Он так же молча пошёл за ней. И только когда она уже вышла на лестничную площадку, сказал:
– До свиданья.
– До свиданья, – ответила ему сыщица.
Мирослава подождала, пока мужчина закроет за ней дверь и удалится в глубь квартиры. После чего позвонила в дверь квартиры Дарьи Степановны Кустовой.
– Кто там? – спросил её энергичный, совсем не старый голос.
– Детектив Мирослава Волгина.
– Приложите удостоверение к глазку, – распорядилась бойкая соседка.
Мирослава так и сделала. Дверь приоткрылась на цепочку, и детектив увидела пожилую женщину высокого роста в ситцевом халате и симпатичных домашних тапочках.
– Что же детективу нужно от пенсионерки, находящейся на заслуженном отдыхе уже два десятка лет?
– Я бы хотела поговорить с вами о вашей соседке.
– О какой же это? – прищурилась женщина.
– О Люции Маковецкой.
– О Люциечке? – удивилась Дарья Степановна. – С ней что-то приключилось?
– Не могу сказать однозначно.
Кустовая сняла цепочку и распахнула дверь.
– Заходите, – сказала она чуть ли не приказным тоном.
Мирославу тон не смутил, и она охотно зашла в квартиру. Хозяйка закрыла дверь на цепочку и на два замка, махнула рукой Мирославе и пошла прямо по коридору. Вскоре они оказались в большой комнате с плюшевыми шторами и допотопной мебелью, в своё время считавшейся модной.
– Садитесь, куда хотите, – махнула рукой Кустовая. И когда Мирослава села на стул, обтянутый пёстрым ситцевым чехлом, сказала: – А теперь ответьте мне, что с Люцией.
– Она потеряла жениха.
– Так этот подлец всё-таки бросил девочку? – всплеснула руками женщина. – Я так и знала!
– Что вы знали?
– Что он воспользуется её невинностью и доверчивостью! Вы хоть знаете, какой он выбрал способ знакомства с ней?
– Нет…
– Так вот, этот изверг сбил её своей машиной, а потом привёз бедняжку домой, вызвал врача и начал её обхаживать.
– Что вы говорите? – воскликнула Мирослава делано возмущённо.
Но Кустовая не заметила её притворства и продолжила:
– Она мне одной доверилась. Я ухаживала за ней, кормила-поила её чуть ли не с ложечки. Она сначала и пускать его к себе не хотела!
– Но всё-таки пустила?
– Не сразу, этот змей сумел её улестить! Так уж он за ней ухаживал! Обхаживал её и так, и сяк! Бедная девочка и поверила ему.
– Почему она съехала отсюда?
– Так он купил ей квартиру и машину!
– Намерения у него, должно быть, были серьёзные, – обронила вскользь Мирослава.
– Были бы серьёзные, не бросил бы её, проходимец эдакий!
– У него не было другого выхода.
– Что значит, не было выхода? – подбоченилась Дарья Степановна.
– Его убили.
– Как это убили? – Лицо Кустовой выражало полное изумление.
– Застрелили.
– Господи боже мой! Бедная моя девочка! – Дарья Степановна закрыла лицо руками и опустилась на диван. Но через пару минут вскочила с него. – Я знаю, кто его убил!
– Кто?
– Жена его! Она на Люцию напала в ресторане и волосы стала на ней рвать!
– Вероятно, ей не понравилось, что Люция отбила у неё мужа.
– Она не отбивала! Он сам отбился! Вот с ним бы и разбиралась! Так нет, она на Люцию напала! Вот, – Кустовая хлопнула себя по лбу, – вот она с ним и разобралась.
– Жена его не убивала.
– Как так не убивала?
– У неё алиби.
– Наняла этого, как его…
– Кого?
– Забыла! Ему деньги заплатишь, и он маму родную, – Дарья Степановна нацелила пальцем, – пиф-паф! Убьёт.
– Вы имеете в виду киллера?
– Его самого! – обрадовалась женщина.
– Следствие разберётся. Но скорее всего жена никого не нанимала.
Кустовая затрясла головой, всем своим видом показывая, что она не верит в невиновность жены.
– Дарья Степановна! А Люция вам не звонила?
– Нет, не звонила. Разве ей до меня сейчас.
– А вы ей?
– Мне даже в голову не приходило надоедать ей, – тяжело вздохнула женщина.
– Дарья Степановна! А кто сейчас живёт в квартире, которую снимала Люция?
– Сама хозяйка. Клавдия Никифоровна решила пока квартиру не сдавать и пожить в ней сама.
– А до этого где она жила?
– У дочки. Помогала ей с детьми. Но возраст у Туляковой тоже даёт себя знать. Вот она и захотела отдохнуть.
– Она сейчас дома?
– Нет, на несколько дней к сестре уехала.
– А Люция, кроме вас, с кем-нибудь в этом доме общалась?
– Я её об этом не спрашивала. Хотя пару раз видела, как она сверху спускается. Даже спросить хотела, к кому это она ходила. Но она первая заговорила и как-то так незаметно перевела разговор на другую тему.
– И позднее вы об этом разговор не заводили?
– Нет. Честно говоря, я подумала, что она ходила кормить кошку.
– Какую кошку?
– У нас на четвёртом этаже кошка приблудная живёт. Анютка. Её многие жильцы подкармливают. Кошечка чистоплотная, в подъезде не гадит, на улицу просится. Сидит, терпит и ждёт, когда её кто из жильцов выпустит. Марина Семёновна пробовала ей лоток ставить, но Анютка в него ни в какую! На улицу бегает.
– А вы не помните, у Люции, когда она спускалась с лестницы, в руках что-то было? Мешочек, пакет какой-нибудь? Миска?
– Один раз был пакет, – вспомнила Кустовая.
– Что ж, спасибо вам, Дарья Степановна.
– Не за что меня благодарить. Вы лучше сыщите того, кто лишил Люциечку жениха, и накажите его по всей строгости закона.
– Мы так и сделаем, – пообещала Мирослава. – Вы не знаете, когда вернётся домой Клавдия Никифоровна?
– Вот-вот должна вернуться, не сегодня завтра. На следующей неделе так уж точно.
Глава 24
В саду облетали лепестки самых поздних яблонь и груш. Они кружились в воздухе ароматными облачками и опускались на землю.
«Как быстро летит время, – подумала Мирослава, – совсем недавно лопались почки на деревьях, и вот уже отцветают сады». Ещё она вспомнила, что давно не навещала свою тётю Вику, знаменитую писательницу Викторию Волгину и просто милую женщину. Мирослава не помнила своих родителей. Они погибли, когда ей было всего два года. Воспитывали её бабушка и дедушка. И две тёти – старшая, тётя Зая, и младшая – тётя Вика были ей одновременно и мамами, и сёстрами, и подругами.
