Не думаю, что Франклин был таким же недисциплинированным, как Берковиц или Рейдер, хотя во многих отношениях он был столь же иррациональным. Но хотя он и считал себя ориентированным на миссию, для него были важны известность и признание. Как вести расовую войну, если лидер никому не известен? Мотивом может быть сексуальное или «артистическое» удовлетворение, услышанный призыв разжечь расовую войну, желание стать героем правых расистских экстремистов. Франклин уже попал в тюрьму, по всей вероятности, до конца жизни, и блеск порочной славы был для него сильной приманкой. Он много работал и посвятил свою жизнь этим убийствам – так почему бы не получить заслуженное признание и внимание?
Проблема понимания мотивации сложная. Наше исследование показало, что разум почти каждого серийного убийцы подчинен трем побуждениям: манипуляции, господству и контролю. Обращаясь к правоохранительным органам и СМИ, вынуждая их откликаться на каждый его призыв, признаваясь в преступлениях и тут же отказываясь от признаний и получая возможность покрасоваться в зале суда, покинуть, пусть и ненадолго, тюрьму и облегчить тяготы строгой изоляции – все это служило удовлетворению трех главных устремлений.
По иронии судьбы Флинт в то время отбывал пятнадцатимесячный приговор в больничном крыле Федерального исправительного комплекса в Батнере, Северная Каролина, за неуважение к суду и отказ раскрыть канал получения им видеодоказательств по делу о контрабанде и незаконном обороте кокаина в отношении предпринимателя Джона Делориана.
Находясь в тюрьме, Флинт сообщил репортеру Ларри Вудсу из Си-эн-эн, что заплатит тому, кто убьет президента Рональда Рейгана, и сам убьет его, если сможет подобраться поближе. Флинт крикливее Франклина, но опыт работы в правоохранительных органах приучил меня серьезно относиться к каждой угрозе.
Следователи Гвиннетта никак не могли решить, насколько надежны их позиции, потому что, дав показания им, Франклин в то же время ответил по телефону на вопросы «Цинциннати инкуайер» и, между прочим, заявил: «Я ненавижу Флинта… за то, что он публикует. Но я в него не стрелял».
К этому моменту у меня сложилось впечатление, что Франклин говорит все, что приходит ему на ум или, в его представлении, облегчит положение в будущем, и не придает значения ни соответствию его заявлений истине, ни последовательности.
И он ведь только начал говорить. Выказывая готовность признаться в преступлениях, с которыми его долгое время связывали, он также был готов упомянуть о тех, с которыми его никогда ранее не ассоциировали.
В конце 1983 года представляющий Франклина адвокат связался с полицейским управлением в Мэдисоне, штат Висконсин, и сказал, что его клиент хотел бы рассказать о некоем убийстве в августе 1977 года. К тому времени, когда капитан Ричард Уоллден смог связаться с Франклином в феврале следующего года, Франклин уже рассказал ему об убийстве черного мужчины и белой женщины в большом торговом центре и убийстве еще одной женщины весной 1980 года в Тома, примерно на полпути между Мэдисоном и О-Клэр в восточном Висконсине.
Что касается убийства в Тома, Франклин сообщил, что заметил молодую женщину возле торгового центра «Ист-таун-молл» и предложил подвезти. По его словам, он думал, что она едет в Миннесоту. Оказалось, что она на самом деле едет к своим родителям, державшим свиноферму во Фредерике, штат Висконсин, и планировала заглянуть в Тома, чтобы забрать машину, которую оставила в доме дяди. В машине Франклин спросил, где она загорела. Женщина ответила, что недавно вернулась с Ямайки. По его словам, она объяснила, что предпочитает ямайских мужчин афроамериканцам, поскольку они красивее. Это заявление и предрешило ее судьбу.
Когда они подъезжали к Тома, он спросил, не хочет ли она покурить «травки». Он съехал на обочину поблизости от какого-то парка, места тихого и изолированного, и, достав «Магнум», приказал ей выйти из машины, притворившись, что собирается изнасиловать ее. Когда они отошли от машины, он взвел курок и выстрелил ей в спину. Тело осталось на месте преступления, а ее вещи он выбросил.
Франклин утверждал, что обычно подбирает автостопщиц, считая, что женщинам путешествовать в одиночку небезопасно, но если они нарушали его собственные правила жизни, то не заслуживали жить.
Также в 1980 году Франклин якобы подобрал двух белых женщин возле Бекли, Западная Вирджиния. Насколько он понял, они направлялись на какую-то антивоенную демонстрацию. Женщины также называли себя коммунистками, что вызвало у меня большие сомнения. Одно дело – объявить, что ты против ядерной войны, и совсем другое – записать себя в коммунисты в 1980 году. На мой взгляд, «коммунист» – это просто универсальный ярлык, который Франклин навешивал на тех, кто ему не нравился.
В разговоре с автостопщицами он каким-то образом понял, что они встречаются с чернокожими мужчинами, и застрелил обеих из того же «Магнума», из которого убил предыдущую попутчицу.
Каким бы ужасным и отвратительным ни было это преступление – убийство белых автостопщиц, рассказавших о своих отношениях с мужчинами-афроамериканцами, – лично меня оно не удивило. Скорее оно лишь подтвердило одержимость Франклина, его нетерпимость к смешению рас и разрушению белой Америки.
Но был еще один фактор, который прямо указывал на невротическую неуверенность Франклина и ему подобных. Одной из отличительных черт американского расизма является страх перед сексуальностью чернокожих мужчин. Для белых мужчин на довоенном Юге было обычным явлением насиловать своих рабынь, а вот мысль о том, что черные мужчины занимаются сексом с белыми женщинами, представлялась им самой отвратительной из всех, какие только могли зародиться в пропитанном расизмом мозгу.
Хотя проблема смешанных браков и вызывала озабоченность у расистов, и хотя афроамериканцы на протяжении ста с лишним лет боролись со стереотипами и предрассудками, подсознательное опасение мужчин-расистов оказаться в сексуальном плане ниже черных мужчин и потерять своих женщин служило важным мотивационным фактором повторения волн ненависти и насилия, обрушивающихся на Америку на протяжении всей ее истории. Едва узнав об убийстве автостопщиц, я понял, что страх неадекватности сочетался у него со всеми прочими проявлениями компенсаторного криминального поведения.
Ничего больше об инциденте в Западной Вирджинии Франклин Уоллдену не рассказал, но эта история станет одним из самых запутанных и спорных случаев, приписываемых Джозефу Полу Франклину.
Они проговорили чуть больше получаса, после чего Уоллден позвонил в полицию Тома, которая подтвердила, что в районе, описанном Франклином, действительно имело место убийство белой женщины, Ребекки Бергстром, двадцатилетней студентки, в которую дважды выстрелили из «Магнума». Преступление случилось в Милл-Блафф-парке и осталось нераскрытым. Тело нашли на следующий день, 3 мая, двое подростков, и личность жертвы установили по паспорту, который был при ней. Она была полностью одета, следы сексуального насилия отсутствовали. Ограбление как мотив полиция исключала – деньги лежали в сумочке. В местной газете писали, что женщина недавно вернулась из десятидневного отпуска, который провела на Ямайке, и ее ждала летняя работа в банке «Фредерик». Преступник выстрелил в голову и спину, стреляные гильзы нашлись поблизости. Подозреваемых не было, и шериф Рэй Харрис предположил, что Ребекку убил кто-то, кто предложил ее подвезти. Знавшие жертву отзывались о ней как о девушке дружелюбной и приятной в общении.
