– И, конечно, будьте осторожны с горячими блюдами и напитками, когда отправитесь на завтрак, который скоро начнется в наших ресторанах.
Любопытная логика – как будто холодными блюдами и напитками облиться приятнее.
– А пока приверженцев здорового образа жизни мы приглашаем на утреннюю зарядку…
Я вышла в коридор первой и замерла, рассматривая дверь: на ней красовался черный кружок с черепом и костями. Это еще что такое? Я похолодела. Одно дело – странные видения и невнятные подозрения, и совсем другое – явные и вполне материальные подтверждения, что корабль собираются захватить пираты. Точнее, их призраки, учитывая, что лодки никто, кроме нас, не видит и они появляются только при определенных обстоятельствах, которые уже никак нельзя оправдать оптическими иллюзиями или игрой света и тени.
– Что это? – заинтересовалась мама.
– Черная метка, – авторитетно заявил Никита.
Он без всяких церемоний оторвал кружок от двери – я только сейчас заметила, что он приклеен заурядным скотчем, – и с выражением зачитал:
– «Всех юных путешественников, получивших приглашение, ждем на пиратский квест»…
Я облегченно выдохнула. Это всего лишь тематическое развлекательное мероприятие! А я вообразила невесть что.
– Кто у нас тут юный путешественник? – ехидно осведомилась я.
– Ты, конечно! – выдал братец и попытался всучить черную метку мне.
Я хотела уклониться, но теплоход продолжало ощутимо качать, и я отшатнулась к стене.
– Дети, тише! – призвала нас к порядку мама. – Я и так ужасно себя чувствую, а тут вы еще орете.
В отличие от мамы, я чувствовала себя весьма сносно, даже скорее хорошо. Впервые с начала круиза я нормально выспалась, и в голове у меня – по этой причине или какой-то другой – здорово прояснилось. Кажется, мне было совсем скучно, если я придумала какие-то странности – с подачи моего изобретательного брата, между прочим. Увидела симпатичного мальчика в романтическом образе матроса и сочинила соответствующую антуражу историю. А ему, видимо, тоже скучно изо дня в день тягать канаты и драить палубу, если он решил мне подыграть…
Завтрак прошел весело. Народ балансировал с чашками и тарелками, посуда дребезжала и норовила съехать к краю стола. За окном бушевал все тот же апокалипсис – дождь хлестко бил по стеклу, ветер трепал грязно-серые волны, сбивая с них белые верхушки.
– Просто невыносимо, – пожаловалась мама, когда мы вернулись в каюту. – Долго еще это продлится?
– Да самого Валаама, наверно, – не сильно обнадежил ее папа.
– А сколько до него?
Все дружно полезли в телефоны, но сети не было и, судя по всему, не предвиделось. Впрочем, откуда вышкам сотовой связи взяться посреди Ладожского озера?
– А ты говорила – в Рыбинском водохранилище шторм, – вылез с ценным замечанием Никита.
Я закрыла лицо рукой – нашел время! Неужели братец до сих пор не понял, что уличать родителей в непоследовательности – дохлый номер? Сам же виноватым и останешься.
Мама угрожающе взглянула на него, но ничего сказать не успела. Папа, пытаясь сгладить конфликт поколений, поспешил выдвинул разумное предложение:
– Давайте слушать трансляцию, – и вывернул громкость радиоприемника на максимум.
– …Качка сильнее всего ощущается на шлюпочной и солнечной палубах, – с полуслова завелся диктор. – Поэтому рекомендуем тем, кто плохо себя чувствует, спуститься на главную, там можно удобно устроиться на диванах и креслах рядом со стойкой ресепшена…
– Почему на нижнюю не посылают? – прокомментировал Никита.
– К кому-то в каюту? – скептически заметила я.
– Там вроде сауна находится…
– Самое время посетить сауну!
– А я предлагала каюту на нижней палубе заказать… – простонала мама. – Пойду прилягу…
– …Также вы можете совершенно бесплатно получить на ресепшене таблетки от укачивания…
– Тебе взять? – заботливо предложил папа. – Или еще есть?
– Мои закончились, но пока не надо, – отозвалась она.
И так у них всегда – будем страдать, но ничего не сделаем, чтобы облегчить свое состояние. Классика жанра про мышей и кактус.
– Несмотря на природу, у которой, как известно, нет плохой погоды, мы не стали менять программу мероприятий, и сегодня вас ждет пиратский день, полный неожиданностей и приятных сюрпризов, – радостно возвестила диктор. – Ведь недаром наш теплоход называется «Остров сокровищ»!
Я невольно скривилась – от ее нездорового энтузиазма сводило скулы.
– Мы поднимаем «Веселый Роджер» и мчим вперед на всех парусах под знаменитую пиратскую песню «Пятнадцать человек на сундук мертвеца! Йо-хо-хо и бутылка рома!».
В каюте повисло молчание – все без исключения остались под сильным впечатлением от этого выступления. Вот что, оказывается, способно объединить нашу семью.
– Пойдем-ка мы, пожалуй, по палубе прогуляемся, – предложила я и внимательно взглянула на брата.
Никита еле заметно кивнул.
– Куда? – ужаснулась мама. – Видели, что там творится?
– Как раз хотим поближе рассмотреть.
– С балкона вас не устроит? – вмешался папа.
– С балкона плохо видно, он метр на метр. Не оценишь разгул стихии.
– Но и на открытой палубе делать нечего! – отрезала мама.
– Разве туда запретили выходить? – удивилась я. – С утра радио слушаю – ничего такого не говорили. И вообще сказали, что волны всего два метра, а это для нашего теплохода сущая ерунда, он до четырех выдерживает…
– Сколько? – охнула мама, пропустившая столь ценную информацию.
– Да пусть идут, – неожиданно встал на нашу сторону папа. – Чего им с нами в каюте сидеть? Хоть проветрятся. Вот увидишь, надолго их не хватит.
– Оденьтесь теплее, – напутствовала нас мама, удаляясь в спальню.
Папа последовал за ней, и это оказалось очень кстати: надо же было вытащить из шкафа закопанную под пледами черную форменную куртку.
Я приоткрыла дверь на балкон, чтобы оценить обстановку на улице, но меня внесло обратно в каюту налетевшим порывом ветра. Оценив погодный катаклизм, мы натянули на себя все, что нашли теплого: джинсы, толстовки, куртки, разве что в плед не стали заматываться. В него мы завернули матросскую форму – вчера я кое-как объяснила Никите ее происхождение, но без подробностей. Теперь он знал главное: ее надо кому-то там вернуть, а в остальное я его пока не посвящала, тем более было особенно не во что.
Когда мы наконец снарядились и решились выбраться наружу, то с трудом смогли открыть дверь – ветер настолько сильно давил на нее снаружи, что, казалось, вот-вот вылетит стекло. На палубе дуло так, что едва не сбивало с ног. Пришлось надеть капюшон, чтобы потом, распутывая свалявшиеся пряди, не вырвать половину волос. Теплоход то ухал в ямы, то вновь поднимался над волнами, словно на американских горках – на открытой палубе это ощущалось гораздо острее.
