11
Тело
Мы, переживающие депрессию, должны научиться прислушиваться к своему телу и заботиться о нем. Отделенные от чувств, мы склонны видеть себя отделенными и от своего тела. Однако наша «истинная сущность» не заключается лишь в голове: мы в целом – тело, разум и дух. Игнорирование посланий организма в виде боли, усталости и психофизиологических симптомов посылает нас за ненужной медицинской помощью – люди с депрессией крайне злоупотребляют физиотерапией – и делает нас еще более подавленными, поскольку медицинская помощь не затрагивает истинной проблемы.
Как-то раз наша клиника выступила соорганизатором дискуссионного форума по теме «Депрессия и тело», который собрал приличную для нашего маленького города толпу. Я был весьма удивлен, заметив не одно знакомое лицо среди пришедших; эти люди не посещали психотерапевтические консультации, они лечились от физических симптомов, но каждый задавался вопросом о том, не связаны ли каким-либо образом их проблемы с депрессией. Идея связи депрессии и их жалоб обрела для этих людей логический смысл, но никто из них (насколько я знаю) так и не позвонил терапевту, чтобы обсудить это. Они просто продолжали ходить к своим врачам и лечиться от скелетно-мышечной боли, ПМС, болезни Лайма, чего угодно, несмотря на дискомфорт и траты, необходимые для лечения.
Как депрессия влияет на тело
Позитивное мышление положительно сказывается на теле: люди, имеющие позитивные представления о себе, живут дольше, реже сталкиваются с сердечными приступами, а в процессе операций им требуется меньше анестезии. Раны оптимистов затягиваются быстрее, чем раны пессимистов
[145]. Пессимизм способен сократить продолжительность вашей жизни. Депрессия же еще опаснее. Новые исследования обнаруживают все больше и больше доказательств того, что она разрушает организм. За последние двадцать пять лет сформировалась совершенно новая наука – психонейроиммунология, – призванная изучать порой загадочные взаимосвязи между психикой, телом и здоровьем. К примеру, открытие того, что детские стрессовые переживания провоцируют в головном мозге изменения, судя по всему, делающие человека во взрослом возрасте более подверженным аутоиммунным заболеваниям по типу системной красной волчанки, хроническим болям, пока не объясненной болезни под названием фибромиалгия
[146], болезням сердца, диабету, инсульту и переломам
[147]. Вполне возможно, что иммунная система формируется в младенчестве нашими самыми ранними эмоциональными переживаниями в процессе борьбы со стрессом
[148]. Многие ученые пришли к выводу, что лучше всего стереть границу между психикой и телом. Значительная часть психики находится в теле в сложнейших нервных центрах сердца, кишечника и иммунной системы, работающих как «вспомогательный мозг», в рецепторных системах мышц, костях, крови и лимфе, тесно связанные с головным мозгом.
Например, депрессивные больные, как правило, имеют повышенный уровень кортизола и адреналина, «бей или беги»-гормонов, изнашивающих немало систем тела и мозга. Эти химические посланцы очень эффективны при подготовке тела к опасности.
Когда мы обнаруживаем угрозу, тело немедленно повышает пульс, перенаправляет энергию к мышечной и сенсорной системам, приостанавливает работу ЖКТ и репродуктивной системы, посылает иммунные клетки в депо и выделяет стероиды, чтобы помочь нам излечить раны.
Мы лучше видим, слышим и ощущаем запахи; мы становимся более бдительными и сконцентрированными; кожа стягивается, а волосы встают дыбом. Это «бей или беги»-реакция; все происходящее внутри нас предназначено для помощи в успешном противостоянии угрозе. Как только мы чувствуем себя в безопасности, системы организма возвращаются к нормальному режиму. Частота сердечных сокращений снижается, и мы снова проявляем интерес к пище, сексу и комфорту – опциям низкого приоритета в условиях надвигающейся опасности
[149]. Если мы чувствуем постоянную опасность, как чувствуют ее депрессивные больные и люди с другими болезнями, связанными со стрессом, то продолжаем вырабатывать гормоны стресса. Это может привести к истощению, перегрузке сердца, повреждению почек, мышечной усталости, нарушениям в пищеварительной и кровеносной системах, потере аппетита и способности усваивать питательные вещества, сбоям в иммунной системе и в итоге большей уязвимости перед инфекциями, снижению интереса к сексу и непрекращающемуся субъективному ощущению напряжения и страха. Отчасти проблема заключается в том, что за последние 160 000 лет, то есть с момента появления первых людей, тело человека мало изменилось. В те времена быть постоянно начеку было полезно, и тогда не существовало никакого эволюционного давления, чтобы ослабить долгосрочные последствия стресса, так как все равно никто не жил дольше 35 лет. Сегодня, начав преодолевать тридцатипятилетний возраст, мы начинаем испытывать то, что делает с нашим телом непрерывная настороженность, – причем для некоторых из нас старт переживания этих последствий приходится на гораздо более ранний возраст, поскольку мы живем с новым видом стресса.
В одном четырехлетнем исследовании подопечных дома престарелых было выяснено: те из них, кого оценили как наиболее подавленных с самого начала, имели с течением времени значительные нарушения иммунного ответа
[150]. Депрессия – серьезный фактор риска развития сердечного приступа
[151]. Она сокращает продолжительность жизни, даже если человек не совершает суицида, и повышает вероятность появления других проблем со здоровьем. Депрессия является причиной самых высоких показателей смертности после сердечного приступа как среди мужчин, так и среди женщин (при учете всех остальных медицинских и социальных факторов
[152]). Депрессия вызывает рост риска наступления смерти у общего числа пациентов больниц, независимо от диагноза, не только в случаях проблем с сердцем
[153].
