* * *
Переговоры с отцом принцессы Иоланды заняли почти месяц. Принц Розан не сумел скрыться от судьбы – два нетрезвых монарха устроили во дворце загонную охоту. С помощью сетей, ловчих петель и трех отрядов гвардии они выловили наследника Лигурии, сунули в руки фамильное кольцо и потащили в гостиную принцессы.
Придворные дамы брызнули в стороны, увидев двух королей и весьма нетрезвую свиту.
– Принцессу нам! – взревели монархи, раскачиваясь по весьма причудливой траектории.
Принц стоял молча – трудно говорить, когда ты с головы до ног замотан в прочную сеть, способную удержать кабана!
Иоланда вышла к гостям, одетая удивительно уместно. Ее белое платье с золотым поясом сделало бы честь любой принцессе. Темные волосы, распущенные по обычаю Лигурии придерживал надо лбом золотой венчик с одним-единственным рубином. Алого цвета плащ с узкой золотой каймой оттенял все это великолепие.
Розан даже замешкался – прежде он видел принцессу Заревана в мешковатом дорожном костюме, либо в излишне пышных одеяниях, принятых на ее родине. Теперь же привычный глазу принца наряд вдруг открыл ему известный многим секрет – Иоланда хороша собой, умеет носить драгоценности и дорогие платья, еще ее волосы подобны солнечным лучам, а в глазах плещется море…
Сглотнув, наследник выдернул из рук отца веревку, опустился на одно колено и протянул кольцо:
– Принцесса Иоланда, прошу вас стать моей женой!
Девушка оценила композицию из сетей, палок с петлями и парочки нетрезвых королей, затем наклонилась к принцу и тихо-тихо спросила:
– Почему?
Розан замешкался. Ему вдруг стало стыдно, что он лишь теперь разглядел в капризной принцессе привлекательную девушку, способную стать его женой и королевой. Чтобы скрыть свое смущение, принц пожал плечами, оглянулся на отца и… на глазах принцессы вскипели злые слезы. Она выдернула кольцо из рук принца, выпрямилась и самым стервозным тоном заявила:
– Хочу большую свадьбу!
Короли-отцы печально переглянулись и внезапно осознали, что натворили.
– Доченька, – как можно мягче заговорил король Эван, – может как-то попроще? Сама знаешь, мы тут уже месяц гостим, мне домой пора. Да и казначей такие расходы не одобрит…
– Папочка, – смаргивая злые слезы, ответила Иоланда, – ты меня больше не любишь?
Король Заревана сник и подтолкнул локтем соседа.
– Сын, может, ты как-то поговоришь, со своей невестой… – король Рикардо сам понимал, что дело гиблое, но и обретённого собутыльника без поддержки оставить не мог.
– Мы уже поговорили, папа, – сказал Розан, пытаясь поймать взгляд невесты. Мысленно он обзывал себя последними словами за минутную слабость, а еще пытался найти возможность вернуть расположение принцессы. Надменный принц только сейчас понял, что девушка просто старалась привлечь к себе его внимание! И ведь привлекла! Теперь, когда она не смотрела на него и хранила самый отрешенный вид, ему внезапно стало больно.
– Иоланда достойна самого пышного праздника! – припечатал Розан.
Принцесса отвернулась и сдавленным тоном добавила:
– А если вы будете мешать, отец… я позову на помощь сестер… И матушку!
Мужчины содрогнулись. Все трое. И поспешили откланяться.
* * *
Герцог ди Новайо вернулся во дворец только тогда, когда глашатаи на всех площадях протрубили помолвку кронпринца Лигурии и принцессы Заревана.
Надо сказать, что его приезда даже не заметили. Слуги носились как наскипидаренные, спеша за какие-то полгода устроить весеннюю королевскую свадьбу. Придворные тряхнули кошельками и явились ко двору во всем блеске. И неважно, что золотые листья устилали землю – даже помолвка со всеми сопутствующими мероприятиями занимала месяц! А уж официальные встречи, дарение подарков, подписание бумаг и прочее…
До самого апреля дело затянется! А еще и платья нужно пошить, приданое невесты привезти, комнаты для молодых заново отделать!
В общем, этой осенью король Рикардо даже в ближайший лес на охоту выбирался только с толпой придворных и гостей, а о поездке в шато и речи не было! Какой там праздник молодого вина – принц и принцесса почти ежедневно выясняли отношения, устраивая то словесные баталии, то настоящие сражения, привлекая к своим ссорам придворных и челядь. Оба короля прятались в сокровищнице, потягивая «Королевского лекаря» и ругая тот час, когда идея поженить наследника и взбалмошную принцессу пришла им в голову.
Подготовленных и обученных потенциальных женихов жрицы вина оставили при дворе – надо же было кому-то развлекать дам, прибывших из Заревана, чтобы охранять честь принцессы? Симпатичные молодые люди с хорошими манерами и умением лихо выплясывать на балах быстро нашли покровительниц, и к новогодью некоторые из них подали прошение о браке. Король Рикардо почесал в затылке и подписал бумаги. Женихов еще можно найти, а будущей королеве Лигурии понадобятся замужние фрейлины…
Герцог ди Новайо смотрел на потери в рядах женихов благосклонно. Пусть лучше эти молодые идиоты свяжут себя брачными узами и не путаются под ногами! Разве они достойны хотя бы одной улыбки синьорины Катарины? Поймав себя на этой мысли, Алистер удивился и затолкал ее подальше. Пусть полежит. Следующая инспекция виноградника будет весной, вот тогда он и рассмотрит эту мысль более пристально!
Глава 20
Лето промчалось быстро. Вот только, кажется, зазеленели лозы, а уже с них даже собрали чёрные блестящие ягоды.
Я окончательно освоилась и на винограднике, и в этом мире, хотя и видела совсем небольшую его часть. Мне нравилась моя новая жизнь. К дядюшке Одэлису я относилась почти как к отцу. Воспоминания и обида от предательства близких всё реже возвращались ко мне.
Я была почти счастлива. Почему почти? И сама не знаю. Но иногда накатывало что-то, отчего выступали слёзы. И хотелось, чтобы обнял кто-то сильный и надёжный, подставил плечо, погладил по волосам…
Почему-то чаще всего в роли этого кого-то выступал… герцог ди Новайо.
Я отмахнулась от этой мысли и стёрла пот со лба. Глупости какие-то в голову лезут. Наверное, от жары, которая вдруг пришла в конце осени. Солнце поднялось и немилосердно палило. Я чувствовала, как промокла хлопковая рубашка и липла к телу. Надо идти в дом.
Вторя моим мыслям, по винограднику пронёсся звон гонга. Началась сиеста.
– Кати, ну что ты ходишь по жаре, иди скорей сюда, – донёсся до меня ворчливый голос синьора Портэлла.
– Иду, дядюшка, – я быстро сполоснула руки и лицо из бочки и поднялась на террасу.
Синьор Одэлис сидел за накрытым столом. Я уселась напротив, улыбнувшись дядюшке и с беспокойством вглядываясь в его лицо. Мне казалось, что в последнее время он начал неуловимо меняться. Быстрее уставать, больше потеть. Лицо стало бледнее, а морщины резче. Но на все расспросы о самочувствии дядюшка Одэлис улыбался и говорил, что проживёт ещё много лет, не надо о нём волноваться. Потом он сжимал мою руку или целовал в лоб сухими губами, и меня отпускало. На время. Пока не поднималась новая волна подозрений.
