Оставшись одна, я вгляделась в свою руку: не становится ли она прозрачной, но ничего не смогла понять. Или человек не осознает, как превращается в призрака? Если им нужен Данила, а он вовсе не призрак, мне надо за ним…
Выждав пару секунд, я направилась следом. На меня боцман не обращал внимания, будто кроме них тут никого не было, но я все равно двигалась по стеночке, стараясь слиться с ней.
Выбравшись на улицу, я наконец увидела их. Необычно одетые мужики молча стояли на палубе кружком и очень странно смотрелись на фоне расставленных вдоль бортов шезлонгов. Но не это смущало больше всего: я всматривалась в них до боли в глазах, но не могла понять, призрачные они или настоящие. Очертания фигур терялись в серой туманной дымке, я с трудом видела даже Данилу и его дядю, стоявших в середине.
– Нашел я этого дурачка, – боцман вытолкнул его вперед. – В рубке торчал вместо того, чтобы на палубе дежурить. Что будем с ним делать?
Словно издалека послышались приглушенные голоса, хотя лица пиратов оставались неподвижными, и это выглядело особенно жутко:
– Он на нас милицию навел!
– Всегда был не от мира сего!
– Блаженный!
– Да за борт его!
Я похолодела. Если Данилу скинут за борт, никакой жилет не поможет, да и нет его под рукой. На борту висит спасательный круг с надписью «Остров сокровищ», но как ухитриться скинуть и какая от него польза при нулевой видимости? Парень из речного колледжа наверняка прекрасно плавает, но только не с вывихнутой рукой. Притом мы сейчас на корме, теплоход по-прежнему движется с приличной скоростью, и его сразу затянет под винты…
Все эти мысли вихрем пронеслись за доли секунды. Надо что-то делать, надо что-то делать, – стучало в голове, но я никак не могла сообразить, что именно. Не кидаться же на пиратов с голыми руками? У меня ничего с собой нет, кроме маленького скипетра Локи… Да и каким оружием можно победить призраков, даже если они обрели плоть и кровь?
Жаль, что мы не успели посетить монастырь на острове Валаам – могли бы святой водички там набрать. Какие еще есть способы – молитву прочитать? Но я их не помню и даже крестика у меня нет. Чеснок и осиновый кол? Это, кажется, вообще против вампиров, а на них пираты совсем не похожи… Хотя откуда мне знать, как выглядят реальные вампиры?
Внезапно меня осенило. Данила спрашивал, когда я стану ведьмой! Кажется, до этого уже недалеко. Значит, могу попытаться помешать действию проклятия… Все равно больше сделать это некому.
Я машинально ощупала карманы и вдруг обнаружила нечто неожиданное – странный предмет, которого там точно быть не могло. Разжав кулак, я увидела на ладони свисток и вспомнила: Данила сунул его мне в кладовке, найдя у себя, да так и забыл забрать.
Впрочем, зачем он ему? А вот мне, кажется, может пригодиться. Тот парень должен был подать сигнал тревоги? А если я сейчас сделаю это за него?
Я увидела, что пираты приближаются, сжимают его в кольцо, хватают за руки, и, больше не размышляя, поднесла свисток ко рту. Я даже не ожидала, что получится настолько громко – пронзительный свист разорвал сгустившуюся над палубой тишину. Пираты отступили от Данилы, испуганно озираясь. Раздались глухие голоса:
– Патруль!
– Надо уходить!
– Бросаем все и бежим!
Сквозь серую пелену перед глазами я наблюдала, как они один за другим исчезают за бортом. Последним остался боцман. Он странно взглянул на племянника и вдруг совершенно нормальным голосом спросил:
– Данила, когда твоя смена? Смотри, не опаздывай.
Отпустив его, он зашагал к рубке и вскоре скрылся в ней. Оттуда раздалась команда, усиленная мегафоном:
– Корректировка курса!
Данила без сил опустился на палубу, морщась и держась за локоть левой руки. Я рванулась к нему и, упав на колени, все-таки задала этот идиотский вопрос:
– Ты в порядке?
Он через силу улыбнулся:
– Конечно, в полном.
– Врешь?
– Сама же просила.
– Моя бабушка курит трубку! – раздался из концертного зала чей-то залихватский голос.
– Трубку курит бабушка моя! – подхватил за ним нестройный, но разудалый хор.
* * *
– Говорю же вам, этот юноша спас мою дочь! – с жаром доказывала женщина. – И меня тоже! Да и вообще весь пароход! Если бы не он, даже не знаю, что бы со всеми нами было…
Данька, сидевший тут же, пошевелил руками в наручниках.
– Но он же был вместе с нападавшими, – возразил молодой милиционер, неприязненно поглядывая на него.
– Он не хотел, его заставили, – подтвердила девчонка. – Я сама видела.
Данька удивленно посмотрел на нее. Что она видела: как дядька Михаил дал ему нож и он с ним отправился в каюту к ее матери?
– Рассказывай, как было дело, – приказал ему милиционер.
– Я правда не хотел, – глухо проговорил Данька. – Они меня заставили, ножом угрожали, порезали даже… – Он неловко поднял руки, оттянул платок на шее и показал подсохшие царапины.
– Где ты был во время нападения?
– На палубе.
– На стреме стоял? – уточнил милиционер.
– Да, должен был подать сигнал.
– Но не сделал этого?
Он помолчал, но потом все же признал:
– Нет.
– Почему?
– Хотел, чтобы все это закончилось.
– Но тебе же велел твой собственный дядя? – милиционер заглянул в разложенные перед ним бумаги. – Как там – Михаил Ломов.
– Я его ненавижу! – горячо выпалил Данька. – В тюрьме ему самое место!
Страж порядка усмехнулся:
– А не боишься, что отомстят?
– Разве они скоро из тюрьмы выйдут?
– Ну нет, – покачал головой тот. – Один налет на пароход чего стоит, но если и остальные случаи подтвердятся…
– Значит, не боюсь.
Кажется, дядька еще его проклял… Но этого Данька тем более не боялся. Только необразованные деревенские мужики могут верить в такую чушь.
– А другие?
– Я в деревню не вернусь, – убежденно проговорил Данька.
– Куда же ты денешься? – с любопытством спросил милиционер.
– Учиться пойду. В судоходную школу.
– Ишь ты, в школу он пойдет! – удивился тот. – А читать-то умеешь?
– Да, – с жаром подтвердил Данька. – И не только читать.
Милиционер с сомнением оглядел его, а потом сказал:
– Подойди.
Он расстегнул и снял с него наручники. Данька с облегчением потер затекшие запястья.
