Они шли в мою сторону вдоль стены дома напротив. Лучи света не останавливались ни на мгновение, обшаривая округу. Я переползла в другой угол, скрытый ночной тенью, сжалась, чтобы быть незаметнее. Боялась даже дышать.
Было на удивление хорошо слышно. Я отчетливо различала, что шаги приближались. Металл гудел, наполняя пространство глубоким густым гулом. Казалось, эти люди даже не собирались осторожничать. Они достигли угла и остановились. Сейчас нас разделяло чуть больше трех метров. Пропасть и темнота. Главное, чтобы они не пошли на мост. Лучи света беспокойно расчерчивали тьму, скользили по «моей» стене. На долю секунды луч осветил меня, и я чуть не задохнулась от ужаса, но, к счастью, меня не заметили.
Гул железа утих, и повисла удушающая тишина. Они остановились. Мне казалось, я слышала их дыхание. Я вглядывалась изо всех сил, но яркий свет фонарей не позволял разглядеть даже силуэтов.
Они двинулись в сторону моста, и я похолодела. Пятна света облизывали перекосившуюся конструкцию. Вероятно, они прикидывали, можно ли здесь пройти.
— Мне уже кажется, ты водишь меня кругами.
От звука этого голоса у меня волосы встали дыбом. Я узнаю его всегда и везде. Я вжалась в стену. Внутри все бесконтрольно затряслось.
Невий.
— Что вы, ваше высокородие…
И Огден. Он все же привел его…
— Ты стал предателем.
Я не видела в темноте, но до подробностей реально представляла, как паук поджал ручки, подобострастно согнулся:
— Никогда, господин. Но я предупреждал, что ночью здесь слишком опасно, трудно ориентироваться. Я просто не понимаю теперь, куда нужно идти. Стоило подождать до утра.
Раздался хлесткий звонкий шлепок. Этот звук ни с чем не перепутаешь — Невий ударил Огдена по лицу.
— Тебе не кажется, что я слишком долго ждал?
Меня трясло так, что стучали зубы, и я просто не понимала, что теперь делать.
Я оказалась в ловушке. И если Невий пройдет по мосту — я погибла. Теперь — наверняка.
— Стоило просто отправить со мной людей и не утруждаться самому. Слишком опасно, ваше высокородие.
— Если бы я тебе верил — то так бы и сделал. Но тебе нет веры, Огден. Ты же обманешь. Я достану эту тварь из-под земли. Сам. Своими руками. И ты покажешь, где ее спрятал. Или сдохнешь. Прямо сейчас. Но ты ведь не такой идиот, чтобы умирать из-за шлюхи.
Значит, Огден не выдавал меня… Внутри едва-едва затеплилось что-то вроде сиюминутной признательности, но сейчас это не имело значения. Я никак не могла решиться. Если я побегу — это никак не останется незамеченным. Это будет последний забег на выживание, и я едва ли выйду из него победителем. Либо меня поймают, либо я сорвусь. Кажется, третьего варианта не было. Но я все еще надеялась на чудо. Надеялась, что они пройдут мимо, не решившись идти по этому мосту. Я умоляла вселенную, но мне почему-то казалось, что она меня не слышит.
Вновь в опасной близости плясали лучи фонарей. Я сжалась, уткнулась лицом в колени.
Раздался незнакомый голос:
— Мой господин, кажется, там кто-то есть.
Я вскинула голову — меня залило ярким светом. Я задеревенела и просто жмурилась. Луч дернулся, вновь погружая меня в тень, и послышался голос Невия:
— Дай сюда!
Судя по всему, он выхватил фонарь. Но мне уже было все равно — чего-то выжидать было бесполезно. Я подскочила и бросилась бегом, забыв о том, что на каждом шагу поджидала опасность.
— Вон она!
Я уже плохо различала голоса. Просто бежала в темноте под ужасающий гул железа. Я не помнила себя. Не осознавала, что каждый шаг может оказаться последним. Я ни на мгновение не задумалась о покалеченной ноге. В ушах шумел пульс. Я будто стала лучше видеть в темноте, откуда-то взялась неожиданная ловкость, сила. Я карабкалась с проворством акробата, но очень скоро в спину забили лучи фонарей. С одной стороны, они оказывали мне услугу, освещая путь, но с другой — я понимала, что они слишком близко.
Донесся голос Невия:
— Не стрелять!
Я завернула за угол, пробежала несколько метров и увидела все тот же покосившийся мост — я сделала круг. И тут же почувствовала, как сильная рука схватила за шею и прижала к стене. Наемник.
Это конец.
Я не чувствовала страха. Охватило какое-то абсолютное непонимание, неверие. Я знала, что Невий убьет меня, но я была раздавлена настолько, что это не вызывало эмоций. И да — казалось, что я вот-вот открою глаза и проснусь.
Меня залило светом, и наемник разжал пальцы. Второй терся с другой стороны. Невий стоял передо мной, я видела его перекошенное лицо. Это была смесь бешенства и невероятного удовлетворения. Он какое-то время сосредоточенно смотрел на меня, отклонился и ударил по щеке со всей силы. Еще и еще. Ухватил за шею и приложил затылком о стену:
— Грязная сука!
Он снова ударил по лицу, и у меня будто все сотряслось в голове, до помутнения. Я понимала, что должна сделать хоть что-то, попробовать выторговать хоть крупицу, обещать, что угодно, валяться в ногах, умолять. Я бы не унизилась, если бы была одна, но я хотела спасти своего ребенка. Даже понимая, что это невозможно. Но я оцепенела.
Невий вцепился в мое лицо так, что я вынуждена была открыть рот.
— Теперь я не буду сентиментальным — пристрелю прямо здесь, своими руками. И тебя, и твоего ублюдка. Одним выстрелом вот сюда, — он ткнул пальцем мне в живот. — Кто же знал, что ты окажешься такой сукой. Прав был Огден, отговаривая.
Я схватилась за его руку:
— Умоляю, сжальтесь. Позвольте мне навсегда уехать отсюда. Вы никогда не услышите больше ни обо мне, ни о моем ребенке. Умоляю, господин.
Он усмехнулся и покачал головой:
— Ты права — не услышу. И место выбрала подходящее. — Он обернулся к наемнику: — Пистолет.
От ужаса у меня даже губы не шевелились. Меня парализовало.
Наемник потянулся к кобуре, протянул руку с пистолетом. Воздух разрезала яркая красная вспышка. Он вскрикнул, выронил оружие, зажимал простреленную ладонь. Но звука удара не последовало — пистолет упал в пропасть.
Невий отстранился и резко обернулся в сторону выстрела.
Я тоже посмотрела в сторону выстрела, как и все. Наемники направили лучи фонарей через мост, выхватывая из темноты одинокую фигуру. Глаза наполнились слезами. Я обессилено обмякла и съехала по стене — ноги не держали. Я рыдала, сотрясаясь всем телом, громко всхлипывала, но ничего не могла с собой поделать. Я уже не владела собой. Весь накопившийся в груди страх вылился в истерику, которую я не позволяла себе эти дни.
Я яростно терла глаза, чтобы не застилали слезы, но они лились непрерывным потоком.
Вселенная сжалилась надо мной. Она вернула его. Я верила. Даже когда отчаивалась, все равно верила. Я впервые видела Квинта в мундире. Свет фонарей отражался в металлических накладках на груди, облекая фигуру мистическим сиянием. Или мне так казалось от слез.
