– Идем, – скомандовал он, не глядя на Даньку.
Они давно ушли, а он все стоял на том же месте, не понимая, что ему делать дальше. В голове поселилась звенящая пустота. Он не пытался поднять остатки цепочки – и так понятно, что подарок безнадежно погублен. На него были потрачены все деньги, заработанные с огромным трудом, но даже не это главное. Севка одним движением уничтожил его мечту. Надежду на то, что у него могут появиться друзья и, может быть, даже семья… Данька, конечно, комсомолец и не признает всякую потустороннюю чушь, но сейчас был опасно близок к тому, чтобы поверить в слова дядьки Михаила. Кажется, он и правда проклят…
Куртка осталась расстегнута, шапка валялась на снегу, но он словно не чувствовал холода.
– Эй, пацан, ты чего? – окликнул его пробегающий мимо прохожий. – Ограбили, что ли? Давай милицию позовем…
Данька отрицательно помотал головой, медленно нагнулся и с трудом подобрал шапку. Отряхнув, он нахлобучил ее, запахнул куртку, вытер лицо – почему оно мокрое, неужели плакал? Наверное, это просто растаявший снег… Данька повернулся и, не оглядываясь, направился в обратную сторону. К флигелю у особняка на улице Герцена, где располагалась судоходная школа.
Глава 16
Цепочка с якорем
Мы вошли во флигель, почти как к себе домой, настолько он успел стать близким и родным.
– Быстрее, – торопил Данька. – Надо успеть до того, как сюда заявятся.
Я торопливо скинула теплые вещи и влезла в туфли, которыми так и не огрела Севастьяна. Но ничего, кажется, я напугала его сильнее, чем он меня… Называть этого парня Севкой у меня теперь не получалось даже про себя. Он оказался достойным противником для ведьмы… Ну, почти.
Мы поднялись на второй этаж и ступили в знакомый зал с портретами.
– Что дальше? – вопросительно взглянул Данила.
Я вздохнула. Сам заварил кашу, а теперь хочет повесить все на меня? Приятно, конечно, когда тебе вручают управление рискованной операцией, но я бы предпочла отказаться от сомнительной чести, передав ее кому-нибудь другому, чтобы не брать на себя такую ответственность.
Может, позволить рулить Даньке? На него точно можно положиться в любом деле, несмотря на его неуверенный вид, даже самом опасном. Неудивительно, учитывая, что ему уже довелось пережить. А о том, что еще предстоит, лучше вообще не думать…
От этого щуплого мальчишки, несмотря на его невзрачный вид, исходила отчаянность и готовность идти до конца, защищая свою стаю. Оставалось порадоваться за его Лизу – девочка в надежных руках.
Впрочем, Данила, кажется, готов сделать для меня не меньше. Парни похожи не только внешне, хотя их разделяет целых сто лет.
– С чего, говорите, все началось? – спросил Данька, будто прочитав мои мысли.
Или он тоже интуитивно понял, что сами мы не справимся, и взял на себя руководство нами, как растерявшимися детьми.
– Цепочка с якорем, – нехотя ответил Данила. – Когда я надел ее Рите на шею и застегнул замочек, все и случилось.
– Значит, надо снять, – предположила я.
– И все? – снова усомнился Данила. – Так просто?
– Вам ничего не мешает попробовать, – посоветовал Данька.
– Ну так давай попробуем, – легко решил тот и уже потянулся к моей шее.
Я инстинктивно отстранилась – слишком много на нее сегодня посягательств. Данила вопросительно взглянул на меня, и я указала глазами на Даньку, сейчас такого трогательного и беззащитного в своей старенькой синей рубашке. Тот стоял в стороне, засунув руки в карманы и глядя на нас чуть насмешливо, словно вовсе не удивляясь тому, что мы собрались удалиться, даже не попрощавшись с ним. Сейчас он поразительно напоминал Данилу, встречавшего меня на крыльце этим вечером… Или в какой-то прошлой жизни?
Данила понял меня без слов. Он подошел к своему тезке и неловко протянул руку.
– Спасибо, брат, – сказал он. – Рад был с тобой встретиться…
– А знаешь ты меня давно, верно? – проницательно заметил Данька, пожав его руку и задержав в своей.
Данила кивнул:
– В нашей семье ходят о тебе легенды, я слышал их с самого раннего детства. И не только в нашей…
– Мы вовсе не братья, правильно? – задал следующий вопрос Данька.
Я судорожно глотнула, чувствуя, как на глаза наползает влажная пелена, и сердито зажмурилась. Нельзя плакать, только не сейчас!
– Нет, – проговорил Данила странно придушенным голосом.
Тоже глаза на мокром месте? Это что-то новенькое, в нашей практике такого еще не было. Впрочем, его можно простить: не каждый день встречаешь своего предка…
Я судорожно моргала. Если Данька продолжит задавать вопросы, точно не удержусь от слез. Но он, кажется, понял и заговорил совсем о другом.
– Учись там как следует, – напутствовал он потомка.
Странно было слышать это от худого взъерошенного мальчишки, но мы даже не улыбнулись.
– Ты ведь учишься? – переспросил он. – Судя по форме.
Данила серьезно кивнул.
– А где?
– Да примерно там же, где и ты.
– Ну и молодец, – тепло улыбнулся Данька. – Значит, не зря все. Так держать.
– Ты тут тоже держись, – проговорил Данила.
Данька замешкался, но все же спросил почти шепотом:
– Можете хоть намекнуть, как там все?..
Он не уточнил, что имеет в виду, но мы поняли и переглянулись. Про что ему рассказать – про Великую Отечественную? Пусть уж лучше ничего не знает до поры до времени…
– Все хорошо будет, – убежденно кивнул Данила. – Не сразу, но потом обязательно. Ты, главное, верь.
Они крепко обнялись, похлопав друг друга по плечам. Парни удивительно смотрелись вместе, и трудно было поверить, что их разделяет целых сто лет.
Настала моя очередь. Подойдя, я осторожно обняла Даньку за тонкие плечи и скользнула губами по щеке.
– Спасибо, – прошептала я. – Извини за все это.
– За что? – удивился он. – Наоборот, наша встреча – просто чудо! Я обязательно все запишу и сохраню, а вы позже найдете и прочитаете. Там у себя…
– Лучше не надо, – испугалась я. – Вдруг это что-нибудь нарушит.
– Ну не надо, значит, не надо, – легко согласился он.
– Жаль, что подарок потерял, – я дотронулась до цепочки с якорем на груди. – Отдала бы, но не могу, иначе мы домой не попадем…
– Все хорошо, – успокоил Данька. – Вдруг еще найдется такая же. Заработаю и новую подарю. Кажется, когда я просил о помощи, меня все-таки услышали…
Он неожиданно остро взглянул на меня, и я вдруг поняла. Вот что значило смутное беспокойство, которое я ощутила, глядя на его портрет! И чей призыв о помощи уловила, как будто наяву поймав сигнал SOS…
