– Посторонние есть? – спросила Мирослава.
– Нет, все местные. И только одно такси.
– Кто приехал на такси?
– Бабка какая-то.
– Какая бабка? – удивилась Волгина.
– Да, она тоже тут живёт, – вмешался второй охранник.
– Точно?
– Точнее не бывает. Ей сын коттедж в этом посёлке купил, мол, матери полезен свежий воздух. Но ей тут скучно, машину она не водит, вот и катается на такси в город.
– Понятно. Увеличьте, пожалуйста, такси.
Охранник выполнил её просьбу, и она записала номер машины.
– Спасибо.
Он молча пожал плечами. А когда они направились к выходу, другой охранник спросил:
– На территорию будете въезжать?
– Нет, – небрежно отозвалась Мирослава, – вы же сами сказали, что наши здесь уже всё облазили, – и улыбнулась доброжелательно. Если изначально Мирослава и намеревалась посмотреть на дом Трифонова вблизи, то потом передумала, быстро сообразив, что соваться на территорию посёлка детективам было рискованно, да и надобности особой в этом не было.
– Куда теперь? – спросил Морис, когда они отъехали на приличное расстояние.
– Теперь в таксопарк. Хочу поговорить с таксистом и узнать, что за старушку он привёз в посёлок.
– Охранник же… – начал Морис но, увидев в зеркале ироничную улыбку Мирославы, замолчал.
Таксиста, который привозил пассажирку в коттеджный посёлок, они нашли на удивление легко. Пожилой добродушный толстяк внимательно выслушал Мирославу и, растянув губы в улыбке, ответил:
– Так я же всё уже рассказал полиции. Ничего нового вы от меня не услышите.
– Расскажите старое, – попросила Мирослава и тоже улыбнулась, – мы хоть и сотрудничаем с полицией, но, увы, у них не принято делиться информацией с частными детективами.
– Не люблю я игру в одни ворота, – подмигнул ей таксист.
– Кто ж её любит, – вздохнула Мирослава.
– Ладно, короче, слушайте. Диспетчер передал мне вызов, я должен был забрать пожилую женщину возле дома на Огарёва.
– Забрали?
– Ага, шустрая оказалась старушка, как увидела такси, так и подлетела. Подъехали мы к пункту охраны, я думал, что они у моей пассажирки документ какой затребуют, но они едва глянули на нас, и один из них махнул рукой, проезжайте, мол. Я и проехал. Она попросила остановить машину возле двухэтажного особняка с зелёной крышей.
– А улицу не запомнили?
– Запомнил. Тополиная. У моей тёщи как раз аллергия на тополиный пух.
– А дом?
– Одиннадцать.
– Вам ничего не показалось в вашей пассажирке странным?
– Да нет, ничего. Очки на ней были с сиреневатыми стёклами, но сейчас многие носят затемнённые. Я подумал, что она солнца боится или, может, глаза у неё болят.
– Это всё? – спросила Мирослава.
Таксист замялся, и детектив подбодрила его:
– Нам важна любая мелочь.
– Меня смутило, что у старушки статная фигура и шагает она как молодуха, я тогда ещё подумал, что она спортом занималась. Но, увидев, что она оступилась и схватилась за забор, я успокоился, – мол, просто молодится.
– Она схватилась за забор? – быстро спросила Мирослава.
– Да.
– За какой именно?
– Так за тот, что окружает участок одиннадцатого дома.
– Спасибо вам большое! – Мирослава вынула из кошелька купюру и вручила её таксисту.
Он не стал отнекиваться, поблагодарил и спрятал деньги в карман. Забравшись в салон, Мирослава сразу же достала телефон и стала звонить Наполеонову.
– Опять ты? – спросил он сердито.
– Вы, когда просматривали камеры, – начала она с места в карьер, игнорируя его невежливость, – обратили внимание на приехавшее в посёлок, на ночь глядя, такси?
– Разумеется, – ответил он ей елейным голосом.
– И кого привёз таксист? – спросила Мирослава.
– В доме, который нам назвал таксист, живёт некая пожилая особа, Кузякина Вероника Константиновна. Большая любительница вылазок в город. Несмотря на преклонный возраст, мотается по кафе, ресторанам, клубам.
– А дровишки откуда? – спросила Мирослава, имея в виду деньги.
– У неё сын бизнесмен. Именно он и дом ей купил.
– Кстати, как зовут сына? – как бы ненароком спросила Волгина.
– Василий Леонидович Кузякин! И мы с ним разговаривали!
– А почему не с самой Вероникой Константиновной?
– Потому что сыночек отправил её в санаторий, в Кисловодск.
– И когда же он успел это сделать?
– Сразу же после убийства Трифонова.
– Шура, ты хочешь сказать, что Кузякин или его мать убили Гордея Тимофеевича и сын отправил мать от греха подальше?
– Ты что, издеваешься, что ли? – рассердился Наполеонов.
– Нет, уточняю! – про себя улыбнулась она.
– Отправил он её на следующий день после убийства! А путёвка и билеты у них были куплены заранее!
– Ага, поняла… Что же это у нас получается, – проговорила Мирослава, – гражданка Кузякина приехала поздно вечером в посёлок и ночью поехала обратно в город.
– Никуда она не поехала ночью, – растерянно проговорил Наполеонов.
– Она выехала из посёлка рано утром? Или за ней заехал сын?
– В том-то и дело, что она никуда не уезжала! И сын за ней не заезжал! – заорал Шура. – Я сейчас позвоню этому Кузякину и рёбра ему пересчитаю!
– Погоди, – спокойно сказала Мирослава, – не горячись. Лучше дай мне его телефон, и я сама с ним тихо-мирно разберусь.
Наполеонов продиктовал ей номер мобильника Кузякина. Позвонив по нему, Мирослава услышала густой бас:
– Кузякин слушает!
– Здравствуйте, Василий Леонидович! Вас беспокоит детектив Мирослава Волгина.
– Так меня уже из полиции беспокоили. Я вроде на все вопросы ответил.
– Ещё один у нас возник.
– Какой?
– Ваша мама приехала к вам ночью накануне своего отъезда в санаторий?
– Вы шутите, что ли? – рассердился он.
– Ни в коем случае, – заверила его Мирослава, – просто в ночь перед отъездом вашей мамы на отдых такси привезло в посёлок женщину, которую охранники приняли за вашу маму.
– Да они там вообще мышей не ловят! – зарычал Кузякин. – Гнать таких охранников нужно в три шеи!
Мирослава была полностью с ним согласна. Но сейчас её интересовало другое. И она сказала:
