Ждать с каждой минутой становится невыносимее.
Александр возвращается в компании пожилого мужчины в белом халате.
— Ну что же вы, девушка, себя не бережете? Все же хорошо пока, никто не умер, — врач улыбается мне, качает головой, переводя взгляд на заполненную окровавленными салфетками мусорную корзину.
— Вот и я думаю, что волноваться не о чем, правда, Евгений Семенович? — брат Адама подхватывает настрой врача.
— Я хирургов не с улицы брал, у меня тут все с опытом. Да и группа крови не редкая, запасы есть.
— Много? Запасов этих, — голос Александра меняется. Становится жестче.
— Да как много… Я бы не сказал, что прям много… Другим-то тоже требуется ведь. Понимаете, девушка? У нас тут пациентов хватает.
— О чем вы говорите?
— Дальше мы сами, Евгений Семенович. Договор остается в силе.
— К-какой договор?
Мой вопрос остается без ответа. Мужчина просто молча разворачивается и возвращается в свой кабинет.
— А теперь мы поговорим, — Александр сжимает пальцы на моей руке, резко дергает на себя.
Он тащит меня на улицу, привлекая внимание всех людей в приемной, я молча переставляю ноги за ним и стараюсь не упасть от слишком быстрого темпа.
— Слушай, кивай и не перебивай, — впечатывает меня в стену, нависает следом. — Ты поняла, что без крови мой брат сдохнет?
Киваю.
Господи…
— Понимаешь, что при определенном нажиме я просто могу перекрыть ее доступ в операционную?
Так вот на что намекал этот врач…
Киваю.
— Давно с братцем крутишь, а? Я все никак угадать не мог. Трахал он тебя уже? — Александр хищно усмехается, кладет ладонь на мою шею. — Сука… Все это время целку из себя строила, хвостом крутила. Мне в общем-то насрать было. От тебя требовалось только носить это сраное кольцо и спокойно выйти за меня, — пальцы сжимаются, перекрывая мне кислород. — Ты сделаешь все, если хочешь, чтобы этот щенок выжил.
— Я-я н-не могу… Д-дышать… — хриплю, царапаю его руку.
Хватка немного слабеет.
— Ты едешь ко мне без вопросов, Ева. Через неделю мы расписываемся. Никаких истерик, никаких сцен. Ты будешь послушной девочкой, иначе я доведу начатое до конца.
У меня в глазах вспыхивает непонимание.
— Всегда хотел быть единственным ребенком, — его лицо искажается в гневе. — Давай, малышка, пораскинь мозгами. Кто, думаешь, тех двоих подослал? Вижу, что поняла. Ребятки должны были попугать, пару царапин оставить, но как-то перестарались. Хотя так даже лучше получилось, братец на горизонте маячить не будет.
— Зачем ты?..
— Не твое дело. Машину мою видишь? Идешь и садишься. Сама. Или мне снова с заведующим поговорить?
— Я пойду… Только позволь мне узнать, что с твоим братом… Хотя бы дождаться окончания операции…
— Ты меня не услышала? Либо исполняешь мои приказы, либо идешь выбирать цветочки на могилу. Какой вариант нравится больше?
В машине я забираюсь на заднее сиденье.
Александр привозит меня на какую-то квартиру, забирает телефон, от которого все равно никакого толка не было.
Он заталкивает меня в ванную комнату, брезгливо бросает «помойся» и закрывает дверь.
Вода под моими ногами окрашивается в красный. Беру первый попавшийся тюбик, отмываю волосы, пытаюсь хоть немного их распутать.
Дверь открывается без стука.
Стены у душевого уголка абсолютно прозрачные, так что Александр видит полностью обнаженную меня.
Прикрываюсь руками, как могу. Врезаюсь спиной в стену.
Если он сейчас захочет…
— Да не хочу я пока тебя трахать, успокойся. Шмотки тебе принес, не будешь же ты в своем грязном барахле ходить.
Только вот он не собирается уходить. Дергает стеклянную дверцу, выпускает скопившейся пар. Александр дотягивает до моих волос, наматывает их на кулак и заставляет меня сделать несколько шагов вперед, чтобы я оказалась ближе к нему.
Я не понимаю, что катится по щекам. Капли воды или выступившие слезы.
— Убери руки, Ева.
— Ты же сказал…
— Должен же я посмотреть на свою будущую жену. Да и всегда можно передумать. Как ты любишь, малышка? Пожестче? — свободной рукой он обхватывает ягодицу, сжимает до боли и моего ответного писка. — Сравнишь братьев. Вдруг со мной тебе понравится больше?
— Отпусти… Пожалуйста, не надо… — гордость отходит на второй план, когда ты стоишь голая перед мужчиной, который превосходит тебя по силе.
— Не скули, у меня слишком мало времени. На свадьбе объявишь о своей беременности. Обрадуешь будущего мужа на глазах у всех. Я сейчас уеду, вернусь вечером. Поговорим нормально. Попробуешь что-то выкинуть — сильно пожалеешь, — тянет за волосы, вынуждая меня встать на носочки.
Он сейчас совершенно другой.
Истинное лицо открылось.
— А мои родители… Можно я поеду хотя бы к ним?
— Наивная глупая девочка…
— Что ты хочешь этим сказать?
Я отказываюсь верить в то, что мой отец может что-то знать. Не хочу даже думать в эту сторону.
— Только то, что деньги твоему отцу дороже. Матери, подозреваю, тоже, да? Запомни, Ева, — склоняется так, чтобы его дыхание задевало мои губы. — Жизнь моего брата в твоих руках.
И я сделаю все, чтобы у Адама был шанс выкарабкаться.
Я, кажется, действительно люблю его.
Сороковая глава. Ева
Александр действительно приезжает вечером, ближе к ночи. С сумкой, в которой находятся мои вещи.
— Откуда?.. — спрашиваю, когда она в открытом виде приземляется на диван возле меня.
— Мы с твоим отцом решили, что тебе нужны хоть какие-то вещи, — спокойно отвечает, подходит к большому глобусу, в котором спрятана коллекция алкоголя.
Мне и так не по себе находиться с ним наедине, а если он еще и выпьет… В данный конкретный момент я абсолютна беззащитна перед этим мужчиной, и это правда пугает, потому что Александру в голову может прийти абсолютно что угодно.
И в случае чего никаких последствий для него не будет.
— Хочешь выпить, Ева? Ты слишком напряжена. Того и гляди бросишься на меня с ножом, — он усмехается, я отвлекаюсь на звук булькающего в стакан кусочка льда.
— Мне не нравится вкус алкоголя, — выкручиваюсь, отодвигаюсь в дальний угол дивана. Мне на физическом уровне неприятен Александр. — Я бы хотела узнать, как там Адам…
— А я бы хотел, чтобы ты мне отсосала. Обмен? — цинично приподнимает брови, наливает в стакан новую порцию. Такими темпами он опьянеет очень скоро.
