— Так Луноликая повлияет на исход.
От одного только имени Богини я сильно укусила себя за нижнюю губу. Луноликая уже повлияла на мою судьбу, пожалуй, достаточно.
— Тот, кто вытянет жребий, — продолжил оборотень, — примет окончательное решение.
Такой ответ меня не устроил. В моей груди билась надежда, но хотелось подкрепить ее чем-то более весомым, чем выбор Богини.
— Я могу что-то сделать, чтобы выжить?
Этот вопрос повис в тишине. Я смотрела в желтые глаза, они светились ярче, чем лампа, в которой горел фитиль.
Оборотень наклонил голову, а после, встал со своего тюфяка направившись в мою сторону.
— Тебе есть что предложить? — серьезно спросил он.
Я сглотнула от близости обнаженного мужчины и его глаз, которые словно сжигали меня.
— Я могу… — тихо прошептала я.
Оборотень наклонился и внимательно всматривался в мое лицо.
В горле пересохло. Сердце бешено билось.
— Что? — спросил он, и я почувствовала его горячее дыхание. — Что ты можешь?
Я словно забыла, как дышать, только и смотрела в глаза, а после, случайно кинула взгляд на губы и прикусила свою нижнюю…
В этом мужчине было что-то завораживающее, сводящее с ума и лишающее рассудка.
«Магия!» — воскликнул мой разум. Магия плясала, словно пламя, в его глазах и сжигала последние остатки разума.
— Твой запах сводит меня с ума — сказал он хриплым голосом. — Я чувствую его так ярко…
Я хотела отодвинуться, дать пощечину, но вместо этого не могла отвести глаз от его губ и сама потянулась к оборотню для поцелуя, но, к счастью, нас прервал знакомый голос.
— Рагнар, человеческая самка исчезла…
Лицо белобрысого скривилось, стоило ему меня увидеть. Он хотел что-то сказать лично мне, но Рагнар поднял руку, и тот сразу замолчал.
Альфа выпрямился, словно ничего не было. А я чувствовал, как горят мои щеки от стыда и злости.
Это была не я. Я никогда так себя не вела, даже с Эшом не позволяла себе подобного…
— Я думаю, тебе стоит идти спать, Айрин. Завтра мы отправимся в путь, — спокойно сказал Рагнар, обращаясь ко мне.
Его глаза ярко блеснули, вынуждая меня, как безвольную куклу, встать и выйти вон. Это снова была не я! Хотелось кричать, бежать, плакать, но вместо этого я находилась заложницей внутри своего тела.
В глубине сознание все еще билось.
На выходе столкнулась с ненавидящим взглядом блондина. Но спокойно обошла его и вышла.
— Отпустишь суку одну? — раздалось сразу, стоило мне выйти.
— Я применил магию, Сайхал, она послушно дойдет до тюфяка и ляжет спать, — ответил ему Рагнар.
Вот только где-то оборотень просчитался. Я боролась внутри себя и неожиданно почувствовала, как возвращается контроль.
Мои ноги снова принадлежали мне, как и все тело, и я резко остановилась.
Руки еще тряслись, а голова кружилась от навязанной воли.
Рагнар, так его звали, умелый кукловод, который подавлял мою волю. Меня колотило от магического воздействия и страха.
Он притворялся, делал вид, что не желает мне печальной участи. А сам использовал магию.
Что ж, так было удобнее: не криков, не истерик, не мольбы опустить.
Просто сказали — я послушно сделала.
Я метала взгляд из стороны в сторону в поисках помощи. Оставаться здесь было нельзя, теперь поняла это точно.
И стоило глазам наткнуться на уже знакомую траву, я точно знала, что нужно делать.
***
Запах цветов мешался с пряным ароматом возбуждения. Я аккуратно воздействовал магией, заставляя Айрин испытывать разные эмоции.
При каждой из них ее запах менялся, становился более острым или пряным. Я и сам не заметил, как увлекся.
Когда встал и подошел вплотную, разглядывая глаза. Как не мог оторвать взгляда от ее губ, как она прикусывала нижнюю и томно дышала.
Сладкий запах возбуждения женщины смешивался с запахом страха, он придавал горечь букету ее чувств.
Айрин чувствовала мою магию, и даже пыталась сопротивляться ей. Поэтому мне пришлось усилить поток энергии. Тем не менее, девушка оказалась стойкой.
Я слишком увлекся, изучая ее.
Так сильно увлекся, что даже не заметил прихода Сайхала. И это было ошибкой, ведь бэта истолковал мой интерес по-своему.
От Айрин исходил запах злости, волнения, страха и я сделал одолжение нам обоим: применил магию и велел ей идти спать.
Так она сможет спокойно уснуть без лишних мыслей и эмоций.
Бэта молчал, но его неодобрение отражалось в жестах. Недовольство моей правой руки мне было некстати.
— Говори, — сказал я, обращаясь к нему.
— Разве мои слова на что-то влияют? — сказал Сайхал сквозь зубы.
— Ты знаешь, мнение любого из нашего клана важно. Особенно я ценю мнение своей правой руки.
Говорил чистую правду, я ценил мнение Сайхала.
— Эта девушка сводит тебя с ума…
Блеснул глазами он.
— Если тебя беспокоит мой рассудок, мой бэта, то он кристально чист.
— Она, словно яд, Рагнар, ее запах проникает в подсознание. Она словно дикий, ядовитый цветок!
— Она всего лишь женщина. Ты преувеличиваешь.
— За свою жизнь не помню, чтобы ты когда-либо смотрел так хоть на одну нашу волчицу.
Я хмыкнул.
— Сайхал, Айрин человек, я ее изучал.
— Так ты себе врешь?
Упорство бэты начало раздражать.
— Ты видишь опасность там, где ее нет. Девушка — человек и да, она мне интересна. Интересна, как и любой зверек, которого я никогда не видел. Я чист разумом и все еще мыслю во благо стаи.
Сайхал посмотрел с недоверием, но промолчал.
— Что-то еще? — спросил я.
— Если жребий выпадет на меня, я тут же прикажу растерзать самку.
От этих слов грудь зажгло. Я почувствовал волка. На удивление его дух сегодня стал непокорным. Раньше я никогда не чувствовал его так ярко.
Виновата ли в этом Айрин? Мне не хотелось опускаться до уровня Сайхала и обвинять женщину. Мои проблемы с волком могут быть из-за Луны и скорого полнолуния во имя конца великой охоты, которое настанет через девять дней.
— Решение примет Луноликая, — сказал я, пытаясь усмирить гнев.
