе в полуголом виде. Думаю, сняла бы всё до нитки, если бы её не сграбастал хозяин вечеринки.
– Значит, вдова весёлая? – усмехнулась Мирослава.
– Куда уж веселей, – хмыкнул Морис, – хотите посмотреть?
– Нет, – отказалась она, – поверю тебе на слово.
– Думаю, что задачка нам попалась не из лёгких. С кого хотите начать?
– С того, кто добился рекомендации для Сергея Трифонова.
– Согласен, – кивнул Морис, – кто поведает о друге больше, чем его самый близкий друг.
– У нас есть какой-никакой ужин? – спросила Мирослава.
– Какой-никакой есть, – рассмеялся Морис.
– Благодетель ты наш, – улыбнулась Мирослава, подошла к нему и ласково провела тыльной стороной руки по его щеке.
Он быстро перехватил её руку и прижался к ней губами.
– Сначала накорми, – попросила она, не переставая улыбаться.
– Простите, – проговорил он, отпуская её руку.
– Знаешь, как у нас говорят, – притворно вздохнула она, – поматросил и бросил, обидно. А если даже не поматросил, – она закатила глаза, – придушила бы своими руками.
– Не понял, – недоумённо проговорил Миндаугас.
– Куда уж вам, европейцам, до понятия глубин души русской.
Он пожал плечами.
– Ладно, проехали, идём ужинать, – рассмеялась Мирослава, глядя на его растерянное лицо.
Глава 11
За завтраком, наслаждаясь ласковыми лучами солнца, падающими на белую скатерть и расставленную на ней посуду, Мирослава сказала, допивая чашку крепко заваренного чая:
– Вкусно.
– Надеюсь, – улыбнулся он.
– Морис, – она внимательно посмотрела на него, – я давно хотела спросить тебя об одной вещи, но всё не решалась.
– По-моему вас трудно назвать нерешительной, – усмехнулся он.
– Возможно, – не стала спорить она.
– Тогда спрашивайте, что же вам так интересно узнать обо мне.
И она выпалила:
– И не лень тебе каждый раз стелить скатерть и сервировать стол чуть ли не по всем правилам этикета?
Он весело рассмеялся и ответил:
– Нет, не лень.
– Наверное, ты и вправду того, – вздохнула она.
– Не в своём уме? – спросил он.
– Да нет, – отмахнулась Мирослава, – я имела в виду твои древние корни, на которые всё время намекает Шура.
– Могу вас успокоить, я не дуб, а человек, и вместо корней у меня ноги.
– Да, ноги у тебя шикарные, – охотно согласилась она, чем вогнала Миндаугаса в краску, – но я имела в виду твою родословную
– Давайте лучше поговорим о чём-нибудь другом, – предложил он, – а то у меня перед глазами встаёт ужасающая сцена из фильма «Сорок первый», где сумасбродная девица убивает русского офицера.
– Вообще-то девица, как ты её назвал, тоже была русской.
Он промолчал.
– Насколько я понимаю, ты считаешь, что не стоит сражаться за высокую идею.
– Да, я так считаю, – ответил он с вызовом. – Сегодня это высокая идея, а завтра её воспринимают со знаком минус. Сражаться стоит только за свою родину.
– Вот о родине мы с тобой точно говорить не будем, – ответила Мирослава, – иначе зайдём в такую чащобу, из которой нам трудно будет выбраться без серьёзной ссоры.
– У меня российское гражданство, – напомнил он.
– Но и литовское тоже.
На какое-то время за столом воцарилась тишина. Мирослава поняла, что прерывать затянувшуюся паузу придётся ей.
– Извини, – сказала она, – мне вообще не нужно было начинать этот разговор, просто я не подумала, что он может свернуть не в ту сторону.
