Гнев лился из меня. В такой ситуации нужно быть благодарной. Но как быть благодарной, зная, что ты словно скот для этого волка.
Скот, который готовят на убой.
Но оборотень отскочил от меня, словно от удара.
— С чего ты взяла, что я хочу тебя разорвать на алтаре? — После он нахмурился. — Ах, да… Я ведь животное. Животные всегда так делают.
— Так ты не хочешь? Мне будет значительно легче умирать, зная, что тебе это неприятно.
— Айрин! — прорычал он.
От этого тона я вздрогнула и замолчала. Мы молча смотрела друг на друга.
— Вы будете рвать меня на части? Это ведь правда? — голос звучал жалко. Но мне хотелось верить, что есть шанс. Я даже не могла придумать смерть страшнее, чем быть разорванной стаей волков.
Наши взгляды встретились: мой — с надеждой, его — с сожалением.
— Твоя судьба еще не решена, — сказал он.
Мы внимательно смотрели друг на друга. Я все еще дрожала от прилива чувств и холода.
— И кто будет ее решать? — отважилась спросить я более спокойным тоном.
— Совет.
— Совет таких же, как белобрысый… Разве у меня есть шансы?
Его глаза загорелись.
— Я принесу обувь и теплую одежду. А ты отдохни…
Глаза засветились ярче. Я почувствовала волну спокойствия и не заметила, как у меня слиплись глаза, а язык стал тяжелыми. Я заснула, слишком быстро для этого времени суток.
Глава 11
— Сайхал! — прорычал я, стоило выйти из шатра.
Мой бэта в это время находился возле своего шатра.
— Рагнар? — удивился такому обращению он.
Кровь внутри меня кипела от злости.
— Зачем ты сказал Айрин про алтарь?
То, что именно Сайхал внушил такие мысли Айрин, я знал точно, больше просто некому.
— Айрин? — усмехнулся он.
— Девушка…
— Трофей, — поправил меня.
— Девушка.
— Добыча, просто добыча, мой Альфа, и судьба ее предрешена. Пусть человеческая сука знает свое место.
Я схватил бэту за грудки и поднял его.
— Ее зовут Айрин, — четко произнес я. — И она не зверь, Сайхал, и не добыча. Чем мы лучше животных, если позволяем так вести себя с женщиной?
Его глаза наливались гневом, но он терпел.
— Ты понял меня? — прорычал я.
Заглянул в его глаза.
— Да, мой альфа, — выдавил из себя он.
Только после этого я поставил его на землю. Непослушание бэты было плохим знаком, альфу должны слушаться беспрекословно.
— Судьба Айрин не решена. Я буду созывать Совет.
— Это ничего не изменит.
— Неужели мы спокойно раздерём женщину на алтаре, словно дикари? А что потом, приготовим ее на ужин?
Зверь рвался наружу. Просил выпустить, чтобы он мог сбросить гнев, бегая по лесу… Или еще лучше, чтобы он пошел к девушке, которая даже сквозь вонючую траву пахнет цветами…
Смахнув наваждение, я нахмурился. Такая мысль была некстати.
Она считала меня животным, тряслась, стоило мне прикоснуться. Но ее можно понять, как относиться к тому, кто хочет тебя разодрать на алтаре.
На удивление Айрин была не похожа на наших волчиц. Они податливы и послушны, а она, даже трясясь от страха, умудрялась дерзить мне.
— Так решила Луноликая… — спокойно сказал Сайхал. — Кто мы, чтобы спорить с Богиней?
— Луноликая решает слишком давно, теперь дадим слово Совету. Найди для Айрин одежду и теплую обувь. Завтра выдвигаемся в путь.
Сайхалу мое распоряжение не понравилось, но он кивнул головой.
После этого я все же поддался искушению, отошел на пару метров, сбросив человеческое обличье.
С удовольствием почувствовал, как вытягиваются кости и когти. А после бросился в лес.
Прислушивался к каждому шороху, но все молчало.
Ни пения птиц, ни шороха маленьких букашек. Мертвый лес. Как и другие леса.
Он больше не способен был кормить нас.
Я даже не мог поверить, что когда-то все было иначе. Что лес был наполнен голосами птиц, шорохом листьев, копошением мелких зверей и разными запахами.
Но Луноликая прокляла нас давным-давно. И теперь мы несли жалкое существование, готовые вгрызться в горло женщине.
Голод и холод действительно сделали из нас животных, и даже Сайхал, которого я считал для себя примером, словно ослеп.
Не видел, что перед ним хрупкая слабая женщина, а не добыча.
Мне придется созывать Совет. Есть только призрачная надежда, что мнения глав разделятся.
***
Она снова мне снилась… Девушка со светлыми волосами, все звала меня и показывала дорогу. А еще пела… Ее голос наполнял душу, гнал прочь тревоги и успокаивал. Вот только сон, увы, не может длиться вечность.
Я проснулась, когда уже было темно. Не знала, был ли вечер или глубокая ночь.
Выбравшись из-под толстой звериной шкуры, которую на меня накинули, я встала на ноги и чуть пошатнувшись, вернула себе равновесие.
Ко мне применили магию, подчинили волю… От этой мысли стало страшно. Если главный оборотень способен на такие трюки, то я пойду к алтарю под гипнозом, без единой мысли сопротивляться…
До боли прикусила губу. Не хочу об этом думать. Не сейчас. На данный момент нужно оценить обстановку и попытаться выжить.
В шатре никого не было, на улице тихо. И я решилась на безумный шаг — выйти из шатра.
Рядом с тюфяком лежал свернутый теплый плащ, явно с мужского плеча. И сапоги, которые мне определенно будут велики, но это лучше, чем разгуливать с голыми пятками.
Поэтому, радуясь такой находке, я оделась и обулась.
Выходить я не спешила, сначала приоткрыла занавес, отделяющий меня от улицы, и стала вглядываться с темноту. Тихо, безлюдно. Сейчас ночь. Пожалуй, лучшее время, чтобы осмотреться.
Кругом ни звука. Только шатры, которые шелестели от ветра.
Я отважилась и вышла. Сразу же сердце сжалось, в темноте просматривался явный силуэт клетки с маленьким медвежонком. Клетка стояла возле шатра, расположенного напротив моего.
Пока я спала в тепле на тюфяке, его держали взаперти в железной холодной клетке. Расстояние до нее я преодолела быстро.
